Шрифт:
Закладка:
Они свернули к одному из домов на Жилина. Двор был огорожен решеткой, но Верный перемахнул через высокую ограду, будто не заметив препятствия.
— Скорее, Иван, тень креста вот-вот растает.
Ваня спрыгнул с собачьей спины на землю, они вбежали во двор, вот только светящейся тени нигде не было.
«Опоздали», — мелькнуло в голове у Вани.
— Что стоишь? — недовольно рыкнул Верный, кивнув мохнатой головой в сторону.
Ваня глянул в указанном направлении: тень от креста устроилась под стеной, у ног нарисованного лилового ежа. Полузакрашенное граффити, изображавшее ежика из «Смешариков», выглядело пугающе.
— Ну же! — поторопил Верный.
Ваня шагнул ближе, еж ожил, медленно размял нарисованные лапы, завращал глазами. Ваня, путаясь в лямках, стащил со спины рюкзак и достал бабушкину фотографию.
— Здравствуйте, вы не видели эту…
Он запнулся, не зная, как лучше спросить: «эту женщину», «душу»…
— Бабушку его ты не видел часом, страж? — прорычал Верный. — Гость Красной Луны просит о помощи.
— Вниз, — одними рисованными губами произнес еж, — открою.
Верный навострил уши, прислушиваясь.
— За мной, — бросил пес и рванул за угол.
Черное жерло двери оказалось совсем рядом. Вниз вели металлические ступеньки. Ваня включил фонарик, но тот едва пробивал тьму. Коридор, серый и страшный, словно в компьютерной игре, повел их под землю, слева и справа распахивались двери, оттуда веяло холодом и пахло гнилью.
— Сюда, мальчик, — шептали, скрипели, пели, стонали едва слышные голоса, — к нам… иди к нам.
— Бабушка, — тихо позвал Ваня.
Голоса за дверями взвыли, заполнив темноту скрежетом и свистом.
— Бабушка, — закричал Ваня, стараясь перекрыть весь этот зловещий шум, — это я, Ваня! Возвращайся!
Бабушка не ответила, лишь орали и стонали, разрывая душу, дикие голоса. Верный сел на пол, не выдержав этого мучительного для собачьего уха гомона, и протяжно завыл.
— Бабушка! — На глаза Вани навернулись слезы. — Я так тебя люблю! Пожалуйста, вернись!
Он зажал руками уши и не сразу понял, что все смолкло. Двери вокруг медленно затворялись, щелкали замки, задвигались скрытые щеколды. Верный тряс головой, приходя в себя. А в глубине коридора медленно разгоралось мягкое сиреневое сияние. Ваня двинулся к нему, но остановился, не зная, что делать. Навстречу ему шла девочка, хорошенькая, как старинная кукла, с золотыми волосами, завивавшимися в крупные кольца, совсем маленькая, лет пяти.
— Ваня? — спросила она, словно припоминая.
— Да, это я, — ответил он тихо, сам не зная почему понизив голос. — Твой внук.
— Ваня! — Девочка бросилась к нему, обняла, обхватив за пояс. — Ванечка, мне страшно.
Он легко поднял бабушку на руки и посадил на спину Верного. Погладил по голове:
— Не бойся, мы идем домой.
Они рванули к двери со всех ног. Бабушка всхлипывала от страха, вцепившись в загривок пса, Ваня бежал рядом, пытаясь высвечивать фонариком дорогу.
Из темноты возникла дверь. Ваня толкнул тяжелую железную створку, но та не поддалась. Он толкнул сильнее — ничего. Бабушка прижалась к Верному и зажмурилась, обхватив руками шею пса. Ваня ударил в дверь плечом раз, другой, чувствуя, как подступает отчаяние…
«…тяжелая дверь, которую изнутри открывают четыре ладони», — всплыло вдруг из памяти.
— Бабулечка, помоги.
Он подал бабушке руки, и та спрыгнула на верхнюю ступеньку железной лестницы, тряхнув золотыми кудряшками.
— Толкай вместе со мной!
Сил у бабушкиной души было совсем не много, но стоило ее ладоням лечь рядом с Ваниными, как дверь распахнулась легко, словно была не из толстого листового железа, а из тонкой фанеры.
— Вперед! — скомандовал Ваня, пропуская бабушку и Верного.
На них волной обрушилась душистая ночь, показавшаяся теплой после ледяной тьмы подземелья. Ваня последним выбрался наружу, оглянулся, и на мгновение картинка раздвоилась, зловещий вход в мир потерянных душ показался обычной дверью, ведущей к подземным гаражам.
— Луна светлеет, — напомнил Верный, — ты не успеешь в больницу. Я отвезу. Постарайся как можно быстрее прыгнуть в кольцо.
Ваня кивнул, подсаживая бабушку на спину пса. Верный спружинил на задних лапах и рванулся вверх, одним прыжком оказавшись над крышей.
— Вурдалаки любят считать, дай им на лапу! — крикнул он, исчезая за тучей.
Ваня перелез через решетку и кинулся назад знакомым маршрутом, но на этот раз парни в сквере уже не были так увлечены разговором. Почуяв редкую удачу, они поджидали добычу. Вурдалаки прекрасно знали, что время живых подходит к концу и даже малейшая задержка сделает замешкавшегося человека их заслуженным обедом.
«На лапу…» — мысленно повторил Ваня, нащупывая в кармане горсть монет.
Вурдалаки хищно ухмылялись. Двое, облизывая ярко-красные губы и острые клыки, заступили ему дорогу, третий маячил темным пятном за кустами, заходя слева.
Ваня выхватил из кармана руку, размахнулся и бросил монетки так, чтобы раскатились как можно дальше. Это сработало. Кровососы, забыв о человеке, кинулись на землю, ловя монеты ладонями. Слышно было, как они торопливо пересчитывают мелочь, не в силах остановиться и отвести взгляд от блестящих в лунном свете металлических кружочков.
Перепрыгнув через того, что был ближе других, Ваня кинулся прочь. На мгновение он ощутил себя свободным, но радость оказалась преждевременной.
— Держи его! — рявкнул сзади злой голос.
Ваня рванул что было сил. Позади гулко топали дробные шаги, слышалось надсадное дыхание. Он бежал так, как не бегал никогда в жизни. Дыхание сбилось. Сердце стучало как сумасшедшее, казалось, вот-вот выпрыгнет. Впереди маячило спасительное кольцо. Небо светлело, на нем таял, теряя багряные тона, лунный диск.
Только бы успеть!
Преодолев последние метры, Ваня словно в омут головой вперед кинулся в кольцо. Мелькнула надпись: «Интерактивная выставка-экскурсия с дополненной реальностью», раздался злой вопль и…
Ваня упал на асфальт, переводя дыхание, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Вокруг царила тишина, таяли сумерки. Он поднялся на ноги, оглянулся. Улица была пуста, как бывает только в предрассветные часы. Ваня отряхнул коленки, поправил рюкзак и зашагал в сторону дома.
Замок он отпер потихоньку, на цыпочках переступил через порог и прикрыл за собой дверь с особенной тщательностью, боясь разбудить родителей. Однако же замок все равно щелкнул оглушительно громко. Ваня испуганно вжал голову в плечи, внутренне готовясь к скандалу. Он уже ждал, что из комнаты выйдет отец, увидит его в дверях и рассердится, поняв, что сын не ночевал дома. Еще хуже, если родители заметили его отсутствие уже давно, позвонили Валерке, выяснили, что его там нет и не было, и теперь сидят с истрепанными нервами… Но скандала не случилось, никто не вышел.
Ваня скинул обувь, бросил под вешалкой рюкзак и прошел по квартире. Ни мамы, ни папы дома не было. Вообще
