В этом я его прекрасно понимаю. Ему сейчас срочно нужно вбухать кучу денег в программу по освоению трещин, и каждый рублик на счету. Государевы все давно расписаны, можно оперировать только средствами попечителей. Не свои же туда вкладывать, верно? И уж точно не мои.

Всё, что ли? Закончилось наше весёлое приключение? Девки уезжают восвояси и-и-и-и… не того ли я сам добивался всё это время? Не того ли хотел?

Того! Именно того я и хотел! Ах-ха-ха-ха! Взрывайте шампанское! Доставайте икру! Вешайте гирлянды и палите салюты! Василию Ивановичу вернули его спокойную жизнь!

Так!

Это стоит обсудить и даже отметить.

И я даже знаю с кем.

Лёха. Дружище мой закадычный. Когда жизнь вдруг резко виляет в сторону и за одним горизонтом внезапно появляется другой, будь то оно к добру или к худу, к кому же первым делом идти, как ни к друзьям? Тем более Алексей Михалыч — мужик на первый взгляд чудаковатый, но по факту нереально глубокий и мудрый. У него же всегда и на всё есть ответ, даже если вопроса не было.

Так что к нему я перво-наперво и направился. Даже если не за советом — чего тут теперь советовать-то? — то хотя бы просто новостью поделиться.

— Лёха! Лёх, пляши!

Друид сидел неподалёку от землянки. Сидел прямо на сырой земле, привалившись спиной к дереву, и кормил с руки сипуху.

— Всё, Лёх! — я упал на пенёк рядом. — Закончилась практика! Сегодня-завтра группа «Альта» покидает Удалёнку!

Кажется, Чего был в шоке. Так прямо не сказал, но аж застыл без движения. Переваривал, по всей видимости.

— В дом свой можешь через неделю перебираться, — продолжил я. — Его как раз к приезду родительского комитета отдраили. И огород расчистили, можешь снова свою смородину там разводить, ну или что угодно.

Лёха смотрел в пространство.

И тут я кое-чего догнал.

— Ты из-за Стекловой переживаешь? — догадливо кивнул я. — Ну да. Выходит так, что не получится у тебя её доучить.

Дружище молчал.

— Вы ж с ней сработались, насколько я понимаю, да?

Лёха в ответ вздохнул. Стало быть, сработались. Все эти друидские ритуалы для меня — тёмный лес, и я даже не берусь рассуждать о том, что там и как строится.

Но, кажется, эти двое как-то магически побратались. Если не сказать «породнились». Да ещё и кактус этот.

— Кактус я тебе новый найду, — пообещал я Лёхе. — Да и вообще, что сделано, то сделано. Зато перспективы-то какие, Лёх! Министры мне бильярдный стол обещали, вот у тебя дома и поставим, как освободится! Катать будем до посинения, пока тошно не станет! Квадроциклы опять-таки! Снегоходы! И не нужно вечно думать, что кто-то накосячит!

— У-ху! — сипуха вспорхнула с Лёхиной руки и унеслась в лес. Полетела на все четыре, прямо как мои альтушки.

— А, с другой стороны, конечно, да-а-а-а, — протянул я. — Танюху лучше тебя никто не обучит. Империя, конечно, тут потеряет.

Я вздохнул полной грудью, поднял взгляд к небу, на кроны деревьев, и крепко задумался о судьбах Отечества. Ну вот помрёт Лёха. Нажрётся по ошибке своих бриопердонов, Мишаню сиротой оставит и отъедет в мир иной на ПМЖ.

И кто тогда самым сильным друидом в мире будет?

Индеец какой-нибудь?

Или австралиец?

Точно уже не Стеклова. Потому как без наставника дар не раскрыть. А лучше Лёхи наставника не сыскать.

Да и Дольче ещё, блин…

— Чертановой ведь тоже тренера нашли, — я усмехнулся. — Эксклюзивного. Хрен где ещё такого сыщешь. А кстати! Хороша демоница, да? Вроде и не человечиха, а настроение только от одного вида поднимается. Я, кстати, заметил, как между вами искорка-то проскочила. Неужто вам, Алексей Михайлович, тоже не чужда тоска по женской ласке?

Лёха хохотнул. Или это он кашлянул? Как-то уж больно коротко, не суть…

— Ромашке тут лучше всех было, — продолжил я этот разговор ни о чём. — К Макару захаживать стала, козликов пасти. Усмиряет таким образом свою звериную ипостась. Контролит её, видать, козлики даже оборотням забавными кажутся. Да и по лугам ей погонять нравится. Любит девка природу, я это сразу по ней понял. И даже странно, что это Стеклова — друидка, а не она. И дар! Заметил, как она теперь дар чётко контролит⁈

Шаманка. На переливающемся рунами квадроцикле собственного «сочинения».

Фонвизина. Сдувающая с лица непослушную рыжую прядь, в то время как хилит сразу пятерых подруг в бою.

И Смерть… тот ещё кадр. Маленькая робкая некромантка, которая стесняется в маршрутке крикнуть: «На остановке остановите», — а по факту может соло целые армии раскидывать.

— Кто ж этих девок до ума доводить-то теперь будет? — вздохнул я.

Лёха тоже вздохнул.

— Хорошие девки-то. Бестолковые — это да. Шебутные, неопытные. Косячат-косячат-косячат, — у меня аж улыбка нарисовалась, хрен сотрёшь. — Но по неопытности ведь. Не со зла. А так-то, стоит отдать должное, ни разу меня не подвели. Ни в бою не струсили. Ни на допросе в Тайной канцелярии не сдали. Стеклова вон вообще перед родительским комитетом лицедейство развела, чтобы меня выгородить. А маман у Фонвизиной посерьезнее дознавателя будет.

— У-ху! — как будто бы вместо Лёхи ответила вернувшаяся сипуха.

— Так что? Как думаешь, кто ими дальше заниматься будет? Владим-Саныч? Или Гринёв? Не потянут же… Или вместе? Или…

От этой мысли я почему-то аж вздрогнул.

— Или их расформируют? Прикроют «Альту»?

Или не прикроют?

Чёрт…

Задумка-то хорошая. Свести молодых уников почти погодок и вырастить их вместе. Сдружить максимально, так, чтобы не для галочки, а чтобы и прошлое совместное было… да ещё какое! Самые лучшие годы жизни по сути.

Это ведь такую команду, да на пике способностей, никто не победит. Девки жару могут дать такого, что Чамара употеет.

И что?

Загубить такой проект? И всё лишь потому, что какую-то пронырливую дрянь ловушка «пугалка» шарахнула, когда она на чужой чердак полезла?

Или потому что… так… минуточку…

— Или чо? — я аж с бревна привстал. — Или это типа Скуфидонский не справился? Они так, что ли, думают⁈

Немым укором, а всё-таки Лёха мои опасения поддержал. Не стал ничего говорить. По живому не резал, и на том спасибо. Знает меня, как никто другой, и знает, когда лучше промолчать.

— А кто демоницу-то нашёл? — а у меня тем временем