Тела игроков, подобные ожившим каменным изваяниям, со всем блеском и статью доблестных воинов Науки и Труда, снова и снова передавали друг другу мяч. Открытые, честные ладони каменян, на мгновение искривляясь вблизи сингулярности, со значительным ускорением вершили действие Броска, замедляясь по мере ее удаления от них. Игра превратилась в строгий танец с реальностью. Переплетения тел завихрялись, перемещаясь в облаках квантовых флуктуаций, а время гармонично нарушало свой ход внутри поля и вовне его. Игроки не допускали ошибок, как и в любом другом обычном для жителей планеты соревновании. В этих бесконечных подачах чувствовался дух Товарищества, и некоторое количество всех возможных видов излучения. Энергия космоса подпитывала этот дух. Сама Вселенная сомкнулась в одной точке, повинуясь этому духу. Удар за ударом, бросок за броском, бесконечная череда подач прошла сквозь нее, как вдруг снаряд внезапно потрескался и потух, не долетев до следующего игрока. Сингулярность забили до дезинтеграции.

Виталий спокойно подытожил:

— Похоже, у сингулярности существует предел прочности.

Степан, использовав появившийся у него на шее свисток по назначению, изрек:

— Понятно. Победила Дружба. Дальше.

* * *

Некоторое… время спустя мужчины попали в очередной кабинет, который изначально не показался Виталию примечательным. Однако, двоящееся пространство и незримое напряжение в поверхностях вызывали подозрения даже в условиях нахождения внутри пространственно-временного пузыря. Это если не говорить об отсутствии углов и абсолютно ровных стенах, тем не менее, имеющих кривизну. Виталий, ощутив едва уловимое любопытство, спросил:

— Что это?

Степан использовал логику:

— Комната.

— Ясно.

Как следует присмотревшись, Виталий заприметил некоторую неевклидость здешней геометрии и все понял.

— Это действительно комната.

Мужчины пересекли ее и прошли в следующую дверь. Обернувшись напоследок, Виталий окончательно уверился в том, что привлекло его внимание — величина каждого угла здесь составляла 360 градусов. Степан, предвосхищая этот вывод, утвердительно кивнул и включил свет в соседнем помещении.

В его центре находилась полоса крайне прочного сплава металлов, упиравшаяся в стену. Ее окружали всевозможные датчики, механизмы и вычислительные компьютеры. Виталий, за пару секунд осмотрев каждый элемент этой лаборатории, задал штатный в данной ситуации вопрос:

— Стажировка окончена?

Степан, удалившись вглубь помещения, произнес:

— Подтверждаю. Благодарю за работу. Ваши выводы о комнате и взаимодействии с сингулярностью будут переданы в Вычислительный Центр и обработаны. Ваш Подвиг Творчества готов к исполнению.

Положив коммуникатор на стол, Виталий встал на полосу. Внутри мыслительных процессов началась всеобщая мобилизация. Собирая все физические и химические показатели из прошлого опыта Б.Е.Г., Мужчина чувствовал едва заметное… волнение. Он смотрел вдаль, и горизонта не было — для настоящих пионеров Дела его не существует.

Степан, стоя перед панелью управления, начал последние подготовительные мероприятия:

— Защитные экраны установлены. Обеспечено отсутствие чрезмерного воспламенения. Протокол Б.Е.Г. готов к исполнению.

Виталий, стяжела задумавшись, произнес:

— Бег. Без точек.

Степан, с достоинством кивнув, нажал на одну из кнопок.

В стене открылся шлюз, перекрывавший до этого доступ к длинному тоннелю, растянувшемуся на неопределенное расстояние. Виталий приготовился. Степан, никак не изменив своего положения в пространстве, протоколировал обстановку:

— Операция «Бег». Начало эксперимента. Стартует обратный отсчет.

Виталий, размявшись, двинулся вперед. Прямая Походка Шагом.

— Три.

Мужчина ускорился. Переходное состояние.

— Два.

Ритм. Трехсотдецибелловый звук шагов начал менять частоту.

— Один.

Бег. Неуклонно набирая скорость, Виталий почувствовал, как его тело наливается динамикой. Некой… легкостью. Это и есть свобода? Не в неограниченном движении, но в самом факте этого движения. Не такого, как всегда. Не такого, каким оно было в обыденном труде, приготовлении пищи или процессе воспроизводства. Это то, что являлось в сути своей настоящей Неизведанностью. Бег.

— Виталий, доложите обстановку. Состояние тела? Присутствуют отклонения от расчетов? Состояние защитных экранов?..

Слова Степана доносились до ушей Виталия с легкими помехами. Мужчина не отвечал на эти вопросы. Он лишь наблюдал, как искривляется пространство на периферии его зрения, ощущал, как от трения нагреваются потоки воздуха, которые он создает своим Движением. Мышцы работали слаженно и ритмично, как поршни в двигателе. Виталий ускорился еще больше. Вскоре он перестал слышать звук собственных шагов. Все его тело превратилось в стальную неизбежность. Время замедлилось. Тут и там мелькали всполохи пламени — возгорался кислород вокруг бегущего гиганта. Но эксперимент не был закончен, Виталий чувствовал это. Ради результата он принял решение бежать, наконец, вполсилы. В следующий момент видимый им свет начал тускнеть, мерцать и гаснуть — его глаза больше не улавливали фотоны. Похоже, они перестали его догонять. Оказавшись в полной темноте, Виталий обратил внимание на совершенно иное сопротивление — сама ткань мироздания окутывала его подобно вязкой магме.

«Препятствие.»

Виталий, не сбивая ритм, занес правую руку над головой. Раскрыв ладонь, Виталий нахмурил брови так, как никогда этого не делал. Железная воля была его естеством, а урановый стержень был в основе его характера. Бег человека с Камня ничего не остановит. Виталий нанес удар. Наотмашь. Материя, смявшись, податливо расступилась под рукой Мужчины. Конечность тут же исчезла за пределами Всего. Ухмыльнувшись ртом, Виталий ухватился за рваный край второй рукой, оттолкнулся от земли и влетел в разрыв, полностью исчезнув из физического пространства.

Таймер испытания отсчитывал десятую секунду. Степан ожидал ответа.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Слушай, я не хочу доставлять тебе дискомфорт своей критикой, это ни в коем случае не моббинг, но во флэт уайте сначала идет эспрессо, а потом уже молоко. Тем более, нужно безлактозное! — Дэн мягко отстранил Эльвиру от кофейного аппарата. — Сейчас, посетителей меньше станет, и я покажу тебе все еще раз. Иди пока на кассу.

Выдохнув, Эльвира сделала шаг и очутилась на месте — коворкинг-кофейня, в которую она устроилась два дня назад, не отличалась внушительными размерами. Нервно накручивая на пальчик розово-зеленый локон, девушка в очередной раз задумалась об увольнении. Свою первую работу она представляла не такой, какой она оказалась на самом деле. Слишком много всего нужно было запомнить, держать во внимании, и, плюсом ко всему, частое общение с людьми вредило ее ментальному здоровью — не зря тест в интернете подтвердил, что у нее ПТСР. Однако, даже за проживание в этичном коливинге нужно было платить, а помощи от пропитанных патриархальными устоями родителей ждать больше не приходилось.

Она глянула в монитор кассового аппарата — средоточие бюрократической тьмы, с угрожающе-угловатыми цифрами и абьюзивно-синими строчками расчета — и, немного обдумав свои действия, нажала кнопку Enter.

В тот же момент мягко отворилась входная дверь, обитая экологически чистой «тихой» лентой из переработанного сырья — громкие и резкие звуки,