Шрифт:
Закладка:
– Ты чего, сдурел? – зашипела Огница. И тут бахнуло.
Резервный баллон с топливом, каким-то чудом не разбившийся при падении, но треснувший и начавший подтекать, взорвался. Огненный смерч пронесся над спинами, выжигая место катастрофы. На миг Максиму почудилось, что и он вспыхнет свечкой. Потом с неба посыпались осколки и камни, жар отступил. Остались потрескивание горящего дерева и запах жженной шерсти. Максим приподнялся на локтях, огляделся. Вокруг догорали какие-то ошметки, узнать в них дирижабль, поднимавшийся на десятикилометровую высоту, было невозможно. Но шерстью воняло не от них, – рыжие волосы Огницы изрядно обгорели.
Девушка тоже приподнялась. Потрогала прическу, скривилась обиженно. Встала, махнула рукой:
– Пошли отсюда!
Зира с Конгом поджидали их за выступом скалы.
– Целые? – вирийка обеспокоенно подалась навстречу.
– Почти, – буркнула Огница.
Присела на валун, развязала сумку, сунула в нее руку. Максим заглянул туда краем глаза. Он ожидал, что сумка девушки будет забита мясными консервами как его собственная. Но нет, внутри зеленело платье Коолайнель. «Заколдованное оно, что ли?» – мелькнула глупая мысль.
Однако девушку интересовало не платье. Со дна сумки она извлекла нож. Вынула из чехла, потрогала лезвие, улыбнулась.
– Спасибо, подруга, хороший клинок выковала. Теперь поработай им. – Протянула нож Зире. Пояснила в ответ на недоуменный взгляд: – Волосы мне обрежь. Не ходить же обгорелой!
Вирийка взяла нож, обошла вокруг княжны, собрала рыжие волосы в пучок. Поинтересовалась:
– Как коротко обрезать?
– Как получится.
Получалось очень коротко, короче, чем во сне о Вирии. В «не сне» о Вирии. Максим почувствовал, что голова снова начинает стремительно пустеть от невозможности объяснить происходящее.
Покончив со стрижкой, Зира отдала нож. Вздохнула огорченно:
– А мой потерялся. И сумка потерялась с одеждой. Переодеться не во что.
– Нужно было при себе сумку держать, – назидательно сказала Огница.
Максим покосился на нее. Где это она «держала сумку при себе», когда они были в гондоле? Во всяком случае, когда девушка взлетела, притянутая солнцем, сумки у нее не было. Кажется, она лежала возле лавок с ранеными? И не улетела, как все прочее.
Развить мысль не получилось, так как в разговор вступил Конг:
– Мой сумка не брать: хвостатые нападать, мой бежать быстро. И еда не брать. Плохо!
Подтверждая это умозаключение в животе у гвыха громко забурчало. Максим спохватился, вытащил из сумки связку мясных пластин.
– Еда как раз есть!
– Хорошая новость, – улыбнулась Зира. – Еще бы воду найти.
– Что ее искать? – отмахнулась Огница. – Пойдем по этому распадку, в двух часах ходьбы – родники из-под земли бьют. Исток речки, что в Мотицу впадает. Не глядите на меня, как на новые ворота. Это Добрия.
– Откуда знаешь?! – изумился Максим.
– Не знаю, «откуда знаю»! Знаю, и все.
– Умный в голове подсказывает, – глубокомысленно изрек Конг.
– Не, – юноша покачал головой. – Добрия – дикий мир, пониматель про него не знает.
– Твой не знает, а мой – знает, – возразила княжна. – Тебе мозгач давным-давно вставили, когда зеленые в Добрию не совались еще.
Логика в ее словах была. Максим задумался, поэтому следующий вопрос задала вирийка:
– Может, тогда подскажешь, где здесь людей найти? Жилье какое-нибудь?
Княжна скривилась болезненно.
– Какое жилье? Ты сама видела, где люди из Добрии нынче «живут».
Огница ошиблась.
Судя по всему, это было горное плато. Они шли неделю, и ничего не менялось: все та же каменистая поверхность, скалы, подступавшие то слева, то справа, редкая трава и чахлые кустики, пробивавшиеся между камнями. Местность походила на мир Двона, только мороза и снега не хватало. Вернее, это хорошо, что мороза и снега не было, – трое из их команды весьма радовались такому обстоятельству. А так как климат Добрии был прохладнее, чем в мире тритонов, то и Конг не страдалот жары. Разница в климате была очередной загадкой. Когда они проходили сквозь двери, то могли оказаться в любой части Сферы, от экватора до полюса. Шур объяснил, что Сфера на самом деле не сфера, а эллипс, значит, расстояние от ее поверхности до солнца разное, сектора возле полюсов получаются холодными, а вдоль экватора – жаркими… или наоборот, но это не существенно. Однако почему так заметно отличается климат в секторах, разделенных всего лишь стеной?
Объяснение у Максима было, но оно ему не нравилось. Добрия находится вовсе не по соседству с миром тритонов. Они не перелетели стену на дирижабле, они погибли над ней… или почти погибли. Затем криссы переправили их в Вирию, где после реанимации они должны были остаться жить. Именно такой приказ получил пилот тарелки, которую они когда-то захватывали. Как там он говорил? Следуй по Пути, не требуя объяснений, и в придачу к запланированным благам получишь дополнительные. Огнице вставят имплантат, позволяющий ей находиться рядом с тобой. Так и случилось. И пониматель для княжны, и две красивые девушки в жены, и жизнь на всем готовеньком в самом комфортном мире, какой можно представить. А приказ исходил от Интеллекта Сферы, между прочим.
Но что-то пошло не так. Их забрали из Вирии, отключив каким-то образом мозги, – возможно попросту усыпили, – и доставили в Добрию, имитировав крушение дирижабля. Вдобавок в пониматель Огницы записали географию ее мира, вернули карту и снабдили консервами на дорогу. Теперь они без труда найдут нужную дверь и смогут повторить путь, проделанный когда-то Шуром. Путь до корневого сектора. И сделано это наверняка по приказу Интеллекта Сферы – кто еще тут всем заправляет?
Ко всему прочему, Интеллект вернул Конга. Что это означает, Максим пока не понимал. Но наверняка и этот паззл должен занять свое место в складывающейся картинке. Странной, противоречивой картинке: Интеллект Сферы пытается вернуть его на «путь истинный» и он же помогает выполнить поручение эйвов. Больше всего это напоминало работу двух несогласованных программ в компьютере. Крутым хакером Максим себя не считал, но и его знаний хватило, чтобы представить последствия: крах системы. А что случится со Сферой, если ее искусственный интеллект попросту зависнет? Проверять это на своей шкуре юноше очень не хотелось.
Невеселые умозаключения, гнетущий однообразный пейзаж
