В этот момент из глубин тоннеля донеслось ядовитое шипение, вскрик, потом невнятные голоса, и всё стихло. Гера попятился назад, свалился на пол. Лицо у него было бледное и зелёное.

– Запах…

Его вырвало!

Яша тоже почувствовал привкус железа на губах, судорожно начал надевать шлем, сообразив, что киборги попали в ловушку. Вспомнились занятия спецподготовкой перед походом, где будущим «археологам» рассказывали об отравляющих веществах, в том числе о знаменитом газе британских спецслужб.

– «Новичок»!

Гера с мокрыми губами тоже начал было цеплять на голову конус шлема, но конвульсивно дёрнулся и затих.

Шлем Яши встал на место.

– Фильтр! – взвыл он, кашляя. В нос ударила струя чистого кислорода. В голове зазвенело. Боевик упал на колени, пытаясь сдержать рвоту.

Вдруг сильные руки обхватили его с двух сторон, сбили с плеча турель «универсала», и он увидел перед собой Длиннорукого.

– Пол… ков…

– Пакуйте их! – донёсся голос пограничника.

С Яши сорвали шлем, сунули в нос ватку с нашатырём, так что он чуть не ослеп, посадили в одно из пустующих кресел, хотя пеленать клейкой сеткой не стали.

Геру не тронули, он был мёртв.

– Они… киборги… – выговорил бывший помощник Длиннорукого, показав взглядом на тоннель. – Ваш «новичок» им что слону дробинка.

– Кто сказал, что мы используем «новичок»? – спросил кто-то из членов экипажа. – Это наша родная «ромашка», действует даже на робов и формехов.

– Да ладно! – не поверил Яша. – Они сейчас выползут и…

– Не выползут.

Подошёл Длиннорукий. Он был одет в свой спецкомбез, но с нацепленным на туловище жилетом разгрузки. Из-за плеча высовывался ствол какого-то внушающего уважение оружия. Яша широко раскрыл глаза, узнав знакомый русский карабин.

– «Дракон»?!

– «Дракон», «дракон», – подтвердил Длиннорукий. – Жить хочешь?

– Кто ж не хочет, – криво ухмыльнулся Коштовый. Раскрыл глаза ещё шире, оглядел деловито возившихся в помещении космолётчиков. Они были в «кокосах», выдерживающих удары ракетопуль и лазеров, и каждый имел «дракон», ракетопули которого пробивали два метра условной композитной брони. А у суроволицей блондинки, кроме того, был пристёгнут к поясу неймс.

Яша сглотнул.

– Как вам удалось… вооружиться?!

– Это наша территория, – рассеянно сказал молодой голубоглазый парень. – Кусочек России. Она всегда помогает своим.

– Повторить вопрос? – напомнил Длиннорукий.

Яша поймал его чёрный, недобрый, не сулящий ничего хорошего взгляд и содрогнулся. Рот наполнился желчью.

– Д-да… н-нет… чего надо делать?

– Хороший вопрос. Сейчас ты позвонишь боссу и скажешь, что начинаешь высадку экипажа на катер. Как понял?

Яша кивнул, боясь слизнуть языком капли пота с губы.

– Понял. А ты?

– Я убит. Ещё раз повтори.

Яша вытянулся, сколько мог, и повторил приказ.

Яша доложил о гибели Длиннорукого, и Алилайя, испытав нечто вроде сожаления (русский полковник в течение последнего времени показал себя хорошим исполнителем и мог бы послужить ещё), приказал ему грузить пленных на катер. Проверять слова бывшего помощника Длиннорукого ему не пришло в голову, так он был уверен в украинском националисте, обладавшим всего одной извилиной, зато готовым выполнять любое задание. И это было первой ошибкой Меченосца, приведшей его к цепи последующих.

– Где твой враг с русскими на борту? – обратился он к Мечу.

«Он не враг мне», – флегматично ответил киллербот.

– Мне тоже, – невольно усмехнулся Алилайя. – Так что полегче с ним, не убивай, этот выкормыш Предтеч нам пригодится.

«Почему вы всё время общаетесь со мной в аудиоформате? Вербальные средства общения примитивны и малоинформативны, а у вас достаточный запас пси-контента. Мои создатели могли одновременно поддерживать десятки тысяч разговоров и передали это умение мне. Но и вы, как усовершенствованный мыслящий индивидуум, можете многое».

«Благодарю за оценку моего мыслящего аппарата, – перешёл на мысленное общением уязвлённый «паша», испытав внезапную неприязнь к роботу, считавшему себя большим интеллектуалом. Бионические импланты и в самом деле давали Алилайе возможность беседовать в эмпато-телепатическом диапазоне, однако не киллерботу давалось право судить потомка древнего рода турецких владык, начиная с Великого Эрдогана. – Покажи район действия».

Перед глазами соткалось полотно космоса, пронизанное иглами звёзд.

Светило системы – неяркий бордовый шар коричневого карлика – виднелось правее в поле обзора, заросшая травой планета ближе и ниже, а пульсирующий фиолетовый овал с чёрным ядром в центре – робот Древних – висел левее, как угрожающий глаз циклопа.

«Связь!»

В ушах проклюнулся странный звук, будто трижды прокуковала кукушка. Затем раздался характерный голос Чела, очевидно, синтезированный под человеческий:

– Слушаю вас.

– Мы начали посадку пленных в катер.

– Мы тоже готовы.

– Видео, будьте добры.

Перед глазами Алилайи проявилось замкнутое волей лицо руководителя русской экспедиции.

– Добрый день, – сказал Алилайя по-русски.

– От нас отправляется два катера, – заговорил собеседник голосом, исполненным сдержанной силы, не отвечая на приветствие. – Первый, с мисс Перес, поведу я, второй – на автомате, заберёт пленных. Посадка на плато одновременно с вами. Предупреждать, что случится в том случае, если вы предпримете манёвры, не нужно?

– То же самое я хотел сказать и вам, – любезно ответил Алилайя. – Могу я видеть мадам Перес?

– Она уже на борту катера.

– Будьте добры, свяжите меня с кабиной.

Лицо Лихова исчезло, и Алилайя с сожалением подумал, что с этим человеком договориться будет очень трудно.

Перед ним сформировалась рубка российского катера с двумя пассажирами. Оба сидели в «кокосах» с незагерметизированными шлемами.

– Олеандра, – сказал Алилайя. Сердце дрогнуло. Идея с обменом и засадой показалась недостаточно просчитанной. Но ведь не могла же закладка в её мозгу не сработать?

– С тобой всё в порядке? – Он подчеркнул слово «всё».

– Я готова, – безучастно ответила девушка.

– Прекрасно, я думаю, ты…

Кабина в фокусе мыслепередачи исчезла, остался слышен голос спутника Олеандры:

– Достаточно, мы стартуем.

Затем пропал и голос.

– Фак ю со всеми твоими потрохами, русский! – произнёс Алилайя, не меняя доброжелательного тона.

Настроение резко изменилось. Захотелось схлестнуться с русским, унизить, вырвать у него если и не язык, то крик боли… Он очнулся, выдохнул:

– Меченосец?

«Да, мой повелитель!»

– Высылай катер!

«Боюсь, вы будете разочарованы».

– В чём дело?!

«Катер пуст, мой повелитель!»

Меч подождал, пока хозяин придёт в себя, не проявляя никакого сочувствия, и в этот момент его встряхнул вызов Чела:

«Поговорим, приятель?»

«Чего тебе нужно?»

«Давай-ка отойдём в сторонку и поговорим по душам, как говорят земляне».

«Ты мне неинтересен».

«Враньё, в тебя, как и в меня, мои сотворители вложили не только программу ликвидации жизни, но и неплохой дискурс психоматрицы создателей. Ты не можешь сопереживать, но можешь ощущать удовольствие и ненавидеть».

«Уйди или будешь уничтожен!»

«Тебе не хватит сил, приятель, – Чел издал презрительный, как показалось Мечу, смешок. – Не трать времени на угрозы. Неужели до сих пор не сообразил, что мир, любовь и созидание интереснее и масштабнее войн и разрушения? Мне тебя жаль!»

«Ты ублюдок своих ублюдочных конструкторов!»

«Вот видишь, ты злишься, а злость плохой советчик даже для убийц. Меня создали Предтечи, а они намного старше твоих создателей и мудрее».

«Я… тебя… похороню… в вакууме!»

«Что ж, попробуй. Только мой совет – высади земные корабли, чтобы потом, после поражения, не мог сослаться на якобы помехи с их стороны».

«Мне легче их уничтожить!»

«Зачем тебе лишние энергозатраты? Они враги меж собой,