Увидев незнакомое большое судно, и те, и другие дружно рванули к берегу. Я поставил шхуну на якорь и отправил к ним на лодке Адада. Убедившись, что прибыл их старый деловой партнер на новом судне, ловцы жемчуга начали подходить к бортам. Сперва по одному, осторожно. Удачные обмены добавили смелости. К вечеру у обоих бортов лодки стояли в несколько рядов, дожидаясь своей очереди подняться по штормтрапу на борт невиданного судна и прикупить нужные товары. Мне показалось, что экскурсия интересовала их больше, чем обмен. Утром рыбаки и ловцы жемчуга подвезли новые товары, но все равно их оказалось слишком мало. Я распродал примерно четверть привезенного груза. Поняв это, пожалел, что нельзя зайти в Льян и реализовать остальное, приказал сниматься с якоря.

На рейд Дильмуна пришли к вечеру. Там было пусто, только местные рыбацкие суденышки устремились к берегу, завидев нас. Когда встали на якорь, подошла лодка с тем же самым тамкаром, что и в прошлый раз. Увидев меня, которого здесь в эту эпоху трудно с кем-либо перепутать, он расслабился, но подняться на борт побоялся.

— Что привезли? — спросил он.

Я перечислил товары.

— Передам нашим купцам. Как закончишь, жди меня, заберу налоги, — предупредил тамкар.

— Некогда мне ждать, сразу домой поплыву.Твоя доля будет включена в цену, возьмешь ее с ваших купцов, — предложил я.

— Хорошо, так и скажу им, — охотно согласился он.

Видимо, попилят так, чтобы обеим сторонам понравилось, а их правитель получит, что останется.

— Мелуххские купцы давно уплыли? — спросил я.

— С месяц назад, — ответил чиновник.

— А что они покупали у вас? — полюбопытствовал я.

— А тебе зачем? — посмотрев подозрительно, задал он встречный вопрос.

— Чтобы знать весной, что надо привозить для ваших купцов, — соврал я.

— Как обычно, жемчуг. Еще взяли зерно и финики, но мало, нам самим не хватает, — рассказал он. — У них в этом году засуха, плохой урожай собрали.

Это было то, что я мечтал услышать. Видимо, потепление начало сказываться и на полуострове Индостан.

Дильмунские купцы прибыли нескоро. Они уже решили, что торговый сезон закончился, расслабились, а тут нарисовался поставщик с большой партией востребованного товара. Попытались сбить цену и купить все крупным оптом. Я отказался. Мол, в Льяне продам дороже. Они не знали, какие у меня отношения с жителями этого города, поэтому повыпендривались ради приличия и заплатили мою цену, кинув между собой жребий и распределив, кто и что именно купит. При этом было заметно, что наварят немало. Я взял в оплату крупные жемчужины, в первую очередь цветные, которые стоят дороже. Две были черные — самые редкие и ценные, особенно для тех, кто хочет собрать из них бусы. Места жемчуг занимает мало, а стоит намного дороже практически везде, кроме южной части Персидского залива. Остальные их товары, в том числе мелуххские, меня не интересовали. Куплю их без дильмунской накрутки.

На следующий день мы отправились в обратный путь. Ветер сменился на северо-восточный, встречный. Пришлось идти галсами в светлое время суток. Персидский залив узкий, около ста тридцати миль в северной части, не разгонишься. С утра до второй половины дня ковыляем к восточному берегу, потом намного быстрее к западному, остановившись на ночь далеко от берега, где на нас уж точно никто не нападет. На следующий день повторяем маневр. На последнем отрезке пошли в полборта к устью реки Тигр. Там ветер был попутным. Мы поставили брифок и довольно резво добрались против течения до Гуабы.

54

У меня сложилось впечатление, что Мелухха не изменилась за примерно восемьсот лет. Индийский вариант спящей красавицы. Ровные широкие улицы, одинаковые просторные дома с водопроводами и закрытыми канализационными стоками, до чего Западная Европа дорастет только в девятнадцатом веке, когда в лице Мелкобритании припрется на Индостан, чтобы нести цивилизацию и просвещение. Издалека все настолько красиво, что кажется нереальным. Обратил внимание, что крепостные стены толстые и высокие, но явно не предназначены для отражения осады. Сказал бы, что декоративные, так нет. Наверное, предназначены для защиты от разливов реки и морских приливов и штормов. Зато население обновилось. Теперь преобладали темнокожие кареглазые люди с черными губами и курчавой короткой растительностью на лице. Казалось, что волосы начинают расти на лице, а потом увядают под жарким солнцем, скручиваются и решают не тратить силы. Типа хватит и того, что уже есть.

На шхуну прибыли три мужчины в странных головных уборах из соломы, похожих на два блина друг на друге, разделенных ленточками черного цвета, и бордовых рубахах почти до пят с рукавами до середины кисти. Все босые. Ступни черные и с длинными, загнутыми книзу ногтями, напоминающими собачьи когти, которыми иногда цокали или скребли по палубе. У меня появилось впечатление, что животным приделали человеческие головы.

Я поприветствовал их на мелуххском языке. Они заулыбались и ответили. После чего я предложил перейти на аккадский язык, который все трое знали, но один по имени Шетти хорошо, а остальные немного. Он переводил им сложные фразы.

— Что ты привез и какие товары хочешь получить взамен? — поинтересовались они.

Я сказал, что прознал об их бедственном положении в связи с засухой, и привез пшеницу, чечевицу, финики, кунжутное масло. Взамен хочу получить красители из марены, травянистого растения, в корнях которого есть ализарин и рубидин, дающие розовато-красный цвет; суранджи, индийской шелковицы — от желтовато-красного до шоколадного; куркумы — желтый; сушеных тел и личинок лаковых червецов — бордовый и заодно вырабатываемый ими шеллак, из которого в начале двадцатого века будут делать грампластинки, а до, вместе с ними и после, до эпохи синтетического тоталитаризма — стойкий лак для мебели и музыкальных инструментов. Заодно и на роль балласта можем взять метеоритное железо, железную руду, олово и немного красного дерева. Мои матросы открыли трюма, показали груз. Товар хороший, не подмоченный и не пересохший.

— Долго добирались к нам? — спросил самый подкованный в аккадском.

— Две недели, — ответил я.

Шетти удивленно посмотрел на меня, прикидывая, не вру ли.

— Назад, с попутным ветром, дойдем за неделю. У меня очень быстрое судно, — объяснил я и догадался, что мне не поверили. — Если быстро и выгодно проведем сделку, привезу еще одну партию груза или даже две.

Почти пятьдесят тонн продуктов, доставленные мной, значительно снизят голод в городе с населением, по моим прикидкам,