Вместо этого все трое думали, как им снова собраться и разделаться с этой бедой, полагаясь лишь друг на друга.

– Даже если мы придумаем что-то, вас родные не пустят, – сказал за всех Иван.

Гий пожал плечами, глядя в землю.

– Сбежим. В первый раз, что ли? А, Желя?

Он ждал, что девушка просто посмотрит косо, отвечая на шутку. Но взгляд, которым она посмотрела на волка, вышел каким-то суетным, рот приоткрыт, и Гий отошёл от скалы.

– Ты чего?

– Если Бойдан увидит Ивана одного, то даже до князя не пустит. А если он будет с царевной?

– То, наверное, проведёт внутрь лагеря. Но как раз-таки с царевной промах…

Иван смотрел на Желю и не моргал. Он разгадал её задумку первым.

– Желя, нет.

– Что нет-то? Что нет?! В одного туда пойти решил? Да Бойдан голову князю помутил, если он вообще тебя станет слушать. Я возьму платье Елены и притворюсь царевной. Князь же её не видел.

– Зато тебя знает Бойдан, – нашёлся Гий. – Скажет, что мы решили всех надуть.

– Он не выдаст. Ещё когда он схватил нас с другими девушками, то сказал, что, если придётся, выдаст меня за царевну. Ему всё равно кто. Главное – принести князю добычу.

Они молчали, и Желя добавила:

– Если царевна, пускай и липовая, будет у охотников, наши родные выиграют время.

Гий почесал себе подбородок, хмурясь.

– Ну вот мы пришли к князю. Вот вам сын, Жар-Птица и невеста. Он кивает и не трогает кочевников и осёдлых. А потом? В мачехи к Ивану заделаешься?

Желя склонила голову.

– В ночи перебьём охотников и расколотим Жар-Птицу? А потом нас троих по воле князя казнят. Быть может, родных не тронут, и мы падём героями, да только…

Ему не хватило слов. Чем дальше он говорил, тем больше понимал, что не боится. Только Желю с Иваном жалко.

«Если я сделаю это один, пока Иван и Желя с князем и Бойданом…» – думалось ему.

– Когда охотников не станет, вы сбежите.

– Поодиночке их ножом порежешь? – Желя посмотрела на волка снисходительно, но понимала, что это его дело. Охотники забрали жизни у волков и деревенских, и у него было право злиться. И мстить.

– Есть подсказка?

– Бабушкина отрава, – сказала она серьёзнее. – Пирогов не напечь – еды нет, но можно осторожно подлить охотникам.

Гий кивнул.

Иван слушал их, и у него холодило кожу. Он понимал, что охотников за все их убийства никто не накажет, даже, быть может, наградят, но мысль, что еда с отравленного стола может попасть в тарелку к князю-батюшке, заставляла поёжиться.

– Князь – суровый человек, – сказал Иван. – Но он отец мне.

– Знаем. Его трогать без надобности, но, если князь разгневается, нам троим тропинка в бега. Я даже в стаю вернуться не смогу – всё из страха, что их за мной следом… ну, туда. – Он показал кулаком на землю.

Каждый помолчал, представляя, как это будет. Но лицо Ивана посветлело, совсем каплю, и он сказал:

– Уйдём в плясцы. Это мы уже умеем.

Гий и Желя рассмеялись, чувствуя, как становится теплее.

«И всё-таки, нас казнят», – думал Гий на обратной тропе до хижин. Странно или нет, от мысли этой не было ни страха, ни горечи. «С ними и смерть веселее пойдёт». И он посмотрел на друзей.

Глава 22

Желе казалось, что она и не спала даже. Проснулась от неясного грохота и мигом распахнула глаза.

Иван крался вдоль стены и, поймав её взгляд, приложил палец к губам и выскользнул наружу.

Она может полежать ещё чуть-чуть, это княжич пошёл к Елене забирать платье, украшения и богатый платок. Перевернувшись на другой бок, Желя постаралась представить гладкие дорогие ткани на своей коже, в которые ей вот-вот придётся облачиться, но радости почему-то не было.

Ладно, пора подниматься.

Девушка беззвучно взяла сумку, куда уже сложила бабушкину склянку, и поспешила к двери, но почти у порога остановилась, глядя на брата. Он спал под рукой у матери – его люльку повесили к потолку и уложили туда дочку Василисы. Брат вдруг показался слишком взрослым, чем Желя его помнила, и, испугавшись этой мысли, она вышла наружу.

Холодный утренний воздух лизнул щёки, и Желя, бодрясь, растёрла их ладонями. Втроём они условились встретиться под скалой, по пути к тайнику Елены, но в нужном месте Желя увидела не только Ивана с осоловелым взглядом, но и саму царевну.

Елена стояла в сторонке, касаясь скалы. Она была чуть выше Жели, и прямое лицо с гладкой кожей и тёмными серыми глазами смотрелось как-то приятнее. Форме лица вторил прямой, почти угловатый нос, но вместе с маленьким розовым ртом он её совсем не портил. Светлые ресницы и брови были почти невидимы, и золотистая макушка тянулась разглядеть её дальше.

Но Желя тут же отвела взгляд – белое от природы лицо, пусть и спрятанное за загаром, царевну совсем не портило, а вот Желя выглядела, как бледная речная рыба.

Иван, запахнув кафтан до самой шеи, раскачался, разгоняя сон.

– Елена, – попросил он.

Царевна, размеренно шагая, протянула Желе своё тяжёлое платье.

– Лучше надень поверх своего, чтобы оно не висело, – сказала царевна. – А то ты худая слишком.

Она тут же прикусила язык, заметив, как нахмурилась Желя.

– Царевна в бегах может и похудеть, – заметила она, но своего платья снимать не стала.

Елена помогла расправить юбки, увязать ткань у шеи и на груди. Волосы пришлось переплести и расчесаться пальцами, чтобы вышитый бусинами плат не прикрывал колтуны.

– Красную косынку не дам, – сказала Желя.

Со стороны ответили:

– Привяжи за рукав, если боишься расстаться с оберегом.

Гий, тоже прихорашивая волосы, соскочил к ним. Под глазами легли тени, словно в эту ночь волк так и не уснул, но взгляд был весёлым.

– Сокола мы не заберём? – спросил Иван, но таким голосом, словно и не надеялся. – Увидят, что коня нет, и тут же начнут искать.

Гий кивнул, убирая волосы в хвост.

– Точно. Меня самого кое-кто из волчат заметил, пришлось сказать, что я к вам в гости – не спится мелюзге. Вас не сразу хватятся и подумают, что вы со мной.

– А догадаются взрослые друг к другу наведаться только к вечеру, – договорила Желя.

– Угу.

Она была почти готова. Елена белила ей лицо краской, больно походившей на то, чем ей мазали лицо плясцы.

«Снова я царевна», – подумала Желя. Платье тянуло к земле, и походка даже без старания вышла медленнее, плавнее. Гий присвистнул тихонько, а Иван ущипнул его за плечо.

– Ладно, – сказал волк. – Двигаем. – Он уже повесил на плечо Желину сумку и переложил туда что-то завёрнутое в ткань.

– Елена, прощай. – Иван снял шапку и поклонился. Рыжеватые волосы упали на лоб, но княжич тут же отбросил их назад.

«Нескладный, но всё равно красивый», – призналась себе Желя.

Царевна подумала что-то похожее, поэтому поклонилась сама, прижав руку к сердцу.

– Не помни плохого.

– Ага. – Гий не удержался и усмехнулся. – Впереди