Ненавижу.

Но как он хорош, чёрт подери…

Немудрено, что я свою голову ещё несколько лет назад в трусах оставила.

– Я буду вести, – спокойно отвечает он, и у меня начинает стучать в висках. Кристофер даже не смотрит в мою сторону. – По плану должен был быть другой балет, но гости хотят видеть «Ромео и Джульетту». Сейчас можете отдыхать, общая репетиция назначена на пять вечера. Явка обязательна для всех, даже незаявленных в спектакле. Нужно понять, кто в состоянии участвовать. Те, кто получил травмы, будут заменены. Работа предстоит немалая. Отнеситесь к этому со всей серьёзностью.

Обрушив на нас эти новости, Хейз с Итаном покидают столовую. Вокруг начинается полная неразбериха, но я не слышу никого. Лишь оглушающее биение моего глупого сердца отдаётся в голове.

Я давно перестала понимать что-либо, искать логику в проекте Девонли и строить планы по возвращению домой. Не могу я находиться здесь и думать или поступать рационально. Слишком неопытна и глупа, чтобы выжить в этой игре. Но почему-то сейчас я уверена в одном: не остров и Жнецы погубят меня, а этот мужчина.

Глава 21

Кристофер

– Сладких снов, Генри, – шепчу, склонившись над обмякшим телом Левингтона.

Вряд ли он поверил, что я так резко переобулся. Однако Генри падок на лесть и с удовольствием принял мои извинения и расшаркивания в вечной преданности ему и ордену. А заодно и бутылочку его любимого бренди.

Снотворное подействовало даже быстрее, чем я рассчитывал. Если бы не любовь Левингтона к дорогим выдержанным напиткам, план полетел бы псу под хвост. Я не сделал ни глотка, лишь притворился, что пью. А он вылакал целых три порции и заснул прямо в кресле.

Левингтон всё ещё видит во мне своего преемника, поэтому и подпускает так близко. И чем же я ему так приглянулся?

– Прости, Итан, ты проиграл эту партию, – усмехаюсь, выуживая из кармана Левингтона его ключ-карту. Этот малыш отпирает все двери на острове. У меня будет всего три часа до пробуждения Генри, но для первой вылазки этого хватит.

Жаль, что ключ-карту того охранника пришлось вернуть, он тоже имел доступ к потайным ходам. Но оставить себе то, что позаимствовал, и продолжать играть в кошки-мышки с Итаном я не мог. Поэтому пришлось явиться с повинной к Левингтону.

Подхожу к столу, включаю компьютер и ввожу пароль. Нет, Генри не делился со мной этой информацией. Просто я хорошо изучаю своих врагов, и подобрать нужный код не составляет большого труда.

Именно отсюда Левингтон контролирует весь Девонли. Если с главного компьютера вырубить камеры видеонаблюдения в том подвале, то и охрана в смотровой комнате ничего не увидит. Я не знаю, есть ли у них доступ к тому отрезку туннеля, но перестраховаться стоит. Они даже не поймут, что что-то не так, ведь я поставлю статичную картинку, а когда вернусь – восстановлю наблюдение.

Конечно, в итоге Генри всё равно узнает, что я побывал там. И мне на руку, чтобы он узнал. Но не сразу.

Готов поспорить, Генри Левингтон никогда ничего и никого не боялся, потому что не воспринимал угрозы всерьёз. Но я стану воплощением всех его кошмаров. За распитием бренди он поделился со мной радостной новостью: формула сыворотки доработана. Значит, побочных эффектов быть не должно. Вот и выясним. Сегодня поистине день открытий.

Выключаю компьютер, выливаю остатки бренди в раковину, там же споласкиваю и стаканы. Как удобно, что Левингтон занимает несколько комнат. Доказательства уничтожены, теперь никто не обвинит меня в том, что я усыпил своего босса. Он и сам поверит, что просто перебрал с выпивкой и заснул. Генри Левингтон при всём его могуществе никогда не умел пить.

– Лучше не беспокойте его, – говорю я охранникам, покинув кабинет и продемонстрировав им пустую бутылку.

Они понимающе улыбаются и кивают: не первый год работают на Жнецов и знают, что Левингтона может срубить от двух бокалов. Внутрь они точно не сунутся. А вот Итан – может. Хорошо, что он занят. Я позаботился и об этом: сейчас Итан лично обходит всех Жнецов, чтобы выразить благодарность и поинтересоваться, есть ли у них какие-нибудь пожелания. От злости он был готов сожрать меня живьём, но с приказом Левингтона спорить не стал, ведь тому идея показалась замечательной. Так что проблема с цепным псом разрешилась очень просто.

Да, я рассчитал всё предельно чётко, однако всегда есть вероятность, что в план вторгнутся досадные помехи. Самоуверенность подводила многих. Нельзя терять бдительность. К тому же некоторые нюансы выяснятся только в процессе.

Во-первых, кто сказал, что сейчас в туннелях никого нет?

Во-вторых, где гарантия, что меня не остановят по пути туда?

Хоть я и был одурманен сывороткой, однако понял, где находится вход в эту секретную часть туннелей.

Дорога туда не занимает много времени, ведь главные тайны Жнецов сокрыты прямо под зданием театра. На этом этапе мне везёт: никто меня не останавливает, никто не спрашивает, куда и зачем я иду. А когда я спускаюсь по потайной лестнице, то не встречаю ни одного охранника. Видимо, большинству сюда путь закрыт.

Эхо одиноких шагов разносится по коридору, пропитанному мраком и сыростью. Вряд ли найдётся ещё хоть один человек в здравом уме, желающий вернуться туда, где провёл в заключении несколько дней и откуда с таким трудом выбрался. Но кто сказал, что я в здравом уме?

Либо у меня, и правда, крыша поехала, либо Левингтон испытал на мне действительно волшебное «лекарство». Моё сознание прояснилось под утро, и я вспомнил, что пока меня держали в камере, то не скупились на ножевые ранения и особенно – побои. Однако раны очень быстро затягивались, а после последнего укола от синяков и шрамов не осталось и следа.

Когда я покидал это подземелье, то обнаружил не