Шрифт:
Закладка:
Пустота и безмолвие горловины ущелья внезапно сменились шумной толчеёй, распугавшей прежде не ведавших людского присутствия диких зверей. Куда ни брось взгляд, повсюду царило бурное оживление.
Вокруг входа в ущелье заблаговременно воздвигли высокие террасы, откуда не принимающие участия в состязаниях совершенствующиеся смогут без помех наблюдать за происходящим; на крышах трепетали пёстрые флаги всех собравшихся школ. Для глав наиболее влиятельных школ предназначались места на самом верху террас – туда и провёл своих спутников глава хребта Цанцюн Юэ.
Шэнь Цинцю занял место в заднем ряду, подле статного величественного старика с белыми, словно журавлиные перья, волосами. Тот уже поприветствовал прочих глав пиков хребта Цанцюн и теперь учтиво кивнул Шэнь Цинцю:
– Бессмертный мастер Шэнь.
Старый глава дворца Хуаньхуа некогда был наставником матери Ло Бинхэ, и потому Шэнь Цинцю оказывал ему почтение, будто особе императорской крови.
Вскоре на каменную платформу вышел представитель дворца Хуаньхуа. Поскольку именно они раскошеливались на это помпезное мероприятие, никто и не думал оспаривать их право на проведение всех церемоний. Тысяча с лишним участников, окруживших платформу, мало-помалу притихла, почтительно внимая адепту, оглашающему правила проведения соревнований.
То, насколько хороши основы проводящего церемонию, было ясно хотя бы по мощи его лёгких и силе дыхания: его голос без труда достигал даже верхних уровней террас.
– Собрание продлится семь дней. После того, как господа участники войдут в ущелье Цзюэди, оно будет накрыто магическим барьером. На протяжении семи дней участники будут полностью отрезаны от окружающего мира, без возможности связаться с теми, кто останется за пределами барьера. Наблюдатели, однако, смогут беспрепятственно следить за происходящим с помощью парящих над местом соревнования духовных орлов. В ущелье предварительно выпущено свыше сотни разновидностей монстров, общим числом около пяти тысяч. Побеждая монстров, господам участникам следует собирать с их тел духовные бусины чёток – чем выше уровень монстра, тем больше духовная сила полученной бусины. У всех имеется золотая нить на запястье?
Участники тут же одновременно вскинули руки, демонстрируя опутавшую запястье золотую нить. Это было прекрасное и величественное зрелище.
Распорядитель продолжил:
– Добывая бусины, господам участникам надлежит нанизывать их на нить, при этом ваши достижения автоматически отобразятся в рейтинговых списках на этих щитах.
Упомянутые им щиты были водружены напротив террас для наилучшего обзора. Хоть всего их было восемь, всеобщее внимание было приковано к сотне имён на первой доске, а то и только к их первой десятке. Потому-то и говорят, что среди учёных не бывает первых, а среди воителей – вторых.
Под конец представитель дворца Хуаньхуа сурово подчеркнул:
– Схватки за бусины между членами различных школ строжайше запрещены! Участники, уличённые в том, что отнимали бусины силой или заполучали их с помощью иных подлых приёмов, будут немедленно исключены и впредь лишены права участвовать в собрании Союза бессмертных на три периода!
Что значило – на двенадцать лет.
Это собрание молодых талантов было весьма разнородным: многие из них были не видевшими мир юнцами, однако среди участников затесалось немало «лежалых пирожков», которые успели сполна вкусить превратностей жизни, и потому устроители собрания не без оснований опасались, что эти тёртые рыбёшки воспользуются неопытностью и наивностью юных благородных драконов. Не наложи они подобного запрета, честное состязание превратилось бы в беспорядочную потасовку с неминуемыми человеческими жертвами, а потому подобное правило было жизненно необходимо.
Тем временем Шэнь Цинцю отчаянно скучал от безделья. Хотя со стороны казалось, что всё его внимание поглощено происходящим на платформе, на самом деле его мысли давно блуждали в совершенно иных сферах. Внезапно поблизости от него две женщины-наставницы принялись беззастенчиво шушукаться:
– Из какой школы этот ученик? Он необычайно хорошенький!
– Ему так к лицу эти белые одежды, не меньше, чем старшему ученику Гунъи!
– Однако старший ученик Гунъи отличается не только незаурядной внешностью, но и непревзойдённой духовной силой – как можно их сравнивать?
– Ай-ай, ты просто не можешь вынести, когда кто-то выставляет старшего ученика Гунъи не в лучшем свете, не так ли? Тут же с эдаким пылом бросаешься на его защиту – просто признай это!
– Ч-что признать? Что за глупости ты городишь, негодница? Только посмей повторить это ещё раз!
Вскоре вспышка порождённого стыдливостью гнева благополучно перешла в шутливую перебранку. Шэнь Цинцю с первого же взгляда определил, о ком идёт речь – в толпе явственно выделялась исполненная возвышенности и изящества фигура Ло Бинхэ.
На самом деле эти наставницы были отнюдь не единственными, кто тайком рассматривал и обсуждал его: даже среди окруживших платформу учеников не было недостатка в девицах, которые украдкой поглядывали на Ло Бинхэ, причём их нефритовые щёчки рдели подобно нежным цветам.
Хоть наставницы переговаривались шёпотом, совершенствующиеся с их обострёнными чувствами не могли их не расслышать. Однако, похоже, эти женщины были слишком молоды, чтобы беспокоиться о приличиях, позволяя всем и каждому слушать их болтовню. По счастью, другие представители старшего поколения вошли в положение старого главы, который, подперев лоб рукой, делал вид, что дремлет, – и также притворялись, будто ничего не слышат, стараясь даже не глядеть в сторону двух сплетниц.
Наконец кто-то из этих невольных слушателей, чтобы выпутаться из неловкого положения, с улыбкой предложил:
– В этот раз нашим глазам предстанет немало новых участников. Давайте, как обычно, попробуем угадать, что за таланты родятся на этом собрании Союза бессмертных?
При этих словах Шэнь Цинцю тут же оживился.
Ведь это «попробуем угадать» подразумевало не старое доброе гадание на пальцах[101], а вполне реальные ставки!
Проще говоря, ты мог поставить на то юное дарование, которое видится тебе наиболее перспективным.
А чего вы хотите – совершенствующимся тоже нужно как-то развлекаться. При этом они отнюдь не ограничивались низменными материями вроде золота и серебра, с азартом ставя на кон талисманы, духовные камни и даже количество мест для «стажировки» учеников в других школах. Разумеется, они не стали бы рисковать по-настоящему важными вещами, однако всё же не могли отказать себе в этом невинном удовольствии, ставшем неотъемлемой частью собраний Союза бессмертных.
Разумеется, почтенные главы школ вроде Юэ Цинъюаня, блюдя репутацию, не опускались до подобных развлечений, но среди остальных нашлось немало желающих поддержать компанию. Не прошло и пары мгновений, как смотровая площадка прямо-таки задымилась от охватившего её азарта, ставки делались десятками. Само собой, многие ставили на многообещающих учеников собственной школы: Ци Цинци, к примеру, поставила на то, что первое место займёт Лю Минъянь.
Шэнь
