вы расскажите все детали произошедшей трагедии с моим сыном, возможно, это поможет привести его в чувства. Вас же достопочтенный контролёр я сердечно благодарю и прошу доставить моего сына домой.

Я не знал, какую игру затеял этот тринадцатый брат Лесли, но понимал, что сейчас мы далеко не в самом выигрышном положении. Рассказывать братьям и толпе, что мы случайно пробудили некоего Седрика Тёмного, из-за чего и пострадал сей безмозглый отрок, и, что возможно, в скором времени больше не придётся беспокоиться о порядке, так как всё сгинет к чертовой матери, было бы, мягко говоря, опрометчиво. А врать на публику тоже идея так себе, если нас уличать во лжи, если толпа хоть на миг усомниться в нас, то всё потеряно, и мы дружно отправимся на плаху.

— Благодарим вас, брат Лесли, за радушное предложение, — с улыбкой поклонился я. — Мы с почтением принимаем ваше предложении, тем более, нам, действительно есть, что рассказать. Уверяю вас, с мальчиком не случилось ничего страшного и очень скоро он придёт в себя. Мы же совершенно не причастны к его недомоганию.

— Я буду ждать вас к часу, — кивнул Лесли.

Я заметил явное недовольство братьев тем, как повернул дело Лесли, но оспаривать его решение почему-то никто из них не стал.

Люди, поняв, что теперь спектакль окончен всерьез и надолго, вновь стали расходится. Я посмотрел на часы, до обеда оставалось чуть больше двух часов, а нам предстояло как-то синхронизировать свои действия и придумать, что врать.

— Пойдемте в трактир что ли, чего здесь отсвечивать? — предложил я.

— Есть здесь неподалеку местечко, — согласился Леон.

Местечко называлось «Хромая русалка». Людей почти не было. В целом, трактир был чистеньким, на окнах даже висели занавески. Мы заказали у грудастой, но довольно страшной официантке по порции жареной картошки с отбивной и по стакану пива.

Леон таки наше в себе какое-то желание шлепнуть по её толстой попке. Официантка рассмеялась, но вяло и, пресекая дальнейшую инициативу, поспешила выполнять наш заказ. Очевидно, внешний вид Леона отпугнул даже повидавшую многое на своем веку бабу.

— Леон, какого черта ты выглядишь как чучело? — с ухмылкой поинтересовался я.

— Я в этом городе легко могу быть узнанным, а это твоему делу совершенно не поспособствует, — мрачно заявил Леон.

— Вполне возможет статься, что наоборот, — пробормотал я, неожиданно почувствовав, что волнуюсь.

Письмо жгло карман, а я никак не мог решиться его отдать.

Картошку принесли быстро. Мой живот громко поприветствовал еду, только сейчас я понял, что голоден, как волк.

Картошка была вкусной, с зажаренным лучком и салом. А вот отбивная подкачала, мясо было точно подошва от башмака, но я слопал и его. Отчистив тарелку до блеска, я заметил, что мои товарищи смотрят на меня с нескрываемым любопытством.

— Ты умял порцию за три минуты, — констатировал Леон.

— Меньше, — поправил Фил. — Две минуты семнадцать секунд.

— Это армейская привычка, — довольно ухмыльнулся я, чувствуя, как восполняется запас сил.

— Что значит армейская? — приподнял бровь Леон.

— Не важно, — отмахнулся я, поняв, что снова сболтнул лишнего. — Надо придумать, что говорить этому Лесли. Я отпил из кружки холодного пива и вытер рукой пену с губ.

— А ничего не будем говорить, — пожал плечами Леон,

— Это как? — не понял я.

— А просо не пойдем туда и все, — Леон тоже отпил из кружки, но губы промокнул салфеткой.

— Поясни?

— Там может быть что угодно, — объяснил Леон. — Братья же сказали, что за твою безопасность в городе не несут ответственности, а значит, если тебя убьют, то они вообще ни при и чем. Я бы тебя прирезал, потом выкинул где-нибудь на дороге, а опосля сказал бы, что ты пренебрег своим обещанием и не пришел ко мне на обед.

— Резонно, — заключил я. — Но плохо ты все-таки Леон думаешь о людях. А что если это наш возможный союзник? И более того, я дал слово пойти, значит, идти придётся.

Леон тяжело вздохнул, возведя очи к облепленному мухами потолку.

— Ты неисправим, мальчик, тебя непременно в этой истории должны прибить. Характер один в один Натана!

— Мы идём, Леон, — упрямо покачал головой я. — Действовать будем по обстоятельствам. Версия такая, мы по дороге в город немного заблудились и вышли к кладбищу, у склепа нашли мальчика, решили оказать ему помощь.

— Хреновая версия, нас этот Лесли быстро раскусит. Это тёртый калач, Эрик, он собаку съел на таких вот ситуациях.

— Значит, мы разделимся. Вы с Филом подождете меня здесь. А я так и заявлю этому достопочтенному брату, что если он меня убьёт, то будет кому рассказать, что я был убит на его обеде.

— Не сработает, ты думаешь слова двух оборванцев чего-то стоят. Фила хоть и признали, но он сын предателя Ганса, а я вообще никто, — как Леон ни старался, слово «никто» у него вышло очень горьким.

— Ты король Леон, — серьёзно заявил я.

— Нет, я магический выродок, посвященный Амадей, волк… Я не король и тебе это известно лучше других, Эрик.

— А Натан считал иначе, и я с ним согласен, — с этими словами я протянул Леону письмо.

Он как будто нехотя взял его, развернул и принялся читать.

Глава 23

Понемногу, письмо стало мелко подрагивать в длинных пальцах Леона. Он отложил его в сторону, поставив локти на стол, упёрся в ладони подбородком, прикрыл глаза и, потирая виски, застыл в такой позе. Я достал корону и, молча пододвинул к нему. Леон даже не посмотрел на неё.

— Нет, — покачал головой Леон. — Убери корону, Эрик, не показывай эту штуку в городе никому. Сначала я должен сделать одно важное дело.

— Какое? — тихо поинтересовался я, уже, впрочем, догадываясь, что ответит Леон.

Корону я прятать не спешил, надеясь, что она напомнит Леону, что на самом деле важно для него и для людей.

— Найти эту дрянь Беллу и придушить, — прошипел Леон, глаза его блеснули нездоровым блеском. — Эта сука сломала мне жизнь! И пока я не отомщу, я не успокоюсь.

— Но это было очень давно, Леон, возможно, её уже нет в живых? — осторожно попытался я остудить пыл Леона.

— Нет, эта