28 апреля 1995 года, через несколько месяцев после того, как Рич навсегда покинул компанию, Glencore подписала соглашение с правительственным агентством Румынии о поставках нефти в эту страну. В этом контракте не было ничего особенно примечательного. Но когда он всплыл несколько лет спустя в ходе судебного разбирательства, он стал свидетельством внутренней работы Glencore - и тех видов неэтичного поведения, которыми занимались сырьевые трейдеры в условиях хаоса постсоветского мира.

Для нефтетрейдеров Румыния была важным клиентом. Порт Констанца на берегу Черного моря делал ее ключевым региональным центром. Имея мощности по переработке нефти в объеме 500 000 баррелей в день, Румыния могла удовлетворить собственное потребление и экспортировать значительные излишки бензина, дизельного топлива и других нефтепродуктов своим соседям, не имеющим выхода к морю.

Glencore вела бизнес в Румынии еще со времен Марка Рича, и контракты, подписанные в 1995 году, стали продолжением этих отношений. По ним Glencore обязывалась поставлять в Румынию сырую нефть определенных, заранее оговоренных сортов - иранскую Heavy, Gulf of Suez Mix из Египта и Urals из России.

Не всякое масло одинаково. На нефтеперерабатывающем заводе обычно перерабатывается до сорока или пятидесяти различных сортов. Каждый из них имеет свой химический отпечаток: есть тяжелая нефть, которая похожа на мармелад и при переработке дает много мазута, но мало дизельного топлива и бензина; есть легкая нефть, похожая на масло для приготовления пищи, которая дает больше бензина и продуктов нефтехимии. И каждый сорт имеет разное содержание серы, тяжелых металлов и других примесей. У каждого сорта также своя цена. Три сорта, которые Glencore согласилась поставлять в Румынию, были популярными сортами нефти, рыночные цены на которые были хорошо известны.

Но Glencore не поставила обещанные сорта нефти. Вместо этого в течение нескольких лет Glencore поставляла другие, значительно более дешевые сорта нефти и подделывала документы, чтобы румыны ничего не поняли. Снова используя трубопровод Эйлат - Ашкелон, который был создан Марком Ричем, Glencore создавала в порту Ашкелона смеси различных сортов нефти, внешне похожие на те, которые она согласилась поставлять, но в действительности представлявшие собой коктейли из других сортов сырой нефти из Йемена, Казахстана, Нигерии и других стран. Смеси никогда не были идентичными, вместо этого они состояли из того, что было у Glencore под рукой. Но цель всегда была одна и та же: имитировать химический состав сортов нефти, указанных в контракте Glencore, но по более низкой для торгового дома цене. В какой-то момент Glencore дошла до того, что смешала сырую нефть с гораздо более дешевым рафинированным мазутом и поставляла новую смесь так, как будто это была сырая нефть.

Это стало свидетельством того, как легко можно было воспользоваться преимуществами бывших коммунистических стран, где лишь немногие чиновники разбирались в тонкостях торговли сырьевыми товарами, а те, кто разбирался, часто могли дешево откупиться. В своем решении, вынесенном в Высоком суде Великобритании, лорд-судья Фло пришел к выводу, что Glencore создала "целый набор поддельных документов", включая транспортные накладные, коммерческие счета и договоры страхования. В конце своего решения судья выразил "возмущение и недовольство мошенничеством Glencore" и постановил, что компания должна выплатить румынам 89 миллионов долларов в качестве компенсации.

Несмотря на все возможности для изобретательных трейдеров, открывшиеся после распада Советского Союза, 1990-е годы были сложным временем для отрасли. Мировая экономика шла по неровной траектории, что удерживало цены на сырьевые товары на низком уровне и затрудняло получение больших прибылей. Последовательные экономические кризисы поразили несколько стран, в которые сырьевые трейдеры вкладывали значительные средства: сначала Мексику в 1994 году, затем Юго-Восточную Азию, начиная с 1997 года; за ними последовали дефолт по государственному долгу России в 1998 году и финансовый кризис в Бразилии в следующем году.

Кроме того, росли и издержки. На все более взаимосвязанных и финансированных рынках 1990-х годов сырьевому трейдеру уже недостаточно было работать в определенной рыночной нише. Все чаще требовалось присутствовать во всех уголках мира. Это означало финансирование дорогостоящей сети офисов и увеличение числа сотрудников.

Еще хуже было то, что инвестиции, сделанные трейдерами в такие активы, как нефтяные месторождения, нефтеперерабатывающие и откормочные заводы, шахты и плавильные заводы, оказались под угрозой, поскольку кризис на развивающихся рынках привел к снижению спроса на сырьевые товары. В 1998 году средние цены на нефть составили всего 12 долларов за баррель, что стало самым низким показателем со времен иранской революции.

Для торговой отрасли это был дарвиновский период консолидации, в котором выжили только сильнейшие. Компания Trafigura, которая начала свою деятельность в разгар всех этих потрясений в 1993 году, испытывала трудности в первые несколько лет своей работы. Мы недооценили значение масштаба и то, как трудно построить бизнес с нуля", - говорит Грэм Шарп, один из основателей Trafigura. Первые отчеты компании показали прибыль в 3,6 миллиона долларов, а с 1993 по 2000 год она получала скромные доходы в размере от 20 до 30 миллионов долларов в год. Glencore оправилась от потери цинка в 1992 году, но прибыль оставалась намного ниже, чем в дни расцвета, достигнув всего 192 миллионов долларов в 1998 году. Символично, что компания покинула офис, который она занимала во времена Marc Rich + Co, переехав на несколько миль вверх по дороге в Баар, деревню, которая начинается там, где заканчивается Цуг. Даже у Vitol, стремившейся к доминированию на нефтяном рынке, было несколько страшных моментов: в 1997 году она едва вышла на прибыль из-за проблем на купленном ею нефтеперерабатывающем заводе в канадском Ньюфаундленде.

Сельскохозяйственные торговцы столкнулись с еще большими трудностями. Андре потерпел крах в 2001 году. Подразделение Continental по секьюритизации активов, Conti-Financial, попало под удар долгового кризиса на развивающихся рынках в 1998 году, и подразделение вышло из бизнеса. Continental продала свой бизнес по торговле зерном своему заклятому конкуренту Cargill примерно за 450 миллионов долларов плюс рыночная стоимость имеющихся запасов.

Не менее важной, чем консолидация в торговой отрасли, была параллельная консолидация среди основных производителей сырьевых товаров - процесс, который еще больше сузил конкурентную среду для трейдеров.

Нефтяные компании активно торговали с начала 1980-х годов, когда "Семь сестер" поняли, что не могут продолжать игнорировать растущий спотовый рынок нефти. Но теперь многие из них отошли от дел. В 1998 году Exxon купила Mobil, а в 2000 году Chevron приобрела Texaco. Ни Exxon, ни Chevron не обладали глубоко укоренившейся культурой торговли приобретенных ими компаний, поэтому некогда могущественные торговые подразделения Mobil