Шрифт:
Закладка:
Возможно, торговцы еще не осознавали этого, но вскоре это станет их билетом в новую эру богатства. Вот-вот должен был появиться новый крупный источник спроса на природные ресурсы, который произведет революцию в их бизнесе: Китай.
Бин Бэнг
Жарким и влажным утром в конце июня 2001 года Мик Дэвис сидел за рабочим столом в своем доме на севере Лондона с видом на заросшую листьями Хэмпстед-Хит.
'XSTRATA', - напечатал он. 'Прыжок вверх'.
В шестистраничной служебной записке, адресованной его ближайшим помощникам, он изложил свои планы в отношении Xstrata, небольшой, испытывающей трудности холдинговой компании, зарегистрированной в Швейцарии. Он поручил им прочесать весь мир в поисках горнодобывающих компаний для покупки.
В свои сорок три года, со всклокоченной бородой и пузом, Дэвис больше походил на плюшевого медвежонка, чем на бескомпромиссного корпоративного рейдера. Но миловидная внешность южноафриканца скрывала его уверенность и амбиции.
За несколько месяцев до этого ему позвонил старый знакомый, Иван Глазенберг, назначенный генеральный директор Glencore, с интригующим предложением: не хочет ли он возглавить компанию Xstrata, в которой Glencore принадлежит 39 % акций, и попытаться переломить ситуацию?
Дэвис ухватился за это предложение. За свою вихревую карьеру он прошел путь от бухгалтера в родной Южной Африке до руководителя крупнейшей на тот момент сделки в горнодобывающей отрасли: объединения крупного австралийского производителя железной руды BHP и лондонской Billiton. Поскольку шансы занять руководящую должность в новой BHP Billiton были невелики, он с радостью принял предложение Глазенберга.
Так что к концу июня он был на отдыхе, в середине периода вынужденного отпуска, и у него было достаточно пространства для планирования своей стратегии по превращению Xstrata в одну из крупнейших горнодобывающих компаний мира.
В основе его плана лежала ставка на цены на сырьевые товары. Мир выходил из периода жестоко низких цен, которые разорили горнодобывающие компании и их инвесторов. Дэвис был убежден, что цены на сырьевые товары вот-вот вырастут. Несколькими месяцами ранее он посетил Китай, где работал финансовым директором Billiton, и начал верить в то, что страна вот-вот пройдет через этап индустриализации, что приведет к росту спроса на природные ресурсы.
Цены на сырьевые товары должны быть на минимуме или вблизи него", - писал он в служебной записке, отправленной в 11.42 27 июня 2001 года. Ограничения предложения растут, спрос со стороны Китая должен увеличить маржу в ближайшие несколько лет - так что сейчас самое время действовать!
Предсказания Дэвиса оправдались, превзойдя все его самые смелые ожидания. В течение следующего десятилетия Китай пережил удивительный период роста, который изменил индустрию природных ресурсов. Он стал крупнейшим в мире потребителем такого разнообразного сырья, как сталь, никель, соевые бобы, шерсть и каучук, что привело к трех- и четырехкратному росту цен. Это сделало Xstrata самой ценной частью Glencore, превратив торговый дом, унаследовавший мантию Philipp Brothers и Marc Rich + Co, в гибрид трейдера и добытчика. Для сырьевых трейдеров это была такая удача, какой не было с 1970-х годов. И лишь немногие из них предвидели это.
Китай - самая густонаселенная страна в мире, но до конца 1990-х годов он оставался на втором плане для сырьевых трейдеров. В течение многих лет такие компании, как Philipp Brothers, Cargill и Marc Rich + Co, управляли своими азиатскими операциями из Токио, а не из Гонконга, Пекина или Шанхая.
Промышленность привыкла видеть Китай в качестве экспортера сырья для остального мира. Китайской нефтью заправляли автомобили в Калифорнии. Китайский уголь питает электростанции в Японии. А китайский рис наполнял желудки во всей Азии. Мало кто сомневался, что однажды Китай станет крупным покупателем сырья. Огромная численность его населения означала, что превращение страны в один из важнейших факторов мирового спроса и предложения товаров - лишь вопрос времени. Но никто не знал, когда это произойдет.
Изменения в китайской экономике начались в 1978 году, когда Дэвис еще учился в Университете Родса в Южной Африке. В том году на собрании Коммунистической партии в Пекине Дэн Сяопин, китайский лидер, пришедший к власти после смерти Мао Цзэдуна, определил новое направление развития страны. Дэн отказался от хаоса и террора "культурной революции" Мао и призвал к новой экономической эре под лозунгом "реформы и открытость": ограниченное вхождение в капитализм и растущее взаимодействие с внешним миром. При нашей нынешней системе управления экономикой власть чрезмерно сконцентрирована, поэтому необходимо передать часть ее на нижние уровни", - сказал он. В противном случае мы не сможем избавить нашу страну от бедности и отсталости или догнать, а тем более перегнать передовые страны."
Эта трансформация дала толчок трем десятилетиям впечатляющего роста Китая, экономика которого в период с 1980 по 2010 год увеличивалась в среднем на 10 % в год. В результате крупнейшей экономической метаморфозы со времен промышленной революции в Европе и Америке в XIX веке Китай превратился в мировую фабрику, производящую все - от бытовой техники до iPhone. К 2008 году за один день Китай экспортировал больше, чем за весь 1978 год.
Индустриализация китайской экономики привела к массовой урбанизации населения страны. Когда Дэн приступил к реализации своей программы реформ, в городах проживало менее двух из десяти китайцев. В течение следующих четырех десятилетий около 500 миллионов китайцев переехали в города, в результате чего к 2017 году доля населения, проживающего в городских районах, достигла почти 60 %.
Китайский экономический бум начался практически сразу после того, как Дэн провел свои реформы в 1978 году, но существенное влияние на сырьевые рынки он оказал лишь много позже. Чтобы понять причину этого, необходимо рассмотреть взаимосвязь между богатством страны и потреблением ею природных ресурсов.
Количество товаров, потребляемых страной, в основном зависит от двух факторов: численности населения и его доходов. Однако зависимость между спросом на товары не является прямой линией. 5 Пока страна остается относительно бедной, с годовым доходом на душу населения ниже 4000 долларов, люди тратят большую часть своих доходов на самое необходимое для выживания: еду, одежду и жилье. Более того, у правительств бедных стран нет денег на крупные инвестиции в дорогостоящую общественную инфраструктуру, такую как электростанции и железные дороги. Даже если очень бедная страна быстро растет, это не приводит к большому спросу на товары.
То же самое верно и для очень богатой страны. Как только
