с учетом того, какие огромные территории захватили японцы, у них был на счету буквально каждый солдат. Гораздо предпочтительнее оккупации выглядела изоляция Австралии от Соединенных Штатов и Британии, что можно было обеспечить захватом нескольких ключевых портов, в том числе и Порт-Морсби, столицы Новой Гвинеи.

Австралийские солдаты отдыхают на хребтах Финистерре в Новой Гвинее по пути к линии фронта

Во время Второй мировой войны иностранные захватчики в первый (и хочется надеяться, что в последний) раз вторглись на австралийскую территорию. Захват Новой Гвинеи начался с города Рабаул, находящегося в северо-восточной части острова Новая Британия. Японцы взяли его в январе 1942 года, после чего устроили здесь крупную военную базу – воздушную и морскую. В начале мая 1942 года японцы атаковали Порт-Морсби, но союзные войска (преимущественно австралийцы) под командованием генерала Дугласа Макартура отразили атаку, не дав японскому десанту закрепиться. Боевые действия в Новой Гвинее с переменным успехом продолжались до капитуляции Японии в августе 1945 года. Попытка блокады Австралии ударила по японцам бумерангом: союзные силы успешно применяли в Новой Гвинее практику блокирования японских гарнизонов. Принято считать, что большая часть японских потерь была вызвана болезнями и недоеданием, а не участием в боевых действиях. Но и союзникам тоже приходилось нелегко, недаром же австралийский военный историк Джон Лаффин, воевавший в Новой Гвинее, считал эту кампанию самой тяжелой из всех, в которых участвовали войска союзников во время Второй мировой войны.

Был у австралийцев и свой «Перл-Харбор» – так назвали состоявшуюся в середине февраля 1942 года бомбардировку Дарвина, одной из крупнейших австралийских военных баз. Из 45 стоявших в порту военных кораблей 8 были потоплены, а 14 загорелись. Вдобавок было уничтожено 24 самолета, а людские потери составили около 250 человек. При этом удалось сбить всего 5 японских самолетов из 188, принимавших участие в налете.

Отдельного упоминания заслуживают условия японских лагерей для военнопленных. Цифры говорят сами за себя. В немецком и итальянском плену побывали около 9 000 австралийцев, из которых умерли 264 человека (около 3 % от общего количества). В плен к японцам попали около 22 500 австралийцев, 8 000 из которых (35 %) не вернулось домой. В придачу к крайне тяжелым условиям содержания японцы карали смертью даже за незначительные провинности, практиковали массовые казни военнопленных и нередко оттачивали на живых людях искусство владения мечом. Томас Альберт Блейми [134], единственный австралиец, получивший высокое звание фельдмаршала, называл японцев «недочеловеческим зверьем». Ничто не может служить оправданием расистских заявлений подобного рода, но можно понять причины, побудившие доблестного вояку выражаться столь резко.

Премьер-министр Джон Кертин с женой Эллис и генерал Томас Блейми. 1944

Впрочем, Блейми вообще славился невоздержанностью на язык, причем не только по отношению к врагам. Один из примеров этого стал историческим анекдотом. Как-то раз Блейми припомнил одному из отрядов давний случай с оставлением позиций без приказа командования. «Вы не солдаты, а кролики, которые бегают туда-сюда», – сказал он. Солдаты, давно искупившие свой проступок доблестью, проявленной на поле боя, освистали генерала, продолжая при этом стоять по стойке «смирно». Поостыв, Блейми извинился перед ними: он легко выходил из себя и мог перегнуть палку, но умел признавать свои ошибки.

Кстати говоря, именно генерал Блейми (фельдмаршалом он стал уже после войны, в 1950 году) 2 сентября 1945 года представлял Австралию при подписании Акта о капитуляции Японии на борту американского линкора «Миссури». После этого он вернулся в Новую Гвинею, для того чтобы принять капитуляцию оставшихся на острове японских войск.

Общие военные потери Австралии составили более 27 000 человек. На фоне потерь Советского Союза или той же Германии эта цифра выглядит небольшой, но начинает выглядеть иначе, если принять во внимание, что это потери нескольких дивизий, принимавших участие в боевых действиях. В финансовом выражении война обошлась Австралии в 3 миллиарда британских фунтов (и это по ценам сороковых годов ХХ века!).

За годы войны в армию было призвано около миллиона мужчин и женщин. Да, и женщин тоже. Австралийки не только замещали мобилизованных мужей и братьев на рабочих местах, но и сами надевали военную форму. В 1941 году были созданы женские военные подразделения – Женская королевская австралийская военно-морская служба, Женские вспомогательные австралийские военно-воздушные силы и Австралийская женская армейская служба. К концу войны численность женщин-военнослужащих составляла около 50 000. В боевых действиях они, за редким исключением, не участвовали: служили на материке во вспомогательных подразделениях.

Кроме того, была создана гражданская Австралийская женская сухопутная армия, которую правильнее было бы назвать не сухопутной, а сельскохозяйственной, поскольку эта организация занималась обеспечением сельского хозяйства рабочей силой.

Вербовочный плакат Австралийской женской армейской службы (AWAS)

Вовлечение женщин в работу на производстве стало одной из позитивных перемен, произошедших в австралийской экономике в годы войны. Другим важным «военным бонусом» стал рост производственного сектора с преобладанием технологически развитых отраслей, что, в свою очередь, привело к увеличению доли высококвалифицированных рабочих. Мелкие фабрики, многие из которых были основаны еще во времена золотой лихорадки, вытеснялись современными заводами.

Но, пожалуй, наиболее ценным «бонусом» стало сближение белых австралийцев с коренными жителями, которому способствовала военная служба под одним флагом. В годы войны в австралийской армии служило около 1 000 аборигенов (в основном с островов Торресова пролива), имевших австралийское гражданство и потому призванных на военную службу. Тесной дружбы между соратниками с разным цветом кожи не возникло, но отношение многих губба[135] к туземцам изменилось в лучшую сторону.

Итоги войны

Австралию можно было сравнить со школьником, который привык уповать на покровительство старшего брата, но вдруг оказалось, что брат не так уж и силен (и не так уж и благороден). Пришлось искать себе новых союзников и заступников. Ближайшим союзником, уже не в рамках британской колониальной системы, а сама по себе, стала Новая Зеландия, связи которой с Австралией традиционно были крепкими – настолько крепкими, что когда-то Новая Зеландия едва не стала частью Австралийского Союза. Роль же «старшего брата-заступника» перешла от Великобритании к Соединенным Штатам. Ничего личного, это просто политика, традиции уступили место общности интересов. При этом негласным ключевым принципом австралийской политики была и остается пословица «На мед поймаешь больше мух, чем на уксус». Договариваться предпочтительнее, чем спорить, и там, где можно пойти на уступки, нужно на них пойти (однако политическое здравомыслие не следует путать с мягкотелостью). Вторая мировая война показала,