000 баррелей нефтепродуктов в день. Это сделало ее значимым игроком в определенных нишах, таких как поставка мазута на электростанции или доставка дизельного топлива на баржах по континентальной Европе. Но на самом большом рынке - рынке сырой нефти - ей еще только предстояло заявить о себе. Vitol начала заниматься сырой нефтью в начале 1970-х годов, создав в Швейцарии дочернюю компанию под названием Crude Oil Trading. Но ей с трудом удавалось закрепиться на рынке, и в своем годовом отчете за 1970 год она отметила: "Сказать, что появление C.O.T. на рынке было встречено с энтузиазмом, значит преувеличить, потому что, как известно, магнаты никогда не смотрят благосклонно на посредника, который ползает между производителями и потребителями".

Это злоключение заставило Vitol отказаться от сырой нефти до середины 1980-х годов. Однако у компании сложились хорошие отношения с различными государственными торговыми агентствами стран Восточного блока. Затем, когда добыча нефти в России резко возросла, Советы предложили Vitol продавать сырую нефть в дополнение к обычным продуктам нефтепереработки. Потеряв деньги на первых нескольких поставках, менеджеры Vitol решили, что им нужно нанять кого-то, кто хоть что-то знает о сырой нефти. Так они обратились к молодому трейдеру из Shell по имени Ян Тейлор. Это было прозорливое решение: сырая нефть станет будущим компании, поскольку крах коммунистического строя открыл для трейдеров, подобных Vitol, огромное количество новых поставок.

Придя в компанию Vitol в 1985 году, Тейлор быстро продвигался по карьерной лестнице. В 1990 году он был одним из сорока трейдеров, которые выкупили компанию Detiger и старших партнеров за 250 миллионов гульденов (около 140 миллионов долларов). В результате выкупа, профинансированного банком ABN, пост генерального директора занял Тон Вонк, один из голландских трейдеров компании.

В те годы Тейлор объездил весь мир, наращивая присутствие Vitol на рынке сырой нефти. Распад Советского Союза вызвал волну новых потоков на международных рынках, создав прекрасную возможность для Vitol. Тейлор увидел потенциал не только на Кубе. Vitol открыла представительство в Москве, которое привлекло трейдеров с тягой к адреналину, в том числе одного, который возил приезжих руководителей по Красной площади на своем бывшем российском военном джипе в очках ночного видения с выключенными фарами. Компания также продвигалась в другие бывшие советские республики, заключая сделки везде, от Казахстана до Туркменистана.

Однако не все шло правильно для Vitol на "диком востоке" бывшего Советского Союза. Самым большим промахом компании стала неудачная попытка выйти на рынок металлов, подражая сделкам с алюминием, которые приносили такие невероятные прибыли таким компаниям, как Trans-World и Marc Rich + Co. В 1991 году Vitol создал совместное предприятие с группой бывших сотрудников Marc Rich + Co для торговли металлами под названием Euromin. Компания хорошо стартовала, заключив толлинговые сделки с российскими алюминиевыми заводами и купив российский цинковый завод. Она даже вложила деньги в гостиницу в мрачном промышленном городе Челябинске - российский аналог своей кубинской ставки.

Но в 1995 году Euromin начала терять деньги. Самой большой проблемой стало то, что компания описала как "получение значительной тонны некондиционного алюминиевого листа". В реальности компанию просто обокрали. Компания купила алюминий на десятки миллионов долларов, а затем металл начал ржаветь - верный признак того, что это был не алюминий. Vitol пришлось потратить 96 миллионов швейцарских франков (около 85 миллионов долларов), чтобы удержать Euromin на плаву.

Тейлор заключал нефтяные сделки не только в странах бывшего коммунистического лагеря. Он вернулся в Иран, где прошло его детство, опираясь на отношения, которые уже были установлены голландскими партнерами Vitol. Он покупал нефть у полковника Каддафи из Ливии и султана Омана. И он рискнул войти в клептократическое сердце растущей нефтяной промышленности Африки - Нигерию.

В 1995 году Вонк ушел в отставку, и Тейлор стал главным исполнительным директором Vitol. Это был триумф лондонского офиса в перетягивании каната с роттердамским. Теперь Vitol была полностью британской по духу, а консерватизм голландских менеджеров ушел в прошлое. Лондон был ведущим офисом компании; он стал менее голландским", - говорит Тейлор. Голландцы были прекрасны, но они не хотели работать не с девяти до пяти. Это быстро их исключило".

Vitol стала более трудолюбивой и требовательной компанией, с большим аппетитом относящейся к рискам, присущим покупке и продаже нефти в самых труднодоступных уголках мира. Это был идеальный момент для превращения Vitol в по-настоящему глобальную торговую компанию: интеграция бывшего коммунистического блока в остальную часть мировой экономики предоставляла редкую возможность для расширения трейдинга, а растущее повсеместное распространение таких технологий, как мобильные телефоны и Интернет, облегчало торговлю через большие расстояния и часовые пояса. К концу десятилетия компания Vitol почти обогнала Glencore и стала крупнейшим в мире нефтетрейдером, а Тейлор был на пути к тому, чтобы закрепить свое место в книге истории трейдинга.

Хаотичный ландшафт бывшего коммунистического мира был благом для тех сырьевых трейдеров, которые могли успешно в нем ориентироваться. Однако в начале 1990-х годов работать здесь было непросто: постоянно меняющиеся правила, которые иногда прямо противоречили друг другу; глубокая коррупция на всех уровнях - от заводского цеха до президентского дворца; кровавые конфликты и жестокие силовики. Именно по этим причинам многие западные компании избегали этого региона. Некоторые из сырьевых трейдеров, которые все же пробились в этот регион, вышли оттуда с переполненными банковскими счетами, но запятнанной репутацией.

Например, компания Vitol поставляла топливо в Югославию в то время, когда страна раскалывалась на части в ходе серии жестоких войн. ООН ввела санкции против режима Слободана Милошевича, сербского лидера, вовлеченного в кровавый конфликт в Боснии. Затем, после заключения мирного соглашения в конце 1995 года, санкции были сняты. Vitol не теряла времени и начала поставлять топливо в страну Милошевича. Когда у компании возникли разногласия с клиентами, Vitol заплатила известному сербскому полевому командиру, чтобы тот помог разрешить ситуацию. Боб Финч, правая рука Тейлора в Vitol, вылетел в Белград на встречу с человеком, который не заплатил Vitol. Военачальник, известный под псевдонимом Аркан, присутствовал на встрече - за эту услугу Vitol заплатила ему 1 миллион долларов. По случайному совпадению или нет, но долг Vitol был быстро погашен. Год спустя Аркану были предъявлены обвинения в преступлениях против человечности, включая этнические чистки десятков боснийцев. "Я встречался с Арканом один раз, - сказал Финч, когда дело получило огласку. Согласен, это выглядит не очень хорошо". (Vitol утверждает, что ее сотрудники не знали, кто такой Аркан, до встречи и что они заплатили ему, опасаясь за свою безопасность).

Glencore тоже не всегда вела себя в регионе