поэтому вы не видите в России ни одного из крупных производителей - Alcoas, Alcans, - сказал Дэвид Рубен, имея в виду крупнейших американских и канадских производителей алюминия. Они не рискуют. Только такие люди, как мы".

Из хаоса советского краха в промышленности вновь возникло подобие порядка - только в новой капиталистической России потоками товаров руководили не советский плановый комитет, а торговцы вроде Рубенов.

Наша работа с TWG [Trans-World Group] в самые трудные для нашей страны годы внесла ключевой вклад в возрождение российской алюминиевой промышленности, обновление ее инфраструктуры, обеспечение заводов оборотными средствами и расширение производственных мощностей", - говорит Лев Черной. Благодаря этим усилиям алюминиевая промышленность нашей страны была спасена от краха, что позволило России сохранить свои позиции и стать одним из лидеров на мировом алюминиевом рынке."

К концу первой волны приватизации в 1994 году Trans-World владела и торговала со всеми крупнейшими российскими алюминиевыми заводами, что сделало группу, по оценке одного инвестиционного банка, второй по величине алюминиевой компанией в мире после американской Alcoa. Вместе со своими толлинговыми сделками она контролировала около половины российского производства алюминия, а иногда, возможно, и больше, что делало ее поставщиком от 5 до 10 % мирового производства металла.

Большая ставка Рубенов на Россию окупилась с лихвой. Группа Trans-World, представлявшая собой совокупность десятков или даже сотен компаний в юрисдикциях от Монте-Карло до Самоа, никогда не публиковала никакой финансовой информации. Но, по оценкам конкурентов и бывших сотрудников, на пике своего развития компания зарабатывала сотни миллионов долларов в год. Толлинговый бизнес был "необычайно прибыльным", говорит Гэри Буш, который занимался логистикой группы Trans-World с 1992 по 1997 год. По его оценкам, за 1990-е годы группа Trans-World заработала на своем бизнесе в России около 3 миллиардов долларов.

На первых порах цена на алюминий в России была ниже мировой, особенно по мере падения курса рубля. Прибыль от торговли алюминием в западном мире в то время составляла всего 5 долларов за тонну. В России трейдер мог заработать 200 долларов за тонну и более. Потребность заводов в глиноземе давала трейдерам преимущество при заключении толлинговых сделок. А затем, когда отрасль открылась для приватизации, трейдеры смогли по дешевке скупить крупные промышленные активы. Мы попали на выгодный рынок, - говорит Рубен.

Приливная волна алюминия, хлынувшая из России, прокатилась по всему мировому рынку. В период с 1990 по 1994 год на Лондонскую биржу металлов поступило более 2,5 млн тонн алюминия. Цена на алюминий, которая в 1988 году достигла 4000 долларов за тонну во время "сжатия" Мэнни Вайса, упала до 1000 долларов. В порт Роттердама, ключевой пункт поставки для биржи, хлынуло столько металла, что склады больше не могли его хранить и начали складывать его на улице.

Для торговцев это была прибыльная, но опасная отрасль. Международные бизнесмены вроде Рубенов были не одиноки в том, что видели возможности в руинах Советского Союза - богатства сырьевой промышленности привлекали всех местных искателей удачи, в том числе и преступников. Вскоре такие торговцы, как Trans-World, оказались в состоянии конкуренции с местными магнатами и гангстерами.

В мире торговли металлами бывший Советский Союз стал известен как "дикий Восток" - граница повышенного риска, куда отваживались соваться только смельчаки или безрассудные. Каждые три дня в этом бизнесе кого-то убивали", - рассказывал позднее в лондонском суде Роман Абрамович, известный российский олигарх.

В 1995 году насилие выплеснулось на улицы Москвы. Феликс Львов, уверенный и обаятельный представитель сырьевого торгового дома AIOC в Москве, добивался расширения бизнеса с Красноярским медеплавильным заводом. Но даже этот эксцентричный торговец опасался за свою жизнь. Осенью того же года, отправляясь в московский аэропорт Шереметьево, чтобы вылететь в Казахстан, он ехал в сопровождении телохранителей.

Нанятые Львовым мускулы проводили его до службы безопасности аэропорта и, понаблюдав за тем, как он проходит через металлоискатели, вернулись в Москву. Но на борт самолета Львов так и не сел. Где-то между охраной и выходом на посадку к Львову подошли двое мужчин в форме и велели следовать за ними. Через день его тело было найдено, изрешеченное пулями.

Для AIOC убийство стало слишком сильным потрясением. В течение нескольких месяцев компания обанкротилась.

Когда AIOC больше не было, Glencore стал главным конкурентом Trans-World среди международных сырьевых трейдеров. На сайте Красноярск директор алюминиевого завода сдружился с Вилли Стротхоттом и пригласил его и его команду в трехдневный поход на медведя в тайгу - болотистый хвойный лес, окружающий регион.

Однако медведи были не единственной опасностью, с которой столкнулись трейдеры Glencore. Дэвид Иссрофф, трейдер ферросплавами из Glencore, собирался сесть на самолет в Алматы (Казахстан), чтобы заключить деловую сделку, когда представитель Glencore сказал ему не садиться на самолет. Человек, с которым он собирался встретиться, только что был найден мертвым, повешенным в гостиничном номере на окраине города. Когда я захожу в рестораны, я до сих пор сижу лицом к двери - как раз с тех времен", - говорит Иссрофф.

Красноярск стал центром наиболее ожесточенной борьбы за контроль, которую Дэвид Рубен объясняет вынужденным уходом Trans-World с завода в середине 1990-х годов. В 1994 году они захватили наши акции в Красноярске, - говорит Рубен. "Образовался вакуум, и это привлекло множество конкурентов, каждый из которых стремился получить власть над другими".

Российская пресса насчитала десятки убийств, связанных с торговлей металлом, и окрестила эту борьбу "Великой Отечественной алюминиевой войной". Среди жертв были как союзники, так и конкуренты Trans-World, хотя Рубен всегда отрицал любые намеки на то, что он или его партнеры имеют какое-либо отношение к насилию. Утверждения о том, что Trans-World участвовала в какой-либо незаконной деятельности в России, абсолютно не соответствуют действительности", - заявил он в 2000 году. Позвольте мне внести ясность. У Trans-World есть один незыблемый принцип - это обязательство следовать правовым принципам и нормам, где бы мы ни работали. Не раз нам приходилось сталкиваться с действиями, не имеющими под собой никакой законной основы".

Однако к концу 1990-х годов у Trans-World начались проблемы. Группа столкнулась с трудностями в Казахстане, где местные партнеры арестовали ее активы после спора о неуплате налогов . А в России происходили политические изменения: власть стареющего лидера Бориса Ельцина ослабевала, и Владимир Путин ждал своего часа, чтобы стать следующим президентом. Вокруг него появились люди, выступавшие за укрепление российского государства и против иностранной собственности на природные богатства России. В то же время Олег Дерипаска, местный алюминиевый магнат, который работал с Trans-World в начале 1990-х годов, но теперь работал на