Верный встрепенулся, снова сел на задние лапы и застучал хвостом по земле. Не успел Ваня вынуть из сумки бутерброд, как пес выхватил пакет, ловко сунулся в него мордой и слопал содержимое.

— Еще есть?

Ваня сокрушенно покачал головой. Верный пошевелил носом.

— Давай выкладывай, кого ищем, но по пути. Скоро полночь, круг замкнется. Чтобы хозяйка не волновалась, надо быть. Так что метнись за своим самокатом, и погнали.

Катить по занавешенной туманом дороге и рассказывать было трудно. Пару раз Ваня едва не рухнул на асфальт, но Верный успевал подставить ему лохматый бок. Ваня рассказал о бабушке, какая она добрая и чудесная, как она заболела и впала в кому и как он прочитал в интернете, что души тех, кто в коме, уходят на «ту сторону» и, пока человек не умер окончательно, его душу можно привести обратно.

— Занятно, — пробормотал Верный. — Если тебе это открылось, значит, она здесь. Но я не видел. Так что придется искать. Магия круга очень мощная. Изо всех сил думай о бабушке, когда начнут танцевать, тогда, быть может, нам укажут путь.

— Кто укажет? — спросил Ваня, вздрогнув от неожиданности. Мимо них проплыл в воздухе бледный силуэт сестры милосердия. Одежда ее была несовременной, но Ваня не раз видел такую форму в старых фильмах.

— Не пугайся, это местные собираются. Мария из Земской больницы, с Нагорной. Призраков из зданий, что перенесли из зоны затопления, не много осталось, поразвеялись. А больничных целая стая всегда. Но сегодня не тот день: от каждого дома только один призрак на круг призван. Кровавая Луна — это тебе не просто танцульки в полнолуние.

Ваня и не заметил, как они добрались до Рождественской часовни. Ему поначалу показалось, что памятник Николаю Чудотворцу заволокло особенно плотным туманом, но, приглядевшись, он различил множество полупрозрачных фигур. Верный тотчас встал на задние лапы и величественно пошел вперед, бросив сквозь зубы:

— Самокат оставь.

Ваня положил самокат на газон и тихо пошел за псом, который уже раскланивался со знакомыми. Верный в отличие от Вани чувствовал себя уверенно: кивал призракам, взрыкивал что-то приветственное, у статного усатого мужчины в форме спросил, как дела на Каланче и на чем тот умудрился добраться с Комзина так скоро. Мужчина что-то шепнул ему на ухо и указал глазами на стройную девушку, в которой Ваня с удивлением узнал статую из парка санатория «Лесное».

— Немудрено. С такой спутницей километров не считаешь, — понимающе рыкнул Верный и опустился на четыре лапы, припав к ногам хранительницы музея: — Моя леди…

Она нежно потрепала пса по холке и хотела что-то сказать, но в этот момент раздалось глухое цоканье копыт. Василий Никитич спешился у храма и дальше двинулся пешком, позвякивая шпорами. Святой Николай поднялся со своего камня и протянул Татищеву руку, тот ловко вспрыгнул на монумент и — Ваня даже рот открыл от удивления, — выхватив шпагу, трижды, словно в гонг, ударил острием в алый лунный диск.

— Приветствую вас, тольяттинцы и гости, в особом кругу! Танцуйте до зари и храните наш город!

Тотчас зазвучала музыка, откуда ни возьмись налетел порыв такого светлого и стремительного вальса, что Ваня невольно подался в круг вместе со всеми, но Верный успел поймать его за капюшон куртки.

— Стой, — зашипел пес сквозь зубы, — живые из круга не возвращаются.

Белесые тени кружились, подхваченные вальсом, словно листья порывом осеннего ветра, переплетали полупрозрачные руки, рассыпались на клочья тумана и вновь обретали облик. Вальс взвился к облакам, и Татищев вновь поднял шпагу.

— Полонез исполнения желаний, господа и дамы! Если среди нас есть живые гости, милости прошу.

Верный внезапно так сильно толкнул Ваню в спину, что тот сделал шаг вперед, едва не налетев на Белую даму. Она приветливо улыбнулась ему, протянула тонкую руку.

— Не знала, что именно ты наш особый гость, — сказала она шепотом, когда Ваня подошел ближе и сжал кончики пальцев своей партнерши. Поначалу в голове вспыхнула мысль, что он совершенно не умеет танцевать полонез, но голос, отчего-то очень похожий на бабушкин, тихо подсказал ему первые движения.

— Прости, что приняла тебя за статую, Ванечка, — ласково и немного старомодно сказала Белая дама. — Полонез желаний недолог. Скоро магистр снова ударит в гонг. Зачем ты пришел?

Ваня смотрел в лицо Белой дамы и думал, что никогда не видел такой красоты. Глаза ее сверкали далекими звездами, тонкие черты лица излучали доброту и мягкость. Все заготовленные слова вылетели у него из головы.

— Я хочу вернуть бабушку, — тихо проговорил он, едва не оступившись.

— Если она среди нас, ты не сможешь ее вернуть, — с грустью ответила дама.

— Она в коме. В больнице. Из комы же можно ее забрать?..

Дама задумалась, туман под ее ногами свивался, словно живой, волновал подол ее платья, обвивал ноги Вани.

— Увы, сама я не знаю ответа, но я имею право просить у Луны.

Тонкая призрачная рука выскользнула из Ваниных пальцев. Музыку будто обрубили, туман словно молоко впитался в землю. Белые фигуры замерли вокруг Вани, уставившись на него немигающими глазами в гробовой тишине, и от этого сделалось не по себе. Ваня сжался, готовясь к чему-то жуткому, но ничего страшного не произошло, напротив, прозрачные фигуры захлопали в ладоши. Хлопки эти были совершенно беззвучными, но с каждым из них Луна становилась ближе. Она придвигалась, разбухала, пока не нависла огромным багряным диском над самой головой.

Белая дама запрокинула красивое лицо и зашептала что-то, воздев тонкие руки к своей кровавой покровительнице. Луна безмолвствовала, но Белая дама вдруг ахнула и покачнулась. Комзинский пожарный ловко поддержал ее, подставив руку.

— Смотри, Ваня, — воскликнула Белая дама, — вот твой ответ.

Взгляды призраков обратились в сторону часовни. Тень креста часовни, необычно длинная, чуть заметно светилась в темноте, будто указывала направление.

— Иди за тенью!

От происходящего мысли в голове заметались, как испуганные белки. Ваня бросился было в указанном направлении, спохватился, вспомнив про самокат, кинулся обратно. Верный, предупредительно рыча, возник у него на пути, словно из-под земли вырос.

— Оставь самокат, — хрипло бросил он, — на нем не успеть. Садись на спину.

Ваня неловко забрался верхом, вцепился в шерсть пса, и они рванули по бульвару, следуя за тенью, которая вопреки всем законам физики указывала дорогу даже тогда, когда часовня уже скрылась из виду.

На Жилина все еще прогуливалась тройка дотеров. Верный промчался мимо них словно ветер, но Ваня успел заметить, что парни вовсе не были людьми. Они проводили пса и его наездника фосфоресцирующими взглядами, один улыбнулся, обнажив длинные