всех ног. Вой доносится из-за стоящих впереди деревьев, и она бросается в обратную сторону, потому что еще не совсем лишилась рассудка, что бы ни говорил про нее Алексей. Она бежит, пока не вспыхивают легкие; тогда приходится остановиться. Деревья вокруг изменились. Уродливые, непонятной расцветки, они покрыты сверкающими наростами, с которых падают лазурные, желтые и оранжевые капли. На это трудно смотреть, очень уж похоже на горячечные видения. Вэйвэй подходит ближе и обнаруживает, что утолщения на стволах – лишайник; такого большого и яркого она прежде не видела. Лишайник растет прямо на глазах, пульсирует и размножается. Она удивленно моргает. Эти наросты немного похожи на цветные стекла поезда, только они очень яркие, как будто стекло внезапно ожило и зашевелилось по собственной воле. От одного взгляда на них плывет голова. Вэйвэй с трудом отрывает глаза от этого зрелища и вдруг сознает, что потеряла из вида дорогу. Непонятно, как это могло случиться. Дорога должна быть вот здесь, справа, но, похоже, Вэйвэй ненароком свернула в сторону. Откуда слышался вой? Ноги ноют от усталости, дыхание разрывает грудь. И дернула же ее нелегкая отправиться в неизведанное! Какое она имеет право?

Внезапно за деревьями мелькают силуэты. Как будто знакомые, человеческие. Вэйвэй понимает, что здесь нельзя доверять собственным глазам, но все же бросается к этим силуэтам. И вдруг, приблизившись настолько, что в очертаниях начинает проявляться какой-то смысл, она резко останавливается.

Елена склонилась над распростертым телом. Длинные волосы закрывают ее лицо и нависают над лицом Генри Грея. Вэйвэй приходит в голову сравнение с хищником и жертвой, приходит воспоминание о первой встрече в темноте складского вагона. Она уже тогда это почувствовала – присутствие чего-то настороженного, голодного и сильного. Нечеловеческого. Ощутила в руке, что тянула ее в ванну с водой, увидела в отражении «не совсем девушки» в оконном стекле.

Вэйвэй делает шаг назад. Она смотрит на Грея, на смертельно бледную кожу, на закрытые глаза. Вокруг поднимаются из земли тонкие белые стебельки, тянутся к нему, а Елена склоняется все ближе, и Вэйвэй не может сдержать крик:

– Не надо!..

Елена вскидывает голову. Глаза широко раскрыты, зрачки тоже расширены. Вэйвэй снова отшагивает назад и открывает рот, но слово «Елена» умирает у нее на губах. Безбилетница не сводит взгляда с ее лица.

Птицы умолкли. Насекомые парят в воздухе совершенно беззвучно. Ветер не шевелит ветви деревьев. Даже белые стебли вокруг Генри Грея как будто замедляют свой рост. Все замирает в ожидании.

– Не надо?

Елена поднимается на ноги, пристально глядя на Вэйвэй.

И та читает на лице Елены осознание случившегося. Осознание катастрофы.

– Я хотела сказать…

– С ним все скоро будет в порядке. Можешь отвести его в поезд.

– Елена, прошу тебя…

– На него напали птицы, – жестко продолжает Елена. – Они поняли, что он не жертва и не хищник. Он вор.

Вор. С его ловушками, со склянками для сбора образцов.

– Я боялась, что он увидит тебя и попытается схватить, – срывающимся голосом объясняет Вэйвэй. – Поэтому и пошла за ним. Хотела ему помешать.

Елена грустно улыбается:

– Ему не поймать меня. Водоросли крепко свяжут его, птицы выклюют глаза, а вода утянет на дно.

Она умолкает и склоняет голову набок, как делают совы. Прислушивается. Издали доносится еще один крик. Нечеловеческий.

«Где же капитан? Должно быть, уже вернулась в поезд, – убеждает себя Вэйвэй. – Ее охраняет стрелок, и она не отходила далеко от дороги. Ничто ей не грозит».

– Тебе нельзя находиться здесь, – говорит Елена. – Никому из вас нельзя.

– Но…

Стоя рядом с ней, Вэйвэй позабыла, что собиралась сказать. Здесь все меняется; здесь сразу понимаешь, что Елена принадлежит к этому миру. Стоит только увидеть, как безбоязненно ступает она босыми ногами по земле. Вэйвэй хотела спасти ее. Но Елену не от чего спасать.

– Вернись вместе со мной. Пожалуйста. Ты ведь так много еще хотела увидеть.

Невыносимо думать о том, что она теряет Елену, но слова звучат бессильно.

Елена смотрит ей прямо в глаза.

– Мне там не место, – говорит она. – Ты испугалась. Ты думала, что я его убиваю.

– Нет…

– Да, – перебивает Елена и добавляет мягче: – И я тебя понимаю. Могу понять.

Слова срываются губ, прежде чем Вэйвэй успевает их обдумать.

– Раз так, то и я останусь. Я останусь, а ты научишь меня жить здесь. Я быстро научусь.

Елена не отвечает. Она садится на корточки и прижимает ладони к мокрой траве. И вдруг произносит, не поднимая головы:

– Мы убили его. Твоего Ростова.

Вэйвэй слышит, как шуршит ветер в листве, как жужжат насекомые. Кровь стучит в ушах.

– Он вернулся, – продолжает Елена. – Только постарел. Ростов преодолел Стену, прошел мимо охраны. Он жаждал простора, жаждал земли, травы и камней. Лишился сна, понимаешь? Говорил, что слышал наш зов, не дававший ему покоя. Стоял на коленях в траве и плакал.

– Не понимаю…

– Мы убили его. Его кости лежат в земле. Ему нельзя было сюда приходить.

– Нет-нет! Он потерял рассудок и упал в реку. Он… Никто не может преодолеть Стену.

– Решительный человек может. Но не может выжить здесь. – Елена поднимает голову. – Теперь понимаешь, почему тебе нельзя остаться?

– Я не верю!

Грей приходит в себя.

– Вернись, – бормочет он и захлебывается кашлем. – Пожалуйста…

Елена отстраняется от него:

– Ты должна помочь ему, довести до поезда. Здесь есть кто-то еще.

– Это капитан. Она проверяет глубину озера.

– Нет, кто-то другой. – Елена замирает. Знакомая поза, напряженная, встревоженная, как будто Елена вслушивается всем телом. – Оно знает о твоем присутствии.

Вэйвэй следует за взглядом Елены. Какое-то движение за деревьями? Запах гнили в воздухе? «Не это ли чувствовал Ростов, когда стоял на коленях в траве и плакал? Может быть, он ждал, что земля примет его? Боялся ли он?»

– Я уведу его подальше, – говорит Елена. – А вы должны вернуться на поезд. – Она переводит взгляд на Грея. – Только ему нельзя ничего забрать с собой. Это ему не принадлежит.

– Подожди…

– Оно приближается, Вэйвэй! Уходите!

Страх проступает на лице Елены, и она бросается бежать.

Вэйвэй стоит как вкопанная. Теперь, когда Елена исчезла, звуки вокруг становятся назойливыми, но она не в силах сдвинуться с места. Деревья поднимаются выше, их ветви удлиняются, из земли появляются водяные пузыри. На носках ее ботинок выросли грозди крохотных грибов, белых, как кости.

Рвотные позывы Грея возвращают ее к реальности.

Она с визгом дрыгает ногой и отскакивает в сторону от заболоченного клочка земли.

– Она была здесь… – Стоя на четвереньках, Грей пытается оглядеться, но снова валится на землю.

Похоже, его вовсе не занимает вопрос, что тут делает Вэйвэй, как будто само собой разумеется, что любой из команды только и ждет возможности помочь ему, даже после того, как Грей нарушил все правила поезда.

– Ты видела ее? Помоги мне ее найти… Она то самое доказательство, которое мне нужно…

Вэйвэй накрывает волна неприязни к этому человеку. Как он смеет называть Елену доказательством?