Шрифт:
Закладка:
Высокий темнокожий мужчина, явно не чуждый внимания, ухватился за возможность взять в руки микрофон и рассказал о мероприятиях, которые пройдут сегодня вечером, а также выделил несколько, которые состоятся позже на этой неделе. Театральные представления, игровые шоу, викторины, дискотеки, конкурсы и тематические вечера нарядов. Он заставляет меня пожалеть, что я не одна из тех посетителей праздника. Вместо этого, я скоро буду принимать непосредственное участие в проведении почти всех этих мероприятий.
Генри не теряет времени и дает команду диджею начинать вечеринку. Рой ведущих, одетых в синие поло, вскакивает с места, заводя гостей под олдскульную "Hey Baby" диджея Ötzi. Оглядывая команду, я не вижу никого, кто был бы хоть отдаленно похож на моего приятеля.
Конечно, на этой работе они будут бросаться в глаза, когда все вокруг снуют и машут руками, как те надувные человечки, которых можно встретить возле автосалонов. Видимо, мне просто нужно набраться терпения.
На лице Тома отразился ужас.
"Все в порядке?" — спрашиваю я.
"Я не знал, что здесь будут танцы".
Он не может оторвать взгляд от происходящего внизу. Я бы вряд ли назвала это танцами. Но, опять же, я хожу на подобные занятия с младенчества.
"Это просто два шага с несколькими хлопками, покачиваниями и волнами. У тебя все получится", — уверяю я его, и он успокаивается — до тех пор, пока не начинается припев «Мамбо № 5». Когда в репертуар добавляются вращения, он начинает судорожно глотать воздух.
Пока вечеринка разгорается, гул лайнера неуклонно нарастает, готовясь покинуть причал. Резкое и определенное движение вперед, за которым следует рев корабельного гудка, застает нескольких человек врасплох.
"Наверное, все дело в моих ногах".
Том повышает голос, чтобы его было слышно за шумом.
"А что с ними?" кричу я в ответ.
"Я просто прикидывал, что бы я сломал, если бы прыгнул с корабля прямо сейчас".
"Похоже, ты уверен, что приземлишься на ноги. И на причал, если уж на то пошло".
"А что было бы лучше?"
"Если ты приземлишься в воду, тебя сожрут моторы быстрее, чем ты успеешь позвать на помощь. Но если ты приземлишься на причал… ты, возможно, останешься живым, но не факт, что будешь в порядке".
"Понял. Целься в бок. Согни колени".
"А еще лучше — избавь себя от медицинских счетов и приземлись головой вперед".
Он обдумывает варианты.
"Думаю, у тебя есть еще около восьми секунд, чтобы принять решение".
"Подержи мой телефон".
Он отдает его мне.
"Я не хочу, чтобы он намок. "- говорит Том.
"Думаю, это наименьшая из твоих проблем".
Я хватаю его руку обеими своими, зажав его телефон между пальцами, и всем своим весом тяну его обратно.
"Да ладно, все не так плохо", — умоляю я его снова посмотреть на ведущих.
"Не то чтобы я не хотел — просто я плохо танцую".
"Я тебе помогу".
"Отлично. Подожди, нет, я еще не готов".
"Отсрочка не сделает это лучше. Давай, дерзай. Позволь себе танцевать!"
Я пожимаю плечами.
"Ладно, ладно. Следующая песня, клянусь".
Я с нетерпением жду следующего трека, и наши лица застывают в недоумении, когда в колонках звучит песня "Fireball" группы Pitbull.
Что ж, после прошедшего дня это слегка возбуждает.
"Я приму это как знак".
Том пытается пойти на попятную.
"Нет. Ты так просто из этого не выйдешь".
Мы видим кого-то в синем, прежде чем я понимаю, что это Валентина. Я почти не узнала ее с улыбкой на лице; здесь она как будто совсем другой человек. Я быстро подхватываю ритм и начинаю танцевать, хотя танцем это сложно назвать: всего лишь несколько шагов, пара вращений и, немного зажигательных джазовых рук. Я оглядываюсь на Тома, чтобы посмотреть, как у него идут дела. Завороженный моими движениями, он ковыляет, как раненый зверь. Может, с двумя сломанными ногами ему все-таки будет лучше.
"Не обращай внимания на музыку".
Я замедляю шаг до тех пор, пока он не достигнет некоторого прогресса. Постепенно мы ускоряемся, чтобы соответствовать ритму, и я наблюдаю, как он идет. Кажется, я наконец-то поняла, что чувствует каждый родитель, когда учит своего ребенка кататься на велосипеде.
Должно быть, мы привлекли внимание зрителей, поскольку сзади нас раздаются аплодисменты и одобрительные возгласы. Воодушевленный вниманием, Том продолжает с довольной ухмылкой и добавляет в свои движения некоторую изюминку. К сожалению, его вновь обретенная страсть к танцам длится недолго: он крутится вправо, а не влево, натыкаясь на меня и заставляя половину пассажиров на нашем балконе также столкнуться друг с другом. К счастью, они не обращают внимание на это и тоже разражаются хохотом.
Том игриво высмеивает их, утверждая, что они сами виноваты в том, что смотрят на него, и призывает их копировать меня. Он определенно знает, как работать с толпой.
Меня осеняет, что нас никто об этом не просил, и я почти боюсь, что нас отчитают за то, что мы присоединились. Инициатива, проявленная под руководством брата, всегда приводила меня к неприятностям. Отчаянно пытаясь избавиться от паранойи, я оглядываюсь по сторонам и замечаю море радостных лиц. Эта работа заключается в том, чтобы делать людей счастливыми, развлекать их, и это все, чем мы здесь занимаемся. Меня ведь не могут за это наказать, верно?
Прежде чем я успеваю обдумать все до конца, я ловлю взгляд Мэддисон с палубы ниже. Она приветливо смотрит на нас, подняв в воздух два гордых больших пальца, и мое сердце улыбается.
Когда вечеринка по случаю отплытия утихает, мы с Томом вновь встречаемся с Мэддисон и другими членами команды, которые стоят и болтают.
"Вы, ребята, выглядели так, будто вам там весело".
"Так оно и было", — шутит Том.
Вдалеке что-то привлекло внимание Мэддисон.
"А вот и он".
Я прослеживаю ее взгляд до потрясающе красивого парня, который сегодня утром направлялся в нашу сторону, и отчаянно цепляюсь за надежду, что он не из того же отдела, что и я. Но поскольку его форма совпадает с нашей, моя
