путешествовала много. Когда мы гуляли после завтрака, она восхищалась всем, начиная от лошадей и экипажей, предлагаемых напрокат, к уличным торговцам, разным акцентам и культурам на каждом углу. На нашей последней остановке я купил ей пару бриллиантовых сережек, хотя она отказалась позволить мне купить подходящий браслет.

Я все равно его купил.

Я уже давно не тратил столько денег на женщину, не с тех пор, как Карлотта носила под сердцем Габриэле. Но для Валентины я делал это с удовольствием. Она заслуживала такой поддержки. Эта девушка трудилась не покладая рук, даже убирала ванные комнаты, чтобы сохранить наследие своей семьи. Я мог понять ее стремление.

Зевая, Валентина поставила свой любимый напиток в подстаканник. — Боже, как я устала.

— Иди сюда. — Я потянул ее вниз, так что она легла поперек сиденья. — Положи голову мне на колени.

Она не стала спорить, просто откинула волосы в сторону и устроилась у меня на бедре. — Почему я всегда сплю на тебе?

Моя грудь расширилась от глубокого вдоха, и я пригладил ее волосы, позволяя длинным прядям бежать между моих пальцев. В ночь ее книжного клуба она умоляла меня спать рядом с ней. Я не буду чувствовать себя в безопасности без тебя. Какие демоны преследовали ее? Сегрето? Или что-то случилось в ее детстве?

Я поклялся выяснить это.

Теперь, когда я заручился помощью Д'Агостино, я, возможно, смогу быстро найти своего кузена. Это удержит Валентину от этой заварухи. Потому что я ни за что не позволю Пальмиери или GDF заполучить эту женщину.

Прошло несколько минут, и дыхание Валентины выровнялось. Я уставился на ее профиль, продолжая гладить ее по голове пальцами. Часть меня не хотела возвращаться в Паесано. Я не хотел, чтобы она была в этом крошечном доме на другом конце города. Это место было небезопасным, не говоря уже о том, что я хотел, чтобы она была со мной. Могу ли я перевезти ее в особняк?

— Никогда не думал, что увижу это, — пробормотал Альдо по-итальянски с переднего сиденья. Я поднял глаза и встретился с ним взглядом в зеркале. — Как подросток.

— Отвали, — тихо сказал я.

— Она хорошая девушка. Много работает. Заботится о людях.

Я знал это. Это было одной из причин, по которой мне нравилось ее баловать. Неблагодарные, высокомерные люди думали, что мир всем им обязан. Но этот мир никому из нас не был должен ни хрена. Валентина знала это, и она была бойцом, жесткой, как я. Но она также была милой и невинной, и это выворачивало меня изнутри.

— Я хочу, чтобы ее вещи перевезли в особняк, — приказал я. — Проследи, чтобы это было сделано.

Альдо покачал головой. — Ей это не понравится. Дом принадлежал ее покойной матери. Ты его видел. Мать могла бы все еще жить там. Твоя девочка не готова отпустить прошлое.

Я вздохнул. Мне нужно будет отнестись к этому осторожно. Но после нашего пребывания в Нью-Йорке я был уверен, что смогу убедить ее.

Мой телефон завибрировал от новых сообщений. Я вытащил прямоугольник из кармана и провел остаток поездки, отвечая на вопросы и проверяя братьев. Затем я написал Лео, так как он был тихим последние несколько дней. Это было не редкостью для моего первенца. Он был ответственным, более серьезным и независимым, чем его брат. Лео ответил немедленно, сказав, что забронировал поездку на Сардинию на несколько дней. Я сказал ему, чтобы он развлекался на пляже со своей девушкой и позвонил мне, когда вернется в Катандзаро.

Валентина зашевелилась, когда мы были в нескольких минутах от города. Я погладил ее по спине и продолжил читать квартальный отчет одного из наших законных предприятий.

— Где мы? — сонно пробормотала она.

— Недалеко от Паесано.

— Чёрт. Я не ожидала, что буду спать так долго. Почему ты меня не разбудил?

— Потому что ты, очевидно, чертовски устала.

Она приподнялась. — Скорее, я устала от секса.

С моих губ сорвался смешок. — Валентина, этот рот…

— Ты хочешь сказать, что тебе это не нравится?

Дьявольский блеск в ее глазах манил меня, как плащ быка. Я наклонился и крепко поцеловал ее. — Мне очень нравится, — сказал я, когда мы оторвались друг от друга.

Она похлопала меня по груди, затем взглянула на часы. — Мне правда пора в ресторан. Альдо, можешь подбросить меня до траттории?

Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида, ища подтверждения. Я предположил, что это было справедливо. Я достаточно монополизировал ее время на сегодня, и я знал, что она снова откроется завтра. Я слегка кивнул Альдо.

— Конечно, мисс. — Альдо начал нажимать кнопки на навигационной системе автомобиля.

Я притянул ее к себе и поцеловал в висок.

— Я отнесу твои посылки к себе домой.

— Или ты можешь оставить их у меня, поскольку замки для тебя не проблема.

Проигнорировав это, я сказал: — Приходи в особняк, когда закончишь сегодня. Поужинаем вместе.

— Только ужин?

Ухмылка тронула уголки моего рта. — Может быть, больше.

Когда мы подъехали к траттории, она попыталась сама открыть дверцу машины. Я схватил ее за руку. — Подожди, piccolina. Я подойду и помогу тебе.

— Это не обязательно, и мне нужно торопиться.

Я бросил на нее взгляд, который отпугивал опасных мужчин по всей Европе. Валентина только закатила глаза. — Ладно. Но поторопись, Лука.

Я вышел из машины и застегнул пиджак. Затем я подошел и помог ей выйти из машины. Вместо того, чтобы отпустить ее, я схватил ее за руку и повел внутрь.

— Ты раздражаешь, — пробормотала она себе под нос.

— Ты хочешь сказать, что тебе это не нравится? — спросил я, бросая ей ее же слова обратно.

Она толкнула меня своим плечом. — Мне это может понравиться.

— Хорошо. — Я открыл дверь траттории и придержал ее для нее. — Позже поговорим о том, где ты будешь спать сегодня.

— Я сплю дома. — Она потянула меня за галстук, проходя мимо. — Завтра мы снова открываемся. Мне нужно быть в форме.

Я последовал за ней внутрь, но тут же остановился. Габриэле стоял за стойкой бара, что-то разрезая ножом.

Che cazzo? Что здесь делал мой сын?

Опустив локоть Валентины, я направился прямо к бару, пока не оказался перед ним. У него хватило наглости продолжать резать лимоны вместо того, чтобы обратиться ко мне. Я говорил на нашем языке, чтобы никто не понял, как я взбешен.

— Какого хрена ты творишь?

— Папа, как дела в Нью-Йорке?

Я выхватил нож из его руки. — Я задал тебе вопрос, figlio.

Он пожал плечами. — Я попросился барменом. Я подумал, что это может