Неожиданно мои мысли прерывает громкий спор, вспыхнувший между Гармом и Одиссеем. Сосредотачиваюсь на их диалоге, пытаясь ухватить суть разногласий.

— … В таком случае нужно просто накрыть их базу массированным артобстрелом! — рычит Гарм, ударяя кулаком по столу. — Раз и навсегда покончим с этими гнидами из «Дикой Орды»! Я говорил, что они лезут на мою территорию. Я говорил, что пора выпустить им кишки, но ты лишь попусту точил с ними лясы, и вот к чему это привело! Нравится⁈

— Ты в своём уме⁈ — рявкает Никос. — Там же полно мирных жителей! Это неприемлемо!

— Не неси чушь, — фыркает Видар. — Нет там никаких мирных. Все, кто живёт с «Дикой Ордой» — пособники предателей, продавших задницы Консорциуму.

К возмущённому Одиссею присоединяется Кастер:

— Гарм, твою мать, там же не только бойцы сидят! Сколько среди них случайных людей? Подумай о детях и стариках! Мы не можем просто так их убить!

— Можем, — упрямо гнёт своё скандинав. — И должны. На войне как на войне.

Остальные участники встречи неловко переглядываются, не зная, на чью сторону встать. Я вижу, как Громобой беззвучно шепчет «твою мать», а Медичи угрюмо хмурится, явно не в восторге от перспективы уничтожения гражданских, но и возразить своему лидеру не решается.

— То, что ты предлагаешь — это не война, — качает головой Санта Муэрте. — Это бойня. Мы так не поступаем.

Пока Гарм яростно препирается с Никосом и Марией по поводу тактики захвата вражеского форпоста, я краем глаза замечаю весьма красноречивую картину. Тьяго «Кайпора» Сильва и Джейсон «Зигзаг» Уайт, лидеры кланов Когти Гвианы и Вольных Духом, сидят с таким видом, будто их застали за копанием в мусорке. Оба упорно пялятся в стол, не решаясь поднять глаза и встретиться взглядом с остальными.

И немудрено. После фортеля, который они отколoли в Австралии, устроив междусобойчик по приказу Консорциума и Пожирателей Света, их репутация изрядно подмочена. Да что там — насквозь промокла и покрылась плесенью. Всем ясно, что эти двое знатно обосрались. Ни тебе чести, ни совести, ни элементарного понимания, кто твой истинный враг.

Уверен, Тьяго и Джейсон прекрасно осознают, что их положение в альянсе теперь шаткое, как канатоходец над Гранд-Каньоном. Одно неверное движение — и полетят в пропасть вместе со своими кланами. Я, конечно, заставил их прекратить боевые действия и притащиться ко мне с повинной, но доверие к ним уже подорвано. И необходимость в их территориях — это единственная причина, почему они сидят здесь.

Можно только догадываться, какие мысли сейчас роятся в их головах. Страх быть изгнанными из альянса? Стыд за собственную глупость и алчность? Злость на инопланетных манипуляторов, втянувших их в эту грязную игру? Или же лихорадочные попытки придумать, как выкрутиться и сохранить хорошую мину при плохой игре?

Впрочем, сейчас не время и не место выяснять отношения. У нас на повестке дня куда более насущные проблемы — как надрать задницу Дикой Орде и не угробить при этом кучу невинных.

Неожиданно в разговор встревает Деклан:

— Послушайте, парни, — тянет он с жутким ирландским акцентом, — я уже бывал в такой ситуации. Сам ведь подобные дилеммы решал, когда с английскими мудилами сражался. Думаете, мирные жители не гибли? Ещё как! И каждый раз мы потом сами себя проклинали.

Он обводит собравшихся тяжёлым взглядом и продолжает:

— Потому что это, мать вашу, не война была, а террор. Слепая ненависть, от которой страдали ни в чём не повинные люди. И я не хочу, чтобы наш альянс скатился до такого же. Нельзя мстить врагу, убивая его детей и стариков. Это путь в никуда.

Гарм проходится по нему тяжёлым взглядом и уже открывает рот, чтобы возразить, но тут подаёт голос Оскар:

— Ирландец дело говорит, — кивает он, поигрывая чётками на запястье. — Я тоже раньше был не в ладах с законом, но выбирать особо не приходилось — жрать-то всем охота. И даже по нашим меркам такие массовые расправы — последнее дело. Простыми словами — зверство. Я, может, не слишком хорошо знаю все ваши расклады, но одно скажу точно. Если мы начнём мочить мирное население — нас самих перестанут отличать от тех ублюдков, с которыми воюем.

Повисает тягостное молчание. Видно, что Гарму очень хочется рявкнуть что-то вроде «да пошли вы все!», но он сдерживается. И то верно — не солидно главе клана устраивать истерики, как мальчишка.

В этот момент в разговор вступает доселе молчавшая Василиса:

— Господа, давайте рассуждать здраво, — мягко произносит она, обводя всех спокойным взглядом серых глаз. — Никто не говорит, что Дикую Орду нужно пощадить. Враг, тем более враг сблизившийся с пришельцами, должен быть повержен, это очевидно. Но разве цель оправдывает любые средства? Разве можно переступать через свою человечность, мораль, принципы — лишь бы добиться желаемого?

Вьюга поправляет косу и продолжает:

— История знает немало примеров, когда благие намерения оборачивались чудовищными злодеяниями, — вещает она вкрадчиво, почти гипнотизируя слушателей. — Инквизиция, Холокост, атомные бомбардировки мирных городов — везде находились резоны и оправдания, но вспоминают-то потом не доводы, а реки пролитой крови и горы трупов.

Она переводит дыхание и припечатывает с нажимом:

— Вы этого хотите? — риторические спрашивает она у всех, хотя послание явно адресовано лишь одному человеку. — Чтобы наш альянс ассоциировался с геноцидом и террором? Чтобы выжившие шарахались от нас, как от чумных? Вы готовы взять на душу такой грех? А с практической точки зрения готовы усложнить создание новых форпостов, для которых где-то нужно искать жителей?..

В комнате воцаряется звенящая тишина. Кажется, даже до Гарма постепенно начинает доходить, к чему может привести его «гениальный» план. Я внутренне прикидываю, что бы ещё добавить, но понимаю — главное уже сказано. Лучше, чем Василиса, я всё равно не сформулирую.

Так что остаётся только подытожить. Ненавязчиво так. Встаю, привлекая внимание спорщиков.

— Значит так, дамы и господа. Благодарю всех, кто решил вступиться за разум и гуманизм. Вы — истинные сыновья и дочери человечества, соль земли, могучий оплот нашей цивилизации и всё такое прочее, — кривая ухмылка сама выползает на моё лицо.

Видар и Кастер сверлят друг друга недобрыми взглядами. Я продолжаю:

— Гарм, твоё рвение захватить вражеский форпост похвально. Враг должен быть разбит, это ясно как день,