– Чили и кукурузный хлеб – это здорово, – отозвалась я, с любопытством разглядывая все вокруг.

Дуэйн оказался прав: еще не было и половины восьмого, а вокруг творилось безумное столпотворение. Я никогда не бывала в Каньоне и ни разу не видела драг-рейсинга – так уж сложилось.

Гонки были не как на окружной ярмарке, а самые настоящие, серьезные – атмосфера пропитана риском и опасностью. В воздухе пахло дровами, углем, моторным маслом. В душный летний день эффект был бы убийственным, но на холодном осеннем ветру – достаточно терпимо.

У соседнего костра группа скинхедов обнималась со своими девицами – я имею в виду, очень активно обнималась. Возле них стояли бутылки бурбона с черными этикетками. Двое бритоголовых заспорили из-за одной девушки, и ссора грозила превратиться в драку.

Я чувствовала себя при полном параде – в том смысле, что отлично упаковалась с ног до головы. Вечер был довольно холодный, однако девушки вокруг были либо в мини-юбках, либо в кожаных брючках, либо в кожаных мини-юбках; а топики… Мой любимый купальник отдыхает.

– Да, не все настроены дружелюбно, – сказал Дуэйн, заметив мои округлившиеся глаза.

– От скинхедов я другого и не ждала, – я прижалась боком к Дуэйну. Он понял намек и обнял меня за плечи.

– Группы держатся особняком и общаются разве что во время заездов.

– А где твоя группа? – взглянув на Дуэйна, я увидела, как он изменился в лице.

– У меня нет своей группы.

– Вот как?

– Я знаю практически всех гонщиков – ну, тех, кто серьезно к этому относится, мы уважаем друг друга, но обычно я не подсаживаюсь ни к одной из компаний.

– Одинокий волк?

Он усмехнулся:

– Вроде того.

Мы миновали несколько компаний, кучковавшихся у костров. Некоторые были спокойны и невозмутимы, как на пикнике перед футбольным матчем; другие буянили, как скинхеды: дрались, пили и ругались. Видимо, у всех присутствующих были свои понятия о том, как хорошо проводить время.

Вокруг были совершенно разные тачки: крутые и не очень. Среди собравшихся я заметила своих ровесников и даже старшеклассников и студентов, но было много и тех, кто казался минимум лет на двадцать-тридцать старше. Попадались и смешанные компании.

Немного освоившись, я обратила внимание, что Каньон на самом деле не каньон, а заброшенная шахта.

Уличные гонки в Грин-Вэллей, естественно, запрещены, как почти везде, а гонки в Каньоне, хотя официально и не разрешенные местной полицией, все же не были вне закона. Ставить на победителя запрещалось, но до меня доходили слухи, что ставки были огромные – каждые выходные тысячи долларов переходили из одних рук в другие. Победители драг-рейсинга возвращались домой якобы с большим кушем.

Наконец мы подошли к двум огромнымDodgeс грилями и столами, установленными возле них. Мы встали в очередь из двадцати или даже тридцати проголодавшихся. Молодой человек перед нами обернулся и прошелся взглядом по моему наряду. Я недобро нахмурилась при столь откровенном разглядывании.

– На себя смотри, Девон, – рыкнул Дуэйн, прижав меня к себе.

Парень посмотрел на Дуэйна, его зрачки расширились, и он развернулся к нам с широкой улыбкой на лице.

– Я тебя несколько недель не видел! – Он схватил Дуэйна за руку и с энтузиазмом затряс ее. – Подожди, сейчас скажу парням, что ты здесь!

Девон, преданно евший Дуэйна глазами, был примерно мой ровесник или чуть старше. На драг-рейсинг он приехал в черной кожаной куртке, синих джинсах и в сапогах. Наверняка из какого-то байкерского клуба, но я не узнала логотип на груди.

– Позволь, я угощу ужином тебя и твою леди!

– Не, спасибо, я сам.

Девон стрельнул на меня темно-карими глазами и уставился на Дуэйна, приподняв брови. Дуэйн тяжело вздохнул.

– Джесс, это Девон Сент-Клауд, для своих просто Сент. Девон, это Джесс, – нехотя представил нас Дуэйн, как того требовали хорошие манеры.

Моя рука утонула в большой коричневой лапище Девона.

– Твой старик лучше всех, – затараторил он. – Никто не ездит так, как Рэд. Я когда служил в Афганистане, мы гоняли на военных джипах по грунтовкам, так я про тех парней думал – чокнутые. Но до Рэда им далеко!

Я невольно улыбнулась, чуть потеплев к Девону, когда он похвалил моего «старика». А еще мне понравилось, что байкера зовут Сент, то есть Святой.

– Чего?! Рэд приехал? – послышалось откуда-то из очереди, и я вытянула шею поглядеть, кто это сказал. Но к нам тут же подбежал народ – всем не терпелось увидеть Дуэйна, пожать ему руку и заодно познакомиться со мной.

Было от чего потерять голову: люди наперебой спрашивали, участвует ли Дуэйн в гонках, если да, в каком заезде и что он думает о своих шансах на победу?

Нам так и не дали заплатить за ужин – скин по имени Шелдон купил нам целый поднос еды, не спросив разрешения. Это несколько огорчило Девона и байкерскую братию, которые вызвались первыми. Воспользовавшись заминкой, Дуэйн увел меня из очереди.

Немного отойдя, я уточнила:

– Это называется одинокий волк?

Он наклонился и прошептал мне на ухо:

– Они меня любят только потому, что зарабатывают на мне деньги и с интересом смотрят, как я езжу.

Я покачала головой.

– И ты всех знаешь?

– Более или менее, – пожал он плечами. – Кого не знаю, те знают меня.

Нас несколько раз останавливали по дороге к цели, ведомой только Дуэйну. Между приветствиями и представлениями Дуэйн объяснил, что выработку, скорее всего, прозвали Каньоном из-за красной глины импровизированного трека и скальных стен, обступавших арену с трех сторон. Земля это была частная, ею владела какая-то корпорация, закрывшая шахту много лет назад и явно не возражавшая против использования участка в качестве гоночной трассы.

Овальная арена занимала два акра, притом что оснащение приходилось заново устанавливать каждые выходные. Большие профессиональные прожекторы, закрепленные на голых скалах, освещали трек. Поодаль, там, где скала отступала, горели три больших костра, а рядом тянулась сплошная линия припаркованных машин. У костров я насчитала не меньше двух сотен людей, собравшихся выпить, пообщаться и поспорить, кто из гонщиков лучше, а заодно и оценить сегодняшние шансы на победу.

Дуэйн был прав – можно было подумать, что его все знают. При виде меня люди не могли скрыть удивления: видимо, раньше Дуэйн всегда приезжал один и не был так разговорчив.

Мы отнесли наш чили, кукурузный хлеб и сладкий чай к большому валуну достаточно близко к треку, чтобы увидеть гонку, но не настолько, чтобы оказаться в пыли и грязи. Заезд должен был вот-вот начаться.

– Ты какая-то напряженная, – заметил Дуэйн, уплетая чили.