Я невольно оборачиваюсь, когда вижу цепь, намотанную на его руку и ведущую прямо к ошейнику, застегнутому на горле девушки, которая сейчас стоит на коленях у его ног. Ее сиськи прикрывает только черная лента, а все остальное полностью обнажено. Ее голова опущена, руки аккуратно лежат на бледных бедрах. Лицо закрывает завеса черных волос, и я не могу понять, намеренно или нет.

Думаю, Адди скорее оторвет мне яйца, чем встанет на колени у моих ног. К счастью для нее, я сам с радостью встану на колени перед ней. И поцелую все ее маленькие пальчики. В конце концов мой рот окажется у нее между ног, но не думаю, что она будет возражать.

Дайр ухмыляется, пирсинг над его бровью блестит в свете потрескивающего пламени камина рядом с ним. Он не кажется сколько-нибудь обеспокоенным моим присутствием, хотя это и не стирает искру вызова в его глазах.

Слейд сидит на противоположной стороне, его светлая голова поворачивается, чтобы бросить на меня взгляд поверх спинки дивана.

Так враждебно.

– Я согласился помочь ему, – объявляет Райкер, садясь рядом с Дайром.

Он даже не смотрит на девушку, и я предполагаю, что он уже привык к сексуальным привычкам брата.

– Да? А что он сделает для нас? – спрашивает Слейд, обращаясь к Райкеру, но его темные глаза по-прежнему устремлены на меня.

– О, – произношу я, поднимая палец, чтобы они подождали.

Я оглядываюсь вокруг, пока не нахожу на тумбочке листок бумаги и ручку, пишу на нем буквы Я, В, Д[6] и протягиваю ему.

Он с недоумением смотрит на бумагу и снова поднимает на меня взгляд.

– Во-первых, никогда не пиши на чужом дерьме. Во-вторых, ты что, издеваешься? Ты нам не нужен.

Ухмыляюсь. Он что, переживает, что я могу обнаружить крем от геморроя и на его чеке? Он должен понимать, что мне не нужна какая-то бумажка, чтобы рассказать, на что Слейд тратит свои деньги.

– Вы можете вести себя так, будто мои навыки не принесут пользы вашему бизнесу, но далеко вас это не заведет.

Он сминает бумажку и бросает ее в огонь, и я не могу не усмехнуться в ответ. Их отношение меня не беспокоит – это вполне ожидаемо, когда в жизнь врывается чужак, который выдвигает какие-то требования.

Но они, черт возьми, помогут мне, хотят они того или нет.

– Ты должен сообщить мне источник тех слухов, – вклинивается Райкер. – Меньше всего мы хотим, чтобы они распространялись.

– Я покажу тебе форумы, на которых они упоминаются. Дальше сами разберетесь?

Райкер кивает.

– Они опасны.

– Потому что правдивы, – заканчиваю я, уже понимая, какие последствия это может повлечь. У них есть дело, и оно полностью основано на их репутации.

– Ты что, ему веришь? – спрашивает Слейд, кивая в мою сторону, и поднимает бровь.

Райкер беззаботно пожимает плечами.

– Он один, нас четверо.

Мои губы растягиваются в улыбке, столь же беззаботной. Я устраиваюсь на диване рядом со Слейдом, зарабатывая взгляд, который намеренно игнорирую. Это несложно, если на тебя рычит чихуахуа.

– Итак, если вы не плохие парни, то как, черт возьми, вы достаете человеческие органы… вежливо попросив доноров?

– Мы сами извлекаем органы для продажи. Покупаем тела задорого, вынимаем ценные органы, остальное утилизируем. Потом продаем. Если к нам попадают живые, отправляем их домой.

Он делает паузу, ожидая реакции, которой не будет. Я молчу, и через некоторое время он продолжает:

– Дайр лучше всех разбирается в торговых оборотах. Находит товар и следит за тем, что поступает на рынок и исчезает с него, – рассказывает мне Райкер.

Странно, но меня удивляет этот факт. Дайр подмигивает мне, и уголок его губ по-прежнему остается изогнут.

– Слейд – наш переговорщик и бухгалтер. Организует сделки, согласовывает цены и занимается деньгами. Кейс извлекает органы и обеспечивает их хранение. А я провожу сделки, когда условия уже оговорены. Наша приоритетная задача – перехватывать людей, которых продают на органы, и возвращать их домой.

– Но вы действительно торгуете человеческими органами? – уточняю я.

– Безусловно, но те, кому мы их продаем, оказывают услуги людям, которые отчаянно в них нуждаются. Тем, кто стоит в очереди на трансплантацию или не может себе позволить операцию при нынешней системе здравоохранения. Органы реализуются подпольно, но это неважно. Они все равно достаются хорошим людям, которые этого заслуживают. Черный рынок полон зла, но не все из нас такие. Это только видимость.

– Если вы достаете органы из мертвецов, значит, продаете только кости и кожу? На прибыльный бизнес что-то не похоже.

Райкер и Слейд переглядываются, между ними снова происходит немой разговор. Я вскидываю брови, ожидая их решения.

Ко мне поворачивается Слейд.

– Раньше Кейс был гробовщиком. Он не врач, поэтому с серьезными ранениями мы обращались за помощью к доктору Гаррисону, но, помимо своих профессиональных навыков, он неплохо умеет безболезненно усыплять людей.

– Навсегда, – вставляю я то, что он не стал договаривать.

– Да.

Я перевожу взгляд со Слейда на Райкера и щурюсь, пытаясь понять, что именно они пытаются мне объяснить. Дайр гладит волосы девушки, отвлекшись от нашего разговора.

– Вы помогаете самоубийцам.

Взгляд Слейда становится серьезным.

– Все по обоюдному согласию. Это люди с низким уровнем жизни. Смертельно больные, старые и уставшие или страдающие психическими заболеваниями. Какова бы ни была причина, это их выбор, и они соглашаются пожертвовать свои органы. Кейс погружает их в сон, извлекает органы, и они уходят из жизни. Совершенно безболезненно.

Медленно киваю, укладывая в голове эту информацию. Часто случается так, что о жизни заботятся лишь тогда, когда она находится в животе женщины, но когда человек рождается, она перестает кого-либо волновать. Я размышляю, не выбирают ли люди этот путь только потому, что не могут получить необходимую помощь.

Поджимаю губы, а затем уточняю:

– В штате Орегон принят закон о смерти с достоинством[7].

– Люди, которые к нам обращаются, из других штатов, где нет такого закона. Чтобы получить помощь врача в этом случае, необходимо подтвердить свое место жительства, – объясняет Слейд.

– А деньги, которые вы получаете за их органы, – куда они идут?

– Зависит от их воли. Иногда они просят отдать вырученное их семьям, и мы исполняем это пожелание. Но в большинстве случаев, независимо от того, находятся ли они в плохих отношениях с родственниками или у них вообще никого нет, им все равно, что мы с ними сделаем, лишь бы они кому-нибудь помогли.

– Это стабильный доход, – вклинивается Райкер, – и они достойно уходят из жизни, если не могут иначе. А нам это