– Лидия скучала по отцу?

– По-моему, не очень. Илья Маркович редко бывал дома, чаще – в командировках. Я не знаю, на каком именно заводе он работал, но точно был не рядовым инженером.

– Когда вы узнали, что Георгий видится с отцом?

– Только когда тот пропал. Мы с Лидой даже подумать не могли, что он ослушался их маму. Любое упоминание об отце в их семье было под запретом. Тетя Ганна не скрывала ненависти к бывшему мужу. Я помню, как мои родители недоумевали по этому поводу.

– А как Ганна узнала о том, что он пропал?

– Лида помнила, как к ним приходила новая жена отца. Но мать не пустила ее дальше порога. Жоры в тот день дома не было, он о визите не знал, поэтому решил самостоятельно съездить к женщине домой.

– А позже пропала и эта женщина с Тамарой. Элеонора Леоновна, как вы думаете, могло храниться в семье что-то особенно ценное, какая-то антикварная вещь, стоимость которой, допустим, больше миллиона рублей? И которую, возможно, забрал с собой Илья Маркович?

– Не думаю… А почему вы спрашиваете?

– Есть версия, что он жив. Или был жив по меньшей мере полгода назад. И кто-то делит его наследство, убирая с дороги конкурентов.

– Но как же так? Почему же он не дал знать о себе детям? Не понимаю.

– Денис, с чего ты вообще взял, что убивают наследников именно Ильи Скрипака? Кстати, почему во множественном числе? – пока ничего не понимая, задала вопрос Рита.

– Я же сказал, это только версия. Элеонора Леоновна, помните, вы рассказывали о случайной встрече Георгия и Тамары? Со слов Георгия, Тамара была беременна. Вот вам и еще один наследник.

– Темнишь ты, капитан Арбатов.

Рита выдержала суровый взгляд Дениса и усмехнулась: конечно же, не на пустом месте возникла эта версия, но делиться с ней информацией следователь не собирался.

– А что в папке, смотрел? – спросила Рита будничным тоном, хотя давно уже поглядывала на нее с нетерпением.

– Да, мельком, – Денис развязал тесемки и вытряхнул на стол содержимое. – Элеонора Леоновна, узнаете кого-то на снимках?

– Конечно. Эту семейную фотографию я видела и раньше, такая же, но в рамке, стояла на стеллаже у Лиды в комнате, – бабушка отложила фото в сторону. – Это – Жора с Тамарой, а здесь – она одна. Только не пойму: обстановка вокруг незнакомая, снимок сделан в чужой квартире. За спиной девочки, за стеклом серванта, портрет какой-то женщины. Я ее не знаю.

– Возможно, вторая жена Ильи Скрипака? Я отдам специалистам, они увеличат. Уже что-то.

– Бабуля, ты не знаешь, Илья женился официально на этой женщине?

– Да, Жора был в этом абсолютно уверен.

– А что если она оставила свою фамилию? Кто она вообще была? Как с ней познакомился отец Лидии?

– Я знаю только одно: она какое-то время была его секретарем. Послушайте, Денис. Я по-прежнему не понимаю, с чего вы решили, что Дину убили из-за какого-то мифического наследства. Но, наверное, у вас имеются факты, о которых мы не знаем. Пусть так. Но Илья Маркович пропал, когда мы с Лидой учились в первом классе, то есть в шестьдесят первом году! Прошло полвека, и вдруг всплывает его имя? Невероятно!

– И тем не менее, я должен отработать эту версию. Спасибо вам за помощь. Мне пора. Рита, собирайся, поедем за твоей машиной.

– А потом? – вырвалось у нее, но ответа она ждать не стала. Не глядя на Арбатова, она поднялась со стула и быстрым шагом направилась к выходу.

Глава 22

Вчера все произошло, как будто так и задумывалось: ее молчание, как согласие, короткий звонок бабушке и поездка след в след до знакомого дома на Московской. Рита, пока ехала, старалась думать о чем угодно, только не об Арбатове, его квартире, словно из прошлого века, халатике, который она, уезжая утром, аккуратно положила на сиденье кресла. Будто и не пользовалась им, не куталась, пытаясь спастись от пробирающей ее дрожи: то ли из-за забравшейся в комнату уличной прохлады, то ли из-за собственных скомканных мыслей, смешанных со стыдом и робкими надеждами. Дважды она чуть не уткнулась передним бампером своего «Рено» в автомобиль Дениса, едва успев затормозить. Виновато посигналила фарами и улыбнулась, надеясь, что он ее видит в зеркало.

Рита испугалась, когда он свернул куда-то во дворы, но вскоре поняла, что выруливает он на стоянку супермаркета. Она припарковалась рядом, но из машины выходить не торопилась: может быть, у Арбатова изменились планы?

– Рит, вылезай, – он открыл дверцу, – у нас дома шаром покати. Ты утром не заметила, что ли? Хлеба нет, в холодильнике, по-моему, только коробка молока. И вообще, хочется чего-нибудь вкусненького. Ты как, тортики любишь? Или мороженое? А вино какое?

Из всей его речи Рита уловила только это: «у нас дома».

Она кивала, понимая, что ее бессмысленная улыбка выглядит странно, но Арбатов словно бы и не замечал этого. Отобрав у нее ключи, он нажал кнопку сигнализации.

К магазину они шли, взявшись за руки…

– Денис, тебе гренки или просто хлеб? Для бутербродов? – крикнула Рита из кухни, стоя у плиты и карауля закипающий кофе. Кофе на двоих. Она откопала это произведение восточного искусства – старинную медную джезву ровно на две чашки напитка в кухонном буфете, в самом дальнем углу верхней полки. Долго рассматривала витиеватый узор, прежде чем засыпать смолотые почти в пыль зерна. Конечно, можно было воспользоваться той же туркой, что и утром, но объем ее был мал для двоих. Вот и полезла без спросу по углам чужой кухни.

Или уже не чужой?

– Тостер сто лет не работает, давай хлеб. Перекушу по-быстрому: звонил Дюмин, просил подъехать, что-то срочное. М-м-м, как кофе пахнет! Ритуль, за твоими вещами вечером съездим, хорошо? Только одна туда даже не суйся!

– Как скажешь, – согласилась Рита, сама не испытывая желания вновь столкнуться со Стрельцовым.

* * *

Когда вчера они с полными продуктов сумками зашли на кухню, их ждал сюрприз: накрытый на две персоны стол, два горшочка жаркого на плите, салат, заправленный оливковым маслом, и бутылка Массандры в центре стола. А рядом с ней – связка ключей. «Ох, мама!» – только и вздохнул Арбатов, виновато посмотрев на Риту. – «У тебя были планы на вечер?» – напряженным голосом задала вопрос она, не зная, как реагировать на праздничный стол. – «Не было планов,