Шрифт:
Закладка:
Для Стротхотта и его партнеров мечты уже сбывались. Приобретение акций Марка Рича за сущие гроши стало огромным переворотом. Выкупить Марка было лучшей сделкой в его жизни", - говорит Крэндалл. Это была денежная лавина. Когда они выкупили Марка, они просто стояли под этой лавиной с ведрами".
Крупнейшая распродажа в истории
Дэвид Рубен сидел в своем кабинете, когда к нему, прихрамывая, вошел человек, который изменит его жизнь.
Действие происходит в Москве в мае 1992 года, через несколько месяцев после распада Советского Союза. Для такого торговца алюминием, как Рубен, это был хаос. Долгие годы он имел дело только с одним поставщиком - советским государством. Теперь его не существовало.
Он знал только, что в России алюминий можно купить гораздо дешевле, чем где бы то ни было на планете. Тот, кто сумеет наладить надежные поставки и продавать его на мировом рынке, станет богатым.
Человек, сидевший перед ним, был именно таким. Уроженец Средней Азии, инвалид от полиомиелита в детстве, с интенсивными голубыми глазами и быстрым нравом, Лев Черной был одним из многих острословов, процветавших по мере того, как плановая советская экономика уступала место свободной.
Пока Рубен и Черной сидели и разговаривали, вокруг них рушился целый мир. Огромная советская обрабатывающая промышленность остановилась, поскольку исчез спрос со стороны единственного покупателя - государства. Российское правительство отменило контроль над ценами на товары повседневного спроса, и стоимость хлеба, молока и сыра взлетела до небес, так как курс рубля резко упал. Сбережения простых россиян, кропотливо накопленные за всю жизнь, были уничтожены в одночасье. Пенсионеры ютились на промерзших углах улиц, продавая все, что могли, чтобы наскрести денег на еду.
Причина появления Черного в офисе Рубена соответствовала анархии тех времен. Черной согласился продать небольшую партию алюминия компании Рубена, Trans-World, но так и не поставил ее. В те времена это было вполне нормальным явлением в России; необычным было то, что Черной пришел извиняться.
Компания Рубена, Trans-World (не имевшая никакого отношения к Transworld Oil Джона Дойса), уже была признанным игроком в небольшой клике торговцев металлами. С круглым, открытым лицом и манерами, которые заставляли некоторых считать его наивным, Рубен был человеком с большими перспективами своего бизнеса, готовым идти на большой риск, но не интересующимся деталями. Он не хотел слушать извинения Черного за то, что тот не доставил ему алюминий. Его интересовало лишь то, что Черной, похоже, знал, где в этом новом смелом мире постсоветской России можно купить алюминий.
Черной начал объяснять. Но Рубен прервал его.
Покажи мне, - наставлял Рубен своего гостя, - и я сделаю тебя миллиардером".
Распад Советского Союза стал сейсмическим событием для сырьевых трейдеров, самым значительным событием в истории отрасли с тех пор, как в 1970-х годах нефтяной рынок освободился от власти "семи сестер". На момент распада Советский Союз добывал больше нефти, чем любая другая страна в мире, а также был одним из крупнейших производителей металлов и зерна. Теперь же он одним махом превратился из замкнутой системы в хаотично интегрированную часть мировой экономики.
До начала 1990-х годов торговля Советского Союза с внешним миром жестко контролировалась государством. И вдруг российский алюминий, медь, цинк, нефть и уголь хлынули на мировые рынки. Некоторое время у России и других бывших советских республик не было ни инфраструктуры для экспорта своих товаров, ни опыта международных продаж, ни связей с финансовым миром.
Такие сырьевые трейдеры, как Рубен, вошли в пустоту, соединив огромную индустрию природных ресурсов России с остальным миром и тем самым направив в Россию драгоценную валютную выручку. Это делало торговцев необычайно важными - для выживания целых отраслей, для здоровья национальных экономик и для решения вопроса о том, кто разбогатеет за счет трофеев всего этого экономического хаоса.
К моменту распада Советского Союза сырьевые трейдеры вели бизнес в Москве уже несколько десятилетий. Теодор Вайссер ездил туда за нефтью в 1954 году. Компания Cargill и другие зернотрейдеры регулярно посещали Москву в 1960-х и 1970-х годах. Philipp Brothers была одной из первых американских компаний, открывших офис в Москве в 1973 году.
В течение всего этого времени деятельность торговцев в Советском Союзе была в высшей степени централизованной. Вся внешняя торговля страны осуществлялась всего несколькими государственными учреждениями. По металлам - "Разноимпорт" (он же занимался экспортом), по зерну - "Экспортхлеб" (он же вел переговоры об импорте, как это было во время Великого зернового грабежа), по нефти - "Союзнефтеэкспорт".
Трейдеры сосредоточили свои усилия на привлечении советских бюрократов, управлявших этими агентствами. Феликс Позен, партнер Marc Rich + Co в 1970-1980-х годах, установил тесные отношения с руководителями "Разноимпорта", благодаря чему его фирма стала основным контрагентом в международной торговле металлами в Советском Союзе. Позен вспоминает, что боссы "Разноимпорта" "любили, когда их приглашали на ужин и выпивку".
Централизованная система начала меняться в конце 1980-х годов. В соответствии с горбачевской программой перестройки (реструктуризации) и гласности (открытости), скрипучая советская система начала постепенно открываться для частного предпринимательства. В 1987 году молодым советским гражданам с предпринимательской жилкой впервые разрешили управлять малыми предприятиями, называемыми кооперативами. Среди них было много будущих олигархов страны. Кооперативы должны были удовлетворять потребности, не удовлетворенные органами советской власти, - импортировать компьютеры, проводить лотереи или торговать театральными билетами. Они также использовали неэффективность разваливающейся советской системы, покупая по дешевке излишки материалов или предлагая услуги бюрократам, которым нужно было найти способ потратить бюджетные средства. Иногда молодым предпринимателям удавалось заполучить товары, а иногда - найти способ их экспортировать. И тогда они пересекались с торговцами товарами.
И снова торговцы применили свои лучшие навыки убеждения. Среди новой породы советских предпринимателей был Артем Тарасов, который прославился в конце 1980-х годов, объявив себя первым легальным миллионером Советского Союза. Как и многие другие, он зарабатывал свое состояние, работая в тени советской экономики. Однажды ему представилась возможность купить мазут. Ситуация была микрокосмом неэффективности советской системы: нефтеперерабатывающий завод на Украине производил мазут для снабжения местных электростанций. Когда наступила мягкая зима, электростанции стали потреблять меньше, и у завода образовались излишки. Не имея других указаний, куда его доставить, директор завода просто велел своим работникам выкопать ямы в ближайшем лесу и слить в них мазут.
Из ситуаций, подобных этой, Тарасов вскоре вышел, имея значительные объемы советского мазута для продажи. Так он привлек внимание трейдеров из Marc Rich + Co, которые искали
