Шрифт:
Закладка:
Труд, таким образом, священен в марксизме, и поэтому серп и молот можно понимать как религиозную икону в самом реальном смысле. Они представляют те виды законного труда, которые строят Сад здесь, на Земле, и которые в процессе освобождают человека (от эксплуатации, Бога и природы, то есть реальности). Проблема, конечно же, заключается в центральном философском вопросе, касающемся субъективно-объективного раскола: другие люди. Если ваш субъективный взгляд на мир (и видение Сада) и мой не совпадают, то кто же на самом деле является представителем объективного мира? Марксистская вера гласит, что если все рабочие просто разделяют одно и то же видение, потому что у них одинаковое пробужденное сознание, то эта проблема исчезает, и субъективное и объективное гармонично сочетаются благодаря магии диалектической субляции. Большая проблема, однако, заключается в том, что это работает только при установке тоталитарного видения общества, когда все "просвещенные" пролы разделяют одно и то же видение совершенного общества. Это, как считал Маркс, можно преодолеть, просто уничтожив в мире все буржуазное.
Для Маркса, если верить ему на слово, проблемой и врагом является идеология - термин, встречающийся во всей марксистской литературе, но обычно плохо понимаемый. 171 (Можно привести неопровержимые аргументы в пользу того, что реальным врагом Маркса является любое общество, не находящееся под контролем его культа, а не идеология, но мы будем милосердны ради аргументации и понимания). Коммунизм представляет собой не только конец классового общества и государства, которое ему способствует, но и, неизбежно, конец идеологии. Для Маркса идеология представляет собой нечто вроде самооправдательных объяснений, которые дают буржуазные (управленческие, непроизводственные) деятели для обоснования ценности и важности своей работы. Другими словами, идеология - это формализованный и идеализированный набор рационализаций, которые занимают высокостатусные позиции (те, кто действует в рамках "надстройки", а не "базиса" общества) для сохранения своего статуса и жизни в привилегированном положении. Идеология - это то, что поддерживает классовый интерес и, соответственно, разделение труда, по Марксу, а идеология - это то, что мешает субъективному (теоретической идее) и объективному (практической идее) гармонизировать (синтезировать в абсолют, если оставаться гегельянцем).
Очевидно, что эта точка зрения четко и прямо перекликается с Критической расовой теорией, причем крайне коварным и опасным образом - гораздо более опасным, чем специальный классово-экономический подход Маркса. В Критической расовой теории "превосходство белой расы" - это идеология, а все, кто извлекает выгоду из "белизны", которая по определению включает всех белых людей, являются идеологами, с идеологией которых необходимо покончить. В теории (хотя в реальности это маловероятно) вульгарный экономический марксизм мог бы добиться отмены идеологии в материальной сфере, но в теории критических рас неизменная характеристика человека - в частности, раса - это то, что должно быть отменено. Учитывая катастрофы попыток упразднить экономическое классовое расслоение в предыдущих попытках установить коммунизм, можно с содроганием представить, что потребуется для неокоммунистического упразднения расового расслоения. В то время как объяснение Чарльзом Миллсом взглядов Маркса на "идеологию" в первой главе "От класса к расе" является невероятно ясным и проницательным, его более ранняя формулировка расового общественного договора в "белизне" (с расовыми идеологиями в качестве ее расово-буржуазного оправдания), представленная в "Расовом договоре", принимает очень леденящий душу оборот в свете того, что она на самом деле представляет.
Понимание "идеологии" в том виде, в котором она фигурирует в марксистской теории, требует более глубокого понимания марксизма. Маркс считал , что история проходит шесть отдельных стадий, которые в основном определяют экономические отношения между людьми. Это родоплеменной первобытный коммунизм, рабовладельческая экономика, феодальная экономика или экономика, основанная на собственности, капитализм, социализм и, наконец, коммунизм. Ключевым для эволюции его мыслей об идеологии является понимание того, что для Маркса (искусственное) разделение между теорией и практикой (перерождающейся в "праксис") является результатом разделения труда, которое возникло, когда человечество вышло из племенного первобытного коммунизма и вступило в классово стратифицированные стадии истории, которые последовали за ним. Идеология возникла как самооправдательное объяснение разделения труда и, соответственно, грехопадения из Сада первобытного коммунизма.
Маркс представляет себе совершенный мировой коммунизм в конце идеологии, когда теория и практика воссоединятся в конце истории, исходя из гегелевской веры в то, что последнее противоречие, которое будет смягчено диалектикой, будет заключаться в том, что (совершенная) теоретическая идея и практическая идея (идеальное и реальное) достигнут синтеза в пробужденной Абсолютной идее. Маркс, однако, не последовал за Гегелем в спекулятивный идеализм. Вместо этого он отверг идею Идеи как Абсолюта (или Бога) и заменил ее Человеком-в-себе. Для Маркса идеализм Гегеля был лишь идеологией - то, что мог сделать только спекулятивный философ, то есть буржуазный, надстроечный. Разумеется, та же логика повторяется во всем диалектическом левом движении вплоть до Критической расовой теории, которая похоронила постмодернистов за то, что они являются идеологами (господства белой расы и патриархата), обладая привилегией белых мужчин, которым не навязывают угнетение по расовому и половому признаку.
Обращаясь теперь более конкретно к историзму Маркса, он рассматривал жалобы Руссо на буржуазное французское общество перед Французской революцией как свидетельство третьей из этих стадий, то есть идеологии феодальной аристократии, включающей такие идеи, как дворянство, религия и возникающие права собственности в качестве основы для их рационализации. Он также видел вокруг себя четвертую стадию - которую назвал "капитализмом", идеологией индивидуализма и прав собственности - и считал, что она уже приближается к своей "позднекапиталистической" точке перелома. Глядя на злоупотребления раннего промышленного капитализма, Маркс верил, что рабочий класс в конце концов осознает свое общее угнетение и эксплуатацию, объединится и восстанет в великой пролетарской революции, в ходе которой он захватит средства производства (возможно, спонтанно, когда возникнут подходящие условия) у буржуазии (капиталистического класса, хотя он присваивал их среднему и высшему классу в феодально-государственной дореволюционной Франции) и начнет социализм. По его мнению, социализм - государственная собственность на все средства производства и, следовательно, на собственность - является подлинным социализмом только тогда, когда он контролируется государством, которым управляет пролетариат, то есть рабочий класс, ставший (критически) классово сознательным в соответствии с марксовой теорией (он иногда называл таких людей "социалистическим человеком"). Пролетарское социалистическое государство ("просвещенное") будет медленно продолжать работать над своими внутренними противоречиями в
