27 сентября 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За спиной Гедимина жужжал дрон, и он, следя за перетеканием энергии от накопителя к накопителю, невольно прислушивался к навязчивому звуку. Дроны в лаборатории жужжали часто — Иджес, изнывая от скуки и борясь с одолевающей тревожностью, собрал уже не то пять, не то шесть механизмов и постоянно гонял их по коридорам. Пока реактор вёл себя спокойно, Гедимин не одёргивал напарника — он и сам надолго вставал из-за монитора, полагаясь на аварийную сигнализацию.

«Висит на месте,» — определил по звуку сармат; дрон жужжал уже больше минуты, и это начинало раздражать. «Давно висит. Прилип?»

— Тренируешься? — лениво спросил он, разворачиваясь к Иджесу. Тот, выключив аппарат, подставил под него ладонь и, поймав дрон на лету, повертел в руках.

— Тормозит на разворотах. Надо бы ускорить…

Гедимин покосился на анализатор. «Нет эффекта. Ладно, сделаем по-другому…» Он поддел когтем разряжаемый накопитель, вынимая его из-под пульсирующего луча, и передвинул туда заряжаемый. «Может, так сработает. Уран и торий, сколько же возни из-за того, что все инструкции у Гварзы…»

— Тихо тут у тебя, — заметил Иджес, подойдя к столу. — Ничего не взрывается.

Он остановился перед вывешенным на стену списком пульсаций. Свободного места на листке оставалось немного — всё было занято подчёркиваниями почти под каждой строчкой и значками-пометками Гедимина. «Галок» было мало — всё больше вопросительные знаки, иногда — по два-три рядом.

— Накопитель и не должен взрываться, — угрюмо отозвался Гедимин, отметив про себя, что заряжаемый образец на излучение тоже не реагирует. Единственный эффект, который он наблюдал, — отсутствие зелёных бликов на защитном поле. «Концентрирующий сигнал? Проверить…» — он коснулся переключателя, перекрывая поток сигма-квантов.

— Много вопросов наставил, — заметил Иджес, кивнув на листок. — Эти штуки — ненужные?

— Нужные, — Гедимин нехотя отвлёкся от анализатора. — Но, видимо… не от этого механизма запчасти. Я ищу то, что про накопитель. А им, контактёрам, давали всё сразу. Было бы хоть видео — было бы понятнее: вот инженер держит твэл, значит, этот кусок про твэлы. А тут он взял накопители…

Гедимин тяжело вздохнул и мысленно поставил ещё один знак вопроса. Блики на защитном поле так и не появились — видимо, дело было не в пульсации.

— То есть, ты вообще не знаешь, про что эти… штуки? — Иджес недовольно сощурился. — Так долго можно копаться.

— Гварзе это скажи, — отозвался Гедимин. — Мне кажется, он вообще не хочет ничего выяснять. Атомщик, м-мать моя пробирка…

Сердито фыркнув, он встал и подчеркнул очередную строку в списке, поставив рядом вопросительный знак. «Концентрация?» — приписал он и снова сел, привычным движением вскрывая корпус излучателя. «Следующая запись…»

02 октября 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Уверен?

Глаза Иджеса были скрыты под затемнённым щитком, но Гедимин всё равно чувствовал его страх — он звучал даже в коротком вопросе. Сармату и самому было не по себе, и чем меньше времени оставалось до эксперимента, тем сильнее сдавливало грудь. Равнодушным оставался только дрон — снабжённый излучателем, он бесцельно кружил под потолком. Гедимин щёлкнул пультом, подзывая аппарат к себе.

— Тебе лучше близко не стоять, — вместо ответа сказал он Иджесу. — И я опознавательные замажу. Камеры там есть, и сигнал передать они успеют. Не хватало засветиться…

— В ядро Сатурна камеры, — отозвался Иджес. — Не боишься выйти на отряд экзоскелетчиков? Там, небось, вся Луна бегает кругами — после такой-то диверсии!

Гедимин слабо ухмыльнулся.

— На Луне не так много экзоскелетов. Если кто-то и маячит снаружи… ну, пусть он там и остаётся.

Он покосился на экран передатчика. Эти данные — фрагмент снимка кратера Пласкетт, максимально увеличенный и изученный до миллиметра — следовало, конечно, стереть… но у Гедимина ещё были на них планы.

— Дрон постараюсь вытащить, — пообещал он Иджесу, но тот только махнул рукой, пробормотал что-то грустное и быстро, не оглядываясь, пошёл к непрозрачному экрану, прикрывающему пульт и мониторы. За другим экраном остался реактор, за третьим — временно свёрнутая «лаборатория» из стола, тройки штативов и стопки кювет. Гедимин огляделся по сторонам, проверяя, что случайный наблюдатель сможет увидеть через два портала, и поднял излучатель, «прицеливаясь» в пустоту. «Ter, du, un… attahanqa!»

Он залёг сразу же, как за тускнеющим кольцом открытого портала вспыхнула первая точка открывающегося. Дрон пролетел сквозь оба кольца, и сармат увидел вспышку и услышал писк передатчика — первый сигнал был получен. Гедимин схватился за пульт. Пальцы плохо слушались, дрон дёргался и стрелял не туда, но через несколько секунд за порталом стало «тихо». Аппарат выплыл обратно в лабораторию, покачиваясь и дымясь — луч охранной турели ударил по корпусу вскользь, проплавив борозду в обшивке. Гедимин высунул в портал «щупы» сканера, довольно хмыкнул — и, больше не тратя времени, втиснулся в узкий сдвоенный проём. «Семь-восемь процентов,» — быстро проверил он содержимое контейнеров, выставленных кольцами вокруг обломков турели. «Шестьдесят килограммов сырья. Брать с запасом…»

Контейнер, набитый облучённым металлом, показался ему неожиданно лёгким, когда он, вспоров когтями крышку, просунул бочку «наружу» и с силой встряхнул. Что-то шевельнулось на краю поля зрения, и сармат, отшвырнув контейнер в сторону движущегося пятна, втиснулся в узкий портал и растянулся на полу, бросив в проём закрывающую пульсацию. Под локтём что-то хрустнуло; приподнявшись, Гедимин увидел крышку контейнера, вспоротую наискось и небрежно смятую.

— Живой? — встревоженно спросил Иджес, высовываясь из-за экрана. В руках он держал повреждённый дрон — уже без излучателя, но ещё с рубцом на обшивке.

— Мембрана снова растёт, — вместо ответа пробормотал Гедимин, глядя на сигма-сканер. — Надо смотреть, но… это, похоже, последний портал. В следующий я уже не пролезу.

Иджес смерил его задумчивым взглядом…

— Если очень надо — я пойду, — сказал он. — Я в плечах поуже. Меня, наверное, ещё пропустит.

Гедимин, вяло отмахнувшись, поднялся на ноги.

—