— Зря вы упираетесь. К сожалению, время поджимает, и у нас недостаточно его для долгих светских бесед. Поэтому поступим так. Сейчас мой… коллега поговорит с вами более убедительно, а я вернусь через некоторое время и повторю вопросы. Надеюсь, ответы я услышу правильные.

Он отступил к двери. Второй плавным движением извлек из складок своего одеяния темный футляр, и, разглядев выгравированные на нем знаки, я похолодела. Так хранили особо опасные артефакты. Запрещенные артефакты.

— Судя по вашему лицу, мисс Смит, вы догадываетесь, что содержимое этой коробочки не придется вам по вкусу, — усмехнулся Второй. — Последний шанс решить дело миром. Ну?

Я промолчала. Если они мне не верят, то снова убеждать их бесполезно. Как жаль, что шпионка из меня действительно так себе! Будь на моем месте Людвиг, он бы уже наверняка разговорил преступников, из недомолвок и намеков составив общую картину. А я…

— Тогда приступим, — буднично произнес Второй, открыл футляр и извлек оттуда длинную подвеску на цепочке. Осторожно держа ее кончиками пальцев, прошептал что-то себе под нос, а затем резко приложил к моей шее. Я дернулась, и Простолюдин, неведомо как оказавшийся у меня за спиной, стиснул ледяными пальцами мои плечи.

От подвески потянулись ниточки боли. Морион встрепенулся; я ощутила, как он выставляет блок, как мертейские знаки приникают ко мне, освобожденные внешним воздействием. Однако законный артефакт не мог противостоять ничем не сдерживаемой силе запрещенного. Я не знала, какой камень ко мне приложили, однако уже чувствовала: еще немного — и он одолеет мою защиту.

— Ваш амулет вам не поможет, — сказал совсем близко Второй; его искаженный голос скрежетал, словно покосившаяся дверь по порогу. — Перед этим вы не устоите. Расслабьтесь и подумайте, мисс Смит. Подумайте.

Я ощутила, как хрустнули, рассыпаясь сухими крыльями мертвых бабочек, защитные барьеры, и боль затопила меня.

Все исчезло, кроме нее. Боль не только ломала тело — она тянула щупальца к душе, и это оказалось самым страшным. Черные сосуды проросли в меня, вытаскивая картинки, о которых я хотела бы забыть, и создавая новые на основе моих страхов. Мертвый Нил, разрезанный на куски Дейв, презрительно бросающий меня на пол Людвиг. Маленький мальчик, тянущий ко мне руку. Орущий на меня Эдвард. Мама с помертвевшим лицом, отвернувшаяся от меня. Горящее поместье Аддисонов, разрушенный «Лазурит», и в центре его — труп Сета с вывороченными внутренностями, которые клюют вороны… А потом из мрака выступила ухмыляющаяся тетя Розалинда, у которой не было глаз, и я благополучно провалилась в небытие.

…На сей раз в себя я пришла быстро: поспособствовала вода, выплеснутая в лицо. Отголоски боли и кошмаров еще оставались тут, и я шарахнулась, когда чья-то ладонь похлопала меня по щекам. Показалось, что это тетя Розалинда тянет истлевшие руки…

— Я же говорил — живая, — произнес кто-то из моих мучителей. — Открывайте глаза, мисс Смит. Ну что, будете сговорчивей?

В комнатушке ничего не изменилось: Простолюдин, Первый и Второй, и все на меня смотрят; я ощущала давящие взгляды, хотя глаз разглядеть не могла. Мне показалось, по углам сгустилась тьма, вернее, отползла от меня на время, насытившись. Те ли это тени, которыми повелевает Людвиг?.. Кто знает.

— Улучшилась ли ваша память? — любезно осведомился Второй. — Или нам потребуется второй сеанс?

Я покачала головой. Что отвечать, непонятно: я ведь действительно не знала, какой артефакт спрятала тетя и где. Обидно, когда говоришь правду, а тебе не верят; еще обиднее будет сгинуть, так и не узнав, что происходит.

— Вы ее утомили, — вдруг произнес Простолюдин, резко поворачивая мою голову к свету. Я закрыла глаза. — Девчонка на грани. Дайте ей отдохнуть и подумать несколько минут, пусть посидит в одиночестве. Вернее, — он усмехнулся, — не совсем.

Первый и Второй переглянулись.

— Они никуда отсюда не денется, — заверил их Простолюдин. — И скучать не будет, я уж позабочусь.

— Хорошо, — бросил Первый, — но ненадолго. Мы и так потеряли много времени.

Они все вышли, однако Простолюдин через некоторое время вернулся и что-то бросил на пол. Потянуло тухлятиной.

— Если что, зовите, мисс, — с преувеличенной заботой сказал мужчина. — Я вот туточки неподалеку, за дверью.

И закрыл эту самую дверь с другой стороны.

Глава 20

Навалилась тишина. В голове пульсировала боль, и я поморщилась, а затем посмотрела на пол. Там лежали потроха — то ли куриные, то ли нет, не разобрать. Задумка Простолюдина стала мне ясна, едва я услышала попискивание и тонкие, еле различимые звуки: так общаются между собой крысы. Судя по всему, в этой комнатушке они были частыми гостями.

Крыс я не боялась, тут Простолюдин промахнулся. Я им вряд ли буду интересна, пока имеются вкусные потроха. А вот то, что мне дали передышку, — бесценно.

«Думай, Марика. Думай».

Конечно, Людвиг не мог меня полностью подготовить к такой ситуации. Но он много рассказывал, и сейчас мне на ум сразу же пришли его слова. «Сначала необходимо успокоиться. Три глубоких долгих вдоха, медленные выдохи. Три коротких. Снова три долгих. Не помогло — повторяйте, пока не поможет». Я задышала, возвращая себе уверенность, которой, если честно, вначале не испытывала. Хотя я и нужна этим людям живой, чтобы найти спрятанное тетей, вряд ли они дальше будут разборчивы в методах уговоров. Если поймут, что я говорила правду и ни о чем таком тайно не ведаю, убьют меня без сожалений.

Звать на помощь бесполезно: не глупцы же они, чтобы держать меня в месте, из которого можно до посторонних докричаться. Никаких артефактов связи у меня нет, следящих тоже. На мне только морион, который преданно сохранит меня, если крыса решит попробовать на зуб, и браслет духовной связи с Нилом. Браслет не сняли с меня по одной простой причине: он был невидим для всех, кроме Нила, меня и Людвига. Именно Отеро его создал — из того, что подчинялось ему.

Я поелозила связанными руками так, чтобы рукав платья сполз выше. Тонкое темное кольцо оставалось на месте: узкая полоска тьмы, замкнутой на моем запястье, бесшумно клубившейся внутри. Браслет работал, когда мы с Нилом находились недалеко друг от друга, и в отдалении от кота был совершенно бесполезен. Конечно, я попробовала воззвать к своему пушистому товарищу (а вдруг меня держат в подвале соседнего дома?!), но в разуме моем царила тишина.

Однако это единственный шанс. Если я докричусь до Нила, у меня появится призрачная надежда. Нил может найти Людвига, если они сейчас не вместе; мой кот сделает все, чтобы я осталась в живых. Морион