Шрифт:
Закладка:
Год созвания сейма может считаться поворотным пунктом в новой истории Финляндии. «Бессеймовый» или административный период финляндской истории окончился. Получив сеймы, Финляндия обрела главнейшее условие своей внутренней самостоятельности. Финляндцы получили новую форму в устройстве управления своего края, и они сумели наполнить ее живым содержанием. Они не потонули в пустых словопрениях или бесцельных выходках, звонкие фразы у них не заступили места мыслей и убеждений, нахватанное из поверхностного чтения не заменило для них продуманного знания. «Опасались, что депутаты недостаточно подготовлены к парламентской деятельности, но исход сейма показал, что представители народа хорошо понимают интересы своего края». Депутаты занялись тем, чего требовала. от них родина для улучшения её духовного и материального быта. Члены сейма рассматривали и совершенствовали внесенные правительством законопроекты и подняли несколько существенных вопросов. Ими руководили сознание долга и любовь к своему краю. Сеймовая реформа вскоре проникла все бытие края. Сейм приобрел общее уважение, доверие и авторитет. Без участия сейма, по их понятиям, не должен был создаваться ни один сколько-нибудь серьезный закон. Решениям сейма, край беспрекословно подчинялся. Администрация и некоторые более энергичные деятели продолжали еще проводить то одно, то другое постановление помимо земских чинов, но все это составляло уже исключение из общего правила и в главной массе рассмотренных сеймом дел.
Дальнейшая история Финляндии в существенных своих проявлениях совпадает с сеймами. Сеймы явились главнейшими этапными пунктами развития местной культуры. Общий обзор сеймов приводит к выводу, что в их деятельности во всем лежит печать «практического разума» земских чинов. Между правительством и представительством (вплоть до 1890 года) серьезных конфликтов и недоразумений почти не возникало. Сейм, естественно, стремился к расширению своей власти, желал подчинить своему контролю всю администрацию, но он шел к намеченной цели преимущественно легальными путями, без насилия и угроз. Всякое намерение правительства, имевшее целью благо Финляндии, всегда могло рассчитывать на сочувствие и содействие земских чинов.
Всем сословиям отведены были помещения в рыцарском доме, который предназначался только для дворянства, но за неимением других удобных мест, служил теперь приютом для всего сейма. Здание рыцарского дома возведено было за несколько лет перед тем на средства этого сословия, при пособии от казны.
На первом же сейме все сословия объявили, что работы их будут производиться гласно.
По предложению духовенства, состоялось учреждение общего клуба для всех членов сейма, чтобы более сблизить между собой все четыре сословия, так как по сеймовому закону они объединены весьма слабо только общими комитетами и конклавами или конференциями тальманов.
С открытием сейма в Гельсингфорсе появились две небольшие еженедельные газеты на финском языке баснословной дешевизны: «Дневник» (Päivätar) и «Народная газета» (Kansakiirnan Lehti). В них помещались почти исключительно статьи, относящиеся до Финляндии. Главная цель их — развить в крестьянах охоту к чтению и дать возможность быть в курсе всего того, что делается в их отечестве.
На обсуждение земских чинов было передано 48 Высочайших предложений. Они касались почти всех отраслей законодательства и многих важных финансовых мероприятий. Сейм работал крайне медленно. Причин тому было много. Земским чинам предстояло разобраться в неясности и запутанности законов о формах заседаний. В тихом ходе сеймовых занятий сказались затем флегматический характер народа, его неопытность в новом для него деле, крайняя педантичность некоторых депутатов и необходимость вести иногда заседания на двух языках. Как пример финляндской педантичности, «Русский Инвалид» (1863 года, № 246) выставил тот факт, что в дворянском сословии более двух часов толковали о стульях, поставленных не в указанном законом порядке. Но затем, когда несколько разобрались в формальностях внутреннего распорядка, занятия сейма пошли успешнее. Ни в одном из сословий не обнаружилось недостатка в лицах, способных с знанием дела участвовать в прениях и в решении самых разнообразных вопросов.
От 1,600 дворян на сейме было 148 представителей, от 2,928 членов духовного сословия имелось 32 депутата; 8,413 избирателей-горожан прислали 39 своих членов, а 727,417 крестьян получили право отправить только 48 чел. Не имело вовсе представителей 88,664 мужского населения (а считая женщин всего 183,538). Несостоятельность действовавшего тогда закона о представительстве является, таким образом, очевидной. Этим объясняется подача на первом сейме значительного числа петиций о необходимости изменения сего закона. Но, помимо указанного, имелся еще один довольно значительный пробел. Коренное население Финляндии составляют лютеране и православные; последних считалось до 48,000 — цифра, довольно почтенная при тогдашнем населении в 1,700,000 жителей. В Финляндии имелись: православный епископ и «пробстские[12] округа», но мы не видим, чтобы на общий сейм явилось духовное лицо от православного населения, равно не находим, чтобы кто-либо был избран из православных от городского или крестьянского сословия. «Мы слышали, писала газета «День» (1863 года, № 47), что некоторые города избрали из своей среды православных депутатов, но таковые не были приняты на том основании, что настоящий сейм созывается по статуту 1772 года, где не обозначены православные в числе жителей Финляндии». Между тем на обсуждение сейма предложены были вопросы «об улучшении нравственных и материальных средств существования церквей и духовенства в Финляндии».
Открытие сейма 1863 г.
Желая иметь все свое собственное и отдельное, земские чины весьма настойчиво обрезывали все малейшие нити, которые могли сблизить и связать дела Финляндии с делами России. С русской администрацией они не желали соприкасаться, иметь общие учреждения с Империей они избегали, содействовать распространению среди своих сородичей, путем закона, обязательного знания русского государственного
