уже нервничала я. Джаред и Ирмис — это конечно хорошо, но без Маркуса рядом я была уязвима. Только я успокоилась, как липкий тягучий страх снова свернулся внутри тугим узлом, неприятно отзываясь на каждое движение чужаков. Слишком много вокруг людей, а теперь меня ещё и в лицо знали.

Хоть большая часть гостей и рассредоточилась по залу, танцам и саду, я в каждом видела угрозу. Что помешало бы магу напасть? Успел бы Джаред и оказался бы достаточно силён, чтобы защитить? А Ирмис хоть и вампир, но низший, да ещё и слишком молодой. А ещё — это была Ирмис, в попытке меня защитить она могла бы нечаянно и покалечить.

А тем временем гости желали пообщаться, даже несмотря на то, что я вроде как ела. То один, то другой они подходили ко мне, выказывали почтение и желали перекинуться несколькими фразами по дежурным вопросам вроде погоды или того, как обворожительно я выглядела. А я дёргалась при приближении каждого человека.

— Джареда ещё не видно? — устало проговорила подошедшая Ирмис, составляя Нии компанию по распитию вина.

Мы покачали головами.

— Он пошёл сад проверять, но так и не вернулся.

— Девочка моя, — раздался сзади высокий женский голос, и мы резко обернулись.

Мама Ирмис неотрывно смотрела на дочь, сжимая в руке платок, а отец придерживал её за руку. Мне показалось, что он тянул её назад, но женщина явно хотела поговорить.

— Ещё раз поздравляю, Ваше Величество, чудесный праздник, — склонила она голову, — разрешите поговорить с дочерью?

— Нет, — жёстко ответила за меня Ирмис, — говори при всех, они всё знают.

Женщина окинула нас сосредоточенным взглядом и поджала губы.

— Ирмис, дорогая моя, поехали завтра с нами домой. Есть один целитель, он посмотрит, что можно сделать.

— Олена, мы же это уже обсуждали, — вздохнул супруг.

— И что? — повернулась она к нему, — думаешь, я смирюсь, что моя единственная дочь превратилась в… в монстра?

— Ничего нельзя сделать с таким монстром, как я, — печально заметила подруга, — разве что убить.

Голос Ирмис явно дрожал, а глаза заблестели. Я хотела поддержать её, но Ния успела первая.

— Что вы такое говорите? Как не стыдно! — возмутилась она и подошла вплотную к подруге.

— А вас, юная леди, я не спрашиваю, когда будут свои дети, тогда и поймёте! — парировала женщина.

— Что ты хочешь, мама?

— Вернуть свою прежнюю дочь!

— Вместо того, чтобы поддержать её, — не выдержала уже я, — вы осуждаете? Вы не знаете, что она пережила!

— При всём уважении, Ваше Величество, я не могу поддержать существо, убивающее людей и питающееся кровью!

От услышанного у меня глаза на лоб полезли. Теперь я понимала, почему Ирмис не хотела их видеть. Никто не хотел её принимать, и не важно, что она была бы мертва, если бы не стала вампиром. Я хотела высказать её родителям всё, что думала, но услышала, что Ирмис всхлипнула, и на щеке заблестела слеза.

— Олена! — одёрнул её муж.

— Что, Олена? Посмотри, в кого она превратилась! — ткнула в Ирмис пальцем мама, скорчив физиономию, полную отвращения, — мы отправили учиться нашу чудесную девочку, а теперь это кто? Встретила бы я того, кто её обратил, я бы ему все сказала! Это чудовище…

— Я слушаю, — раздалось из-за спины.

Мы резко обернулись. Алистер стоял сзади Ирмис, сцепив за спиной руки, и спокойно смотрел сверху вниз на женщину. Он и так выглядел довольно мрачно, но сейчас какая-то особенная жуть витала в воздухе. Черная одежда и длинный плащ делали его высокую фигуру пугающей. Его глаза заволакивала тьма, а алые огоньки опасно поблескивали. Женщина открыла рот от удивления, но не смогла выдавить и слова.

— Ну так? — ровным тоном повторил он, — что вы там хотели мне сказать? Впрочем, как я и думал — ничего. Ваша дочь умерла, ей мечом пробили грудную клетку насквозь, и я воскресил её. Вопросы?

— Как… вы… — не могла Олена подобрать слова, её крылья носа вздымались от возмущения, но в глазах отчётливо виднелся страх.

Она не принимала дочь такой, просто не хотела. Это поняла и Ирмис. Подруга дёрнулась, желая уйти, но Алистер положил ей руки на плечи, пригвоздив к полу.

— Если такая дочь вам не нужна, то убирайтесь вон. Ещё раз услышу в её сторону что-то подобное — убью вас на месте. У меня в этом очень богатый опыт. Это ясно?

Олена побагровела от злости, но не посмела перечить вампиру. Муж и вовсе ничего не говорил, просто молча наблюдал за перепалкой. На Ирмис же было жалко смотреть, мне стало невыносимо больно от всей этой чудовищной ситуации, как же родная мама может так относиться к дочери?

— Я вроде запретил вам подходить, — прервал нас вернувшийся Джаред.

Он прошёл мимо нас и встал прямо перед матерью, вперившись в неё пылающим взглядом.

— Джаред, мальчик мой, ты не понимаешь…

— Молчать! — жёстко оборвал он мать, — я всё прекрасно понял. Вас больше устроил бы труп Ирмис, а не вампир, не так ли? У вас было время понять ситуацию с прошлой встречи, и это итог?

— Она нам больше не дочь! — воскликнула Олена и ткнула в Ирмис пальцем, — это тень на нашем роду!

Ирмис всхлипнула, а Алистер сузил глаза, и от него поползли клубы дыма, я же стояла и не знала, как реагировать, казалось, что он сейчас их убьёт.

— Олена, — дёрнул супругу за плечо муж, явно заметив накаляющуюся обстановку, но женщину уже было не остановить.

— Я отрекаюсь от тебя, Ирмис! — взвизгнула женщина, повергнув нас всех в шок.

Я просто остолбенела, а Алистер шагнул к ней и приподнял руку, но внезапный смех Джареда заставил нас в недоумении на него оглянуться.

— Это даже забавно, — отсмеявшись, сложил он руки на груди и с нескрываемым отвращением посмотрел на мать, — вам настолько важно мнение других, что плевать на дочь и её чувства. А я то думал, что дальше многолетнего осуждения её полноты дело не дойдёт. Как хорошо, что мы это выяснили. Я остаюсь с Ирмис, а вы молча возвращаетесь обратно в Лорники и держите рот на замке, иначе я клянусь, вы пожалеете.

— Сынок…

— Сына у вас больше нет, убирайтесь.

Обведя всех нас острым взглядом, мама Ирмис повернулась к дочери и Алистеру. А затем просто молча развернулась и ушла, даже не попрощавшись.

— Простите, — извиняющимся тоном бросил отец и последовал за супругой.

— Ирмис, — подошла я к подруге и взяла её за руку, но она ошарашенно смотрела вслед родителям, и по её щекам катились слёзы, капая на платье.

— Пошли пройдёмся, — сказал ей