Шрифт:
Закладка:
- Фортепьяно бы сюда еще, - сказала Ира, когда мы сыграли «Волшебный сад». – Было бы вообще супер.
- Если рискнешь познакомиться с моей мамой… - сказал осторожно, как будто пробовал ногой воду в озере.
- А, да, она же пианистка у тебя, - кивнула она. – Ну… может быть.
Фух… одной заботой меньше.
Вечер получился тихий и уютный. Сварили макароны, посыпали натертым сыром.
- Мне в детстве жутко нравилось, когда сыр плавился и тянулся нитками, - рассказывала Ира, наматывая на вилку спагетти, которые тут же шлепались обратно в тарелку. – Я даже спрашивала: а можно мне один сыр, без макарон?
- А я тесто с пельменей обгрызал. Мы с Аришкой менялись, она мое мясо ела, а я ее тесто. А мама сердилась, говорила, что мы как два поросенка. Ложку возьми. Под макароны.
- Не, с ложкой не хардкорно.
- У тебя тоже это выражение со школы залипло? «Только хардкор»? Не помнишь, откуда это пошло?
- Нет, - Ира задумалась. – В школе не помню, в училище было, да. «Только что-то, только хардкор». До сих пор говорю.
Забрались в интернет, но информация лезла какая-то противоречивая, поэтому махнули рукой. Доели, помыли посуду. Выбрали фильм. Сидели на диване в обнимку, таскали миндаль из пакетика.
- Ты еще не все? – спросил наудачу, пробираясь под юбку.
- Завтра вернешь с процентами, - она улыбнулась многообещающе, потянула молнию моих джинсов.
Я плавился, умирал под ее руками и губами, ловил взгляд снизу вверх, тонул в нем. Задыхался, хватал воздух, как выброшенная на берег рыба, и снова тонул, погружаясь на самое дно.
- Ирка… - шептал, пропуская между пальцами ее волосы, мягкие, шелковистые.
Как же она чувствовала все – когда нужно было чуть быстрее или не так сильно, считывала с прикосновений, без слов.
Необыкновенно…
Где-то далеко, в параллельной вселенной, пискнул телефон – да и черт с ним, со всем.
Уже потом, когда Ира ушла в ванную, взял и увидел сообщение от Аньки:
«Дедушка умер»…
Глава 52
- Мне кажется, тебе надо пойти на похороны, - сказала Ира. – Когда хоть?
- Пока не известно. Но вряд ли раньше пятницы. Не знаю, надо ли. Мы не в лучших отношениях были. Не ругались, но все равно чувствовалось. Негодяй типа, который обесчестил их прекрасную доченьку. Хорошо хоть женился.
- Да причем здесь отношения, Фил? Это ты так думаешь, что он так думал. Может, и нет. Он все-таки дед твоей дочери. У них там мужики хоть какие-нибудь есть?
- В семье нет. Разве что соседи какие-то или друзья, не знаю.
- Ну вот, тем более.
Я и сам думал об этом, а слова Иры только подтвердили, что надо.
- Мне знаешь что кажется? – она устроилась поудобнее, положив голову мне на плечо. – Может, она и психанула так, потому что из-за отца переживала? Пришла на концерт, думала отвлечься, музыку послушать, знакомых встретить. А тут ты, да еще и с бабой. А баба та самая, которая ее когда-то обидела. Вот ей крышечку и сорвало.
- Может быть, - я дернул свободным плечом. – Но хамства это не оправдывает. Я от нее не ожидал. Хотя… если честно, наверно, это и хорошо. Хорошо, что высказалась.
- Чем хорошо? – Ира посмотрела на меня удивленно.
- Как бы это сформулировать? – я задумался, поглаживая ее по бедру. – У меня все эти восемь лет были такие мысли: может, это я виноват?
- Ага, - хмыкнула Ира. – Ты такой плохой, разочаровал такую прекрасную Олю, и она вынуждена была искать замену?
- Ну… что-то в этом роде.
- А она своим вчерашним выступлением разбила твои кривые очки? Оказалось вдруг, что и Фил не так уж плох, и Оля не так уж прекрасна?
Это было жестко, но четко. В десяточку.
- Премудрая змея, - я поцеловал ее с оттяжкой, пробравшись параллельно под кружево трусов.
- Ну просто и у меня так было. Мол, это со мной что-то не то, раз мужа на сторону потянуло. А потом сказала себе: то со мной или не то, а кобель все равно кобель. Твоя хотя бы честно призналась.
- Призналась, потому что собиралась выйти замуж и уехать за границу. А так еще неизвестно, призналась бы или нет.
- Иллюзии – вещь такая… рано или поздно все равно разобьются. Я вот не поверила отцу, когда тот сказал, что два неудачных брака – повод задуматься. Ну вот не повезло человеку с женами, не поняли его, такого тонкого и необычного. Со мной все будет по-другому. Тоже иллюзия. На самом деле опасная вещь. Они бьются, как стекло, и ты весь в порезах. И шрамы не заживут уже никогда. Фил, не надо дергать за веревочку, сова все равно не откроет.
- Прости, - я хрюкнул, но руку из трусов убрал. – Машинально. Ладно, давай спать, завтра вставать рано. Может, после репетиции заберу Аньку, им там сейчас все равно не до нее, а ей отвлечься надо.
- Забери. Заодно и пообщаешься еще. Уедут ведь скоро. А я тоже свои дела вечером поделаю.
Вот о чем я Ире говорить не стал, так это о своих подозрениях другого рода. Возможно, это всего лишь мои пустые домыслы. И Анька сказала, что все у них нормально, она бы заметила, будь что-то не так. Но даже если и так, это совсем не мои проблемы.
Кроме одной. Оплачивать Аньке учебу в Лондоне я вряд ли смогу. Алименты все восемь лет шли на счет, Оля их не трогала. Мы договорились, что эти деньги Анька получит после совершеннолетия. Накопилось прилично, но все равно их, если что, не хватит.
Так, ладно, закончили. Будем переживать неприятности по мере поступления.
Утром, когда мы снова пришли на репетицию вдвоем, никто не отреагировал. Во всяком случае, явно. Видимо, уже стало не интересно. Марков стоял спиной, о его реакции можно было только догадываться. Но психовал он конкретно. «Юпитера»
