Шрифт:
Закладка:
Я записала имя Бренды Бейли. Мне показалось, что так будет правильно.
– А как насчет мужчины, который работал в смену перед Вив? Возможно, он последний, кто видел ее в живых.
– Джонни? Да, конечно, с ним поговорить ты можешь. Ему сейчас лет семьдесят с чем-то. Живет в доме престарелых в Нью-Джерси – его туда определила племянница, чтобы жил поближе к семье. Ему особо нечего было рассказать о той ночи, кроме того, что Вив пришла, а он отправился домой. Его мать подтвердила, что вернулся он в одиннадцать пятнадцать.
Безнадежно. У меня ничего не получалось, поэтому я решила сменить тему:
– Вы работали над делом Кэти Колдуэлл?
Подняв глаза, я увидела, что Альма в шоке, как будто услышала очень плохую новость.
– Между исчезновением Вив и делом Кэти Колдуэлл нет никакой связи. – Она произнесла это автоматически, точно так же, как выходили из сломанной машины со сладостями шоколадки «Сникерс» в мотеле «Вечерняя заря».
– Но мы ведь не знаем этого наверняка. И то, и другое случилось примерно в одно и то же время. Убийство Кэти по-прежнему не раскрыто. И убийство Бетти Грэхем тоже. А еще была Виктория Ли – сначала все думали, что убийцу нашли, а потом оказалось, что нет. Вот и получается: три нераскрытых преступления.
Альма сказала твердо:
– Повторяю, никакой связи там нет.
– Но не слишком ли много совпадений? – настаивала я. – Столько мертвых девочек до пропажи Вив? А потом вдруг больше ни одной?
Все время, что я говорила, женщина мотала головой.
– Чертов интернет, ну честное слово. Карли, дорогуша. Я понимаю, что все это очень увлекательно. Над этими делами работали следователи – и при том хорошие. Они хотели раскрыть эти убийства, и, если бы между ними и пропажей Вив была хоть какая-то связь, они бы ее нашли. Но у них ничего не получилось. Когда нет тела, опереться не на что.
Она говорила так твердо, так уверенно. И типичным для полицейского тоном: мол, я знаю, что делаю, поэтому и ты делай, как я.
И тем не менее. Все эти женщины, столько нераскрытых убийств – и примерно в одно и то же время. Ну какова вероятность, что всех их убили разные люди? И что Вив попалась на пути у еще одного убийцы? Тогда это место было даже хуже, чем город из сериала «Она написала убийство». Неужели в полиции этого не замечали? Разве не им первым полагалось это заметить?
Но по выражению лица Альмы я понимала, что ломлюсь в закрытую дверь.
– Ладно. Это было всего лишь предположение. – Я закрыла блокнот. – Спасибо, что уделили мне время.
– Мне очень жаль. Просто для меня эти дела очень много значат. Я не следователь, но после Бетти и Кэти у нас каждый коп был на счету. Люди боялись. Трудное было время. – Альма поджала губы, а потом добавила: – В конце семидесятых – начале восьмидесятых здесь произошла странная череда убийств. Это правда. Но они прекратились, и в Фелле долгое время было тихо. Ни одного сенсационного заголовка – до тех пор, пока не случилось убийство в семье Харкнессов.
Ник. Отец застрелил его брата и уже поднимался по лестнице, чтобы застрелить самого Ника, но тот успел выпрыгнуть в окно.
– Я скажу Нику, что вы передавали привет.
Альма вскинула брови:
– Он вернулся?
Ой, черт. Это ведь был секрет, да? Не упоминай моего имени, говорил Ник. Ну какая же я дура.
– Наверное, – попыталась увильнуть я. – Мы познакомились в «Вечерней заре».
Я закрыла блокнот и положила его на колени.
– Ник Харкнесс поселился в «Вечерней заре»? – переспросила Альма.
– Ну, на некоторое время, насколько я понимаю.
И почему я не могла держать язык за зубами? Ник всего лишь хотел немного уединения. Может, ему не нужно, чтобы о его приезде в Фелле знала каждая собака.
– Это он мне про вас рассказал и посоветовал пообщаться.
– Да, меня он должен помнить. Я частенько возила его в вытрезвитель, чтобы он проспался. – Альма придвинула стул. – Карли, с такими людьми, как он, лучше не связываться. Говорю по личному опыту.
– Теперь он взрослый человек, – сказала я, хоть и понимала, что почти ничего о нем не знаю. – Ник больше не ввязывается в неприятности.
– Это он тебе так говорит, – женщина взглянула на меня задумчиво. – Знаешь, мы, конечно, ничего не смогли доказать, но мне всегда было интересно, правда ли в момент убийства он находился на втором этаже. Но ты передавай ему привет.
Фелл, Нью-Йорк
Ноябрь 1982
Вив
Бессонные ночи тянулись медленно. Вив жила в кромешной тьме, которую лишь изредка озаряли вспышки дневного света. Ненадолго она забывалась беспокойным сном. В теле ощущалась неприятная ломота. Тем вечером на ресепшене снова никого не было. На столе она нашла белый конверт с надписью «Зарплата» – весточку от Джанис, которая теперь вовсе не общалась с сотрудниками лично.
«Интересно, а что, если я вообще не приду? – размышляла про себя Вив. – Они заметят? Станет ли Джонни кому-то рассказывать? Сколько раз пришлось бы пропустить работу, прежде чем кто-то обратит на это внимание?»
Эта мысль возникла от одиночества, и на секунду Вив почувствовала себя совершенно раздавленной. Может, ей стоит позвонить матери. Или сестре. Или хотя бы снова поболтать с соседкой Дженни. Когда в последний раз она разговаривала с живым человеком? Вив протерла глаза и вытянула под столом затекшие ноги.
В ту ночь в мотеле никого не было. Буквально ни души. С тех пор как Вив устроилась на эту работу, она еще никогда не ощущала такой пустоты и до того невыносимого одиночества, что на глаза едва не наворачивались слезы. Как бы ей хотелось, чтобы на пороге появился Джейми Бланик, с его взъерошенной шевелюрой и такой неожиданно доброй улыбкой. Как бы ей хотелось, чтобы появился хоть кто-нибудь.
В тишине затрезвонил телефон. Вив сняла трубку:
– Мотель «Вечерняя заря». Чем могу помочь?
– Привет, это Марни.
От звука знакомого голоса у Вив защипало в уголках глаз. Надо было взять себя в руки.
– Марни? – кое-как выдавила она.
– Ага. Я тут
