Рис. 38. Продолжением сцены земного рая становится вознесение праведников ангелами. Поднимаясь над облаками и небесами, уносясь в воронкообразный туннель, праведные души лицезрят пронзительный свет божественных Эмпиреев. В самом центре праведников встречает едва различимая в лучах света фигура ангела. Эмпирей (от др. – греч. ἔμπυρος – огненный) – в античной натурфилософии одна из верхних частей неба, наполненная огнём, в Средневековье же, согласно католическому богословию, – высшее из небес, место физического присутствия Бога, пространство, где ангелы и души приветствовали жизнь в раю. Эмпирей – часть геоцентрического взгляда на устройство Вселенной, актуального до публикации теорий Николая Коперника (1543 г.). Согласно модели Аристотеля, Земля находилась в центре вселенной, окружённой восемью концентрическими сферами (небесами). В каждой из первых семи сфер находилась определённая планета (Луна, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер, Сатурн), а в восьмом кругу находились звёзды. Птолемей, вдохновлённый учением Аристотеля, ввёл девятое небо, которое не содержало видимой звезды, но породило и питало движение других восьми небес. Средневековые богословы развили античное видение, усиленное тем фактом, что число девять считалось «совершенным» – выражением троичности Бога (9 = 3×3). Над этими девятью небесами христианские философы добавили внешнее пространство, называемое «Эмпирей»: богословы предположили, что в нём Бог, ангелы и души обитали в благодати и совершенстве. Истинный центр неограниченного в размерах, неподвижного, духовного пространства Эмпирей – Бог. Так структура небес похожа на многоэтажный дом, на последнем этаже которого разместился божественный рай, полный света и благодати.

В «Божественной комедии» Данте помещает земной рай на вершине «святой горы» Чистилища, то есть на земле, в её необитаемой части, достичь которой можно только после смерти: от устья Тибра «спасённые души» доставляет на чудесном челне ангел-перевозчик. Земной рай несовместим с человеческим грехом, дабы войти в место, «где невинен был человеческий корень», требуется радикальное очищение. Поэтому в земном природном раю душа задерживается лишь на «краткое время». Место это безлюдно, в нём нет постоянных обитателей. Земной рай – лиминальная зона, где довершается очищение души и её подготовка к переходу в рай небесный.

Рис. 39. Ангел ведёт душу в святая святых, двое других уже входят в сакральное пространство, встречаемые архангелом.

Рис. 40. Другие две створки живописуют ад и мучения грешников. Пожары, огонь, разрушение – топосы ада, переполненного монстрами и мучителями. На левой створке – грешники низвергаются в ад, их изображение противопоставлено «Вознесению в Эмпирей», на правой створке вместо земного рая – преисподняя, – огненная, зловонная бездна. Структура средневекового ада так же напоминает многоуровневое строение, погружённое под землю, в пространство «низа». Грешники, в зависимости от типа и тяжести порочных преступлений, спускаются глубже и глубже в инфернальную «шахту» мук и небытия.

Рис. 41 а. Грешники тонут в водах огненной реки, преследуемые воинственным кото-демоном.

Рис. 41 б. Демонические существа, совмещающие черты крысы, ночной мыши и человека, мучают и терзают грешников, лишенных рая.

Рис. 42. Вознесение праведников демонстрирует нам схожую топографию рая: кущи, готический фонтан, холм, с которого происходит «телепортация» в небо. Левая же створка этого диптиха изображает учесть несчастных, стремительно падающих вниз, в ад. Дирк Боутс, ок. 1450 г. Palais des Beaux-Arts de Lille.

Изъян творения и твари

Триптих «Страшный суд» всегда вызывал сомнения у исследователей: на самом ли деле его автор Босх, или это подделка, или произведение, созданное в студии Босха его помощниками, но под его вездесущим руководством. Сегодня многие исследователи согласны с тем, что работа, экспонирующаяся в музее Грунинге (Брюгге, Бельгия), действительно принадлежит руке Иеронима и/или его мастерской. Хотя общее настроение картины, человеческие фигуры и демонические персонажи, отдельные вещи и образы явно превосходят произведения Босха, всё же остается ощущение комбинированности и искусственности повествования триптиха, а его стиль несколько отличается (что может быть результатом реставрации) от других произведений Иеронима.

Закрытые створки триптиха несут на себе гризайль с изображением плохо сохранившейся сцены коронования Христа терновым венцом. Спаситель сидит, окружённый шестью палачами, а лысеющий человек надевает Иисусу на голову колючую корону (глава 6, рис. 12 в). Вера во Христа определяет судьбу человеческих душ. В центре триптиха видим сцену Страшного суда, Апокалипсис. Ангелы вострубили, сигнализируя о начавшемся светопреставлении. Христос как Судья восседает на радуге будто на престоле, его стопы покоятся на сфере мира. Царит апокалиптический хаос, война последних дней мира. Человечество во власти зла: дьявол наносит свой последний удар. Слева и справа от этой сцены изображены места назначения осужденных: рай, на панели слева, появляется как портал в небо, где души искупленных принимаются в вечный свет. На правой панели бушуют темные огни ада, предназначенные для проклятых (глава 6, рис. 12).

В этом «Страшном суде» рай снова дан в качестве земного пространства. Рай небесный взору человеческому недоступен (рис. 43).

Концепция рая у Босха представлена в окончательном виде, par excellence, на двух створка рая в триптихах «Воз сена» и «Страшный суд» (рис. 49 а, б).

Обратимся к триптиху «Страшный Суд» (ок. 1505). Апокалиптический сценарий развёртывается в каждой сцене, предъявленной зрителю. По центру восседает Христос-судия, его окружают апостолы, однако далее иконография отличается от классического устойчивого изображения «Страшного суда»: зритель не видит ни акта правосудия, ни праведников, ни Нового Иерусалима: пространство заполнено грешниками, их мучениями и мытарствами. Отсутствует рай как место блаженства и успокоения праведников.

Необычный сюжет так называемого триптиха «Воз сена», находящегося в мадридском музее Прадо, рассказывает зрителю визуальную притчу о суетности мира, гибнущего в погоне за сеном – по сути, ничем. Центральная створка триптиха говорит о всевозможных проявлениях греха, правая – о расплате, левая же денонсирует рай. И снова это рай из Книги Бытия.

Откуда грех взялся в раю?

Рис. 44 а. В нижнем правом углу створки Босх изобразил трех праведников, у одного доверительно сидит райская птица на руке, у другого – руки сложены в молитве, воздаваемой ангелу, который играет