Ключ к успеху Иэна в том, что он был одним из тех редких людей, которые умеют общаться с людьми и устанавливать контакты, но у него хватало коммерческого чутья, чтобы это использовать", - говорит Колин Брайс, ветеран нефтяного рынка, который, будучи руководителем нефтяного бизнеса Morgan Stanley, долгие годы был одним из самых жестких конкурентов Тейлора.

Именно это коммерческое чутье впервые привлекло внимание Vitol. Дэвид Джемисон, один из первых партнеров Vitol, возглавлявший тогда ее азиатские операции, отправил в Сингапур большой груз мазута, чтобы продать его другим дистрибьюторам. Из всех, кому он продавал, Иан Тейлор был единственным, кто правильно рассчитал затраты Джемисона на торговлю.

Я заработал на нем совсем немного денег, - вспоминает Джеймисон. И я не забыл об этом, поэтому пригласил его на обед и сказал, что он должен прийти и работать на Vitol.

Не обладая грубыми чертами и задиристым стилем некоторых других ведущих трейдеров, Тейлор обладал социальными навыками, необходимыми для достижения успеха в отрасли, где личные отношения имеют решающее значение. Он умел работать в зале не хуже любого политика, инстинктивно понимая, как расположить к себе каждого, помня подробности семейной жизни людей и всегда выполняя свои обещания. И он обладал харизмой прирожденного артиста. Один из коллег вспоминает, как Тейлор сказал ему, что если бы он мог поменяться местами с кем-нибудь в мире, то только с музыкантом Принсом, который в то время был одной из самых больших мировых звезд. Ему всегда нравилось быть в центре внимания, и он не любил тихо шаркать по танцполу", - вспоминал его коллега-нефтетрейдер.

Личный стиль Тейлора вполне соответствовал эпохе. Окончание холодной войны ознаменовало начало периода гегемонии США, в котором беглецу от американского правосудия было бы невозможно возглавить крупного сырьевого трейдера, как это сделал Марк Рич. С расширением мировой торговли товарами и появлением фьючерсов и опционов, сделавших рынки более эффективными, торговый дом все больше нуждался в масштабах, чтобы добиться успеха. Для этого ему требовался беспрепятственный доступ к финансовым рынкам и кредитным линиям американских и европейских банков - прежде всего, он должен был быть респектабельным. И Тейлор был как раз тем человеком, который обеспечил Vitol сетью друзей и связей среди истеблишмента в Лондоне и Вашингтоне. В последующие десятилетия компания будет продолжать ходить по острию пресловутого ножа Марка Рича, но легкое обаяние Тейлора и обширная книга контактов придавали ей респектабельность, которой требовало время.

Десятилетия богатства от торговли нефтью позволили Тейлору раскошелиться на некоторые личные удовольствия - серебряный Aston Martin и обширную коллекцию произведений искусства. Но его истинной страстью всегда была торговля. Когда много лет спустя, борясь с раком горла, он впал в кому, его галлюцинации были галлюцинациями прирожденного трейдера. Мне казалось, что я... парил в космосе, заключая сделки для планеты", - вспоминал он. И мало кто из его коллег в Vitol удивился, когда через несколько дней после операции он вернулся на торговую площадку.

В начале 1990-х годов Куба была популярным местом для тех, кто увлекался торговлей сырьевыми товарами. Тейлору, восходящей звезде на пути к высшей должности в Vitol, не нужно было думать дважды, прежде чем погрузиться в работу. Вскоре Фидель Кастро стал считать Тейлора своим верным товарищем, а компания Vitol превратилась в важнейшего кредитора испытывающей трудности кубинской экономики.

Vitol не был первым торговым домом, обнаружившим потенциальную прибыль на Кубе: эта честь принадлежала Марку Ричу и Ко. С 1960-х годов Советский Союз поддерживал Кубу, заключив масштабную сделку по обмену нефти на сахар. Москва обеспечивала 90% или более кубинского импорта, в основном по субсидированным ценам. А Карибский остров, в то время крупнейший в мире экспортер сахара, в свою очередь отправлял большую часть своего огромного урожая сахара в Россию. Эта система имела идеальный политический смысл, но с коммерческой точки зрения она была нелогичной: советская нефть находилась гораздо ближе к нефтеперерабатывающим заводам в Европе, в то время как нефть из других стран , расположенных ближе к Кубе, могла легко поставляться на Карибский остров. Та же логика применима и к сахару.

В конце 1980-х годов трейдеры Marc Rich + Co разработали план по устранению неэффективности: они будут поставлять на Кубу венесуэльскую и мексиканскую нефть, а взамен советская нефть будет поставляться на нефтеперерабатывающие заводы в Италии и других странах Средиземноморья. Аналогичным образом кубинский сахар можно было продавать в другие страны Северной и Южной Америки, а более близкие поставщики могли удовлетворять потребности России и Восточной Европы. Это соглашение было выгодно обеим сторонам. Для кубинцев и Советов это экономило миллионы долларов на транспортных расходах. А для компании Marc Rich + Co, по словам одного человека, принимавшего в этом непосредственное участие, это было "очень существенно выгодно".

Когда Советский Союз начал распадаться, Куба внезапно стала нуждаться в торговцах гораздо больше. Не получая поддержки из Москвы, Кастро был вынужден смириться с ценами на нефть и сахар на международных рынках. Когда Саддам Хусейн вторгся в Кувейт в августе 1990 года, Куба ощутила на себе всю силу скачка цен на нефть. Когда цены на сахар также упали, казалось, что рынки сговорились против Кубы.

Потрясение оказалось слишком сильным. Экономика острова погрузилась в тяжелый период, известный на Кубе как "особый период в мирное время". Без помощи Москвы остров столкнулся с нехваткой всех видов основных продуктов. Кастро сказал кубинцам, чтобы они готовились к худшему. Мы не можем обманывать себя. У нас нет крупных нефте- и газопроводов, линий электропередач, железнодорожных коммуникаций. Мы экспортируем немного сырья. Мы экспортируем немного продовольствия. Я не считаю их бесполезными, но они не обладают такой силой, как энергия", - сказал он в январе 1990 года.

Для Кастро, испытывавшего нехватку денег и отчаянно нуждавшегося в нефти, возможности выбора были на исходе. Поэтому он обратился к сырьевым трейдерам. Компания Marc Rich + Co первой ввязалась в сделки по кубинскому обмену нефти на сахар, но уже вскоре на остров хлынули конкуренты в поисках собственных сделок.

Тейлор быстро оценил возможности. Когда он пришел в Vitol несколькими годами ранее, в его задачи входило бросить вызов таким компаниям, как Marc Rich + Co и Phibro Energy, в торговле сырой нефтью, а Куба могла стать крупным клиентом. Благодаря внутренним разборкам, охватившим Marc Rich + Co в это время, Тейлор вскоре сделал Vitol ведущим игроком в торговле сырьевыми товарами с Кубой. Он стал завсегдатаем марафонских званых ужинов Фиделя Кастро, до поздней