— Ты здесь не работаешь.

Я почувствовал ее за секунду до того, как Валентина появилась рядом со мной. Она потянулась через бар, чтобы предложить руку Габриэле. — Эй, Габи. Вижу, ты убедил Роберто дать тебе работу.

— Ciao, синьорина Монтелла. — Габриэле пожал ей руку.

— Ты раньше работал барменом? — спросила она.

— Он здесь не бармен. — Я указал на Габриэле. — Забирай свое дерьмо. Я отвезу тебя обратно в дом.

— Лука, подожди. — Валентина положила руку мне на плечо. — Почему он не может здесь работать?

— Мой сын не бармен. У него есть гораздо более важные обязанности, чем разливать напитки для студентов и одиноких старушек.

Она выпрямилась и бросила на меня уничтожающий взгляд. — О, так ты думаешь, что он слишком хорош, чтобы работать здесь. — Прежде чем я успел объясниться, она снова повернулась к Габриэле. — Добро пожаловать на борт. Мы рады видеть тебя, Габриэле.

Мой сын усмехнулся и наклонился к ней, слишком близко, почти кокетливо. — Ты можешь называть меня Габи.

Обернувшись, я заметил молодого человека, полирующего вилки.

— Найди Роберто. Сейчас же. — Он встал и побежал на кухню.

Я барабанил пальцами по бару, ожидая и кипя от злости. Валентина и Габриэле болтали, не обращая на меня внимания. Видимо, в Нью-Йорке были законы об алкоголе, а Габриэле был слишком молод, чтобы подавать напитки. Мне было все равно, потому что он не собирался оставаться.

С того момента, как он приземлился в Нью-Йорке, Габриэле делал все возможное, чтобы разозлить меня. Я приказал ему не выходить из дома, но он прибежал сюда, как только я отвернулся. Мне следует отправить его обратно в Катандзаро сегодня вечером.

— Papà.

Я посмотрел на сына. Валентина отошла, чтобы разобраться с одним из строителей, так что мы остались одни.

Габриэле наклонился через бар, и хотя никто не понимал нашего языка, он понизил голос. — Я здесь, чтобы следить за ней. Я знаю, что у тебя есть камеры здесь и в ее доме. Альдо сказал, что бывший посудомойщик тоже использовал фальшивое имя. Я не знаю, что происходит, но я хочу помочь. Так что позволь мне помочь тебе.

Я был удивлен. Я не ожидал, что он заметит что-либо из этого, но это была хорошая идея. Он мог бы присматривать за Валентиной, когда меня не было рядом, а также следить за Сегрето.

И разве я не говорил Валентине, что нет ничего постыдного в том, чтобы принять помощь?

Мой гнев рассеялся, и в груди вспыхнула гордость. — Ты прав. Это умно. Спасибо.

Уголки его губ изогнулись, словно он боролся с улыбкой. — Так ты мне потом расскажешь?

— Да, я так и сделаю. Отличная работа, figlio.

Дверь кухни распахнулась, и в столовую вошел очень бледный Роберто. Он подошел прямо ко мне. — Синьор ДиМарко. Добро пожаловать обратно.

Я положил руку ему на плечо. — Присмотри за ним, capisce?

— Mi dispiace, signore, — тихо сказал он. — Он спросил, и я не знал, что ему сказать.

— Все в порядке. Он здесь, чтобы присматривать за всем для меня. Относись к нему так же, как ты относишься ко мне.

Маленькое, пышнотелое тело втиснулось между мной и менеджером, увеличивая расстояние между нами. — Роберто, не слушай Луку. Мы рады иметь Габи в штате.

Она оттащила меня, и я не сопротивлялся. Наконец, она отвела меня в небольшое пространство вдали от столовой. — Ты прекратишь? — Ее пальцы погладили мой галстук. — Ты слишком остро реагируешь.

— Как же так?

— Хмуриться на всех и пугать бедного Габи. Не порти наш прекрасный день. Если Габи хочет здесь работать, то пусть работает.

— Хорошо.

Ее взгляд резко метнулся к моему. — Хорошо?

— Это то, что я только что сказал, не так ли?

Она засунула пальцы за пояс моих брюк, под ремень. — Ты сегодня очень любезен.

Я прижал Валентину к груди, зарылся носом в ее волосы и вдохнул, позволяя цветочному аромату пройти сквозь меня. — Спасибо, что поехала со мной в город. Надеюсь, ты хорошо провела время.

— Дв. Спасибо, что взял меня. — Она прижалась к моему телу, обвив руками мою шею. Она наклонила голову и поцеловала меня в подбородок. — Ты придешь завтра на открытие?

— Конечно. Мы поужинаем вместе.

— Лука! — Отойдя, она нахмурилась. — Я не смогу сесть за ужин во время открытия. Я буду слишком занята.

— Нет, Роберто будет занят. Ты будешь ужинать со мной.

Валентина вскинула руки, ее лицо было полно раздражения. — Фу! Ты хуже всех. Убирайся отсюда. У меня дела.

Она повернулась, чтобы уйти, но я схватил ее за талию и притянул к своей груди. Я вжался бедрами в ее задницу, позволяя ей чувствовать меня, затем прижался ртом к ее уху. — Ты придешь ко мне, когда закончишь сегодня вечером. Capisce?

Она покачнулась, потом смягчилась, почти позволив мне выдержать ее вес.

— Ладно.

— Va bene, piccolina. — Я отпустил ее, затем шлепнул по заднице. — Иди и делай свои дела.

Я смотрел, как она торопится прочь, наслаждаясь видом ее тела в юбке и на каблуках, которые она носила. Черт, она была горяча. Я не мог дождаться, чтобы снова засунуть свой член в нее.

Вернувшись в машину, я спросил Альдо: — Ты знал, что Габриэле пошёл в тратторию на работу?

Его глаза метнулись к моим в зеркале. — Нет! Он сделал это?

Мой мобильный завибрировал, поэтому я вытащил его из кармана. — Он хочет быть нашими глазами и ушами в ресторане.

Опустив взгляд, я увидел, что звонок был с неизвестного номера. Это не редкость в моем мире, поэтому я нажал кнопку, чтобы принять вызов. — Pronto.

Странный голос начал ругаться на моем языке. — Chi cazzo credi di essere? 76 — Как ты смеешь трахать мою дочь? Ты выставляешь ее напоказ по городу, как свою мантенуту? Ты ебаная свинья, Бенетти.

Флавио Сегрето.

Я сжал в руке прямоугольник из стекла и металла, но мой голос был спокоен.

— Сегрето. Приятно слышать тебя. Может быть, мы могли бы встретиться лично и обсудить твои проблемы со мной.

— Ты что, так хочешь умереть? Единственная причина, по которой я сегодня не всадил тебе пулю в голову, это то, что с тобой была моя дочь.

Я фыркнул. — Не веди себя так, будто она тебе небезразлична. Ты игнорировал ее годами.

— Ты ни хрена не знаешь, Бенетти. Держись от нее подальше.

— Ты думаешь, я тебя боюсь? Трус, который украл деньги, а потом исчез? Ma dai, stronzo.

— Опять