Дуэйн часто заморгал, будто очнувшись от транса, и добавил:

– Все же я предпочитаю опыт из первых рук. Чтобы жить, работать, видеть все самому.

Я закивала, когда он еще не договорил, и подхватила:

– Вот именно! Я тебя очень хорошо понимаю. У меня порой портится настроение, когда я читаю блоги путешественников. Я тоже хочу побывать во всех этих странах, а не читать о чужих впечатлениях!

Дуэйн кивнул, якобы и вправду разделяя эту точку зрения, но тут же огорошил вопросом:

– И что ты успела?

– В смысле?

– Ну, какие приключения за твоей спиной? То, что мы вытворяли подростками, не считается.

Теперь уже я села поудобнее. Дуэйн сделал движение, будто собирался убрать свою руку, и я поспешила покрепче прижать ее к колену.

В конце концов я признала горькую правду.

– Я строила планы и готовилась, но, честно говоря, ничего особо интересного пока не совершила. – Я грустно вздохнула. – Никаких увлекательных поездок и грандиозных приключений.

Дуэйн, не отрывая взгляд от дороги, чуть наклонил голову в мою сторону и погладил большим пальцем мою коленку, обдумывая услышанное. Задумчивость у него перешла в хмурость.

– За приключениями необязательно куда-то ехать, их и здесь полно.

Я досадливо цокнула языком:

– Ты же меня понял!

– Ну, с одной стороны, да, а с другой, вроде и нет. Я просто говорю, если не можешь найти приключения вокруг, почему думаешь, что сможешь найти их в другом месте?

Ответ казался очевидным, но я ответила:

– Потому что это однозначно будет что-то новое. Здесь я уже все сделала и повидала.

– Ну-ка, просвети меня: что интересного в Грин-Вэллей, штат Теннесси?

Я приняла его вопрос за сарказм и засмеялась:

– Да ничего!

– Ответ неверный.

Я презрительно фыркнула:

– Три ресторана, три бара, поле Купера и музыкальные вечера по пятницам – вот и все, что может предложить Грин-Вэллей.

– Ответ неверный, – повторил Дуэйн, и на этот раз уголки его рта поползли вверх.

– Вот же вредина! Что я не назвала?

– Походы, рыбная ловля, байдарки, кемпинг…

– Даже не начинай! Окрестные горы мы облазили еще в детстве. Ты же сказал, подростковые выходки не считаются!

Дуэйн поколебался, а затем сказал:

– Прыжки с тарзанки.

Я чуть не поперхнулась.

– С тарзанки? Ты прыгал с тарзанки?!

– Прыгал… Скайдайвинг.

– Елки-палки! Где, когда?!

– Я тебя отвезу.

Грудь стеснила приличная доза страха:

– Спасибо, не надо, я обойдусь.

– Ты же говорила, что хочешь приключений!

– Приключений, а не самоубийства!

– Скайдайвинг не настолько опасный, – засмеялся Дуэйн.

– Сказал сорвиголова Дуэйн Уинстон.

– Значит, когда ты говорила, что хочешь уехать и бродить по белу свету, тебя интересовали только приятные безопасные приключения? – Дуэйн разочарованно поморщился. – Это не жизнь, а скукотища.

Я заерзала на сиденье и буркнула:

– Нет.

– Да! – возразил он.

Во мне поднялось раздражение, от которого запылали щеки, и я с негодованием уставилась на Дуэйна:

– Если я не хочу прыгать с парашютом и разбиваться о землю в лепешку, это не значит, что мои приключения будут пресными!

– Не обязательно самой прыгать – я подтолкну, если что. – Дуэйн покосился на меня, скалясь, и подмигнул.

У меня из горла вырвался сдавленный недоверчивый писк, но несмотря на гнев, я начала смеяться, потому что выражение лица Дуэйна было восхитительным, волнующе лукавым. Вскоре он уже хохотал над моим возмущением.

Смеясь, я потянулась и сжала его ногу.

– Не хочу вас утруждать…

Он поймал меня за руку.

– Что вы, что вы… Всегда к твоим услугам, если тебя нужно будет сбросить с самолета.

– Или с моста.

– Или с пристани.

– Или с корабля.

– Или с корабля. С удовольствием сброшу тебя откуда хочешь! – Дуэйн остановился на светофоре и посмотрел на меня, такой счастливый, и стиснул мою руку. Улыбка у него была ослепительная, и я почувствовала, как губы у меня широко разъехались против воли.

Господи, как же мне нравится, когда он улыбается! Мне показалось, что я наконец-то вижу настоящего Дуэйна Уинстона, который раскрывается лишь перед избранными и достойными, и я влюбилась еще больше. Мне нравилось тонуть в этой влюбленности, нравились восторг и неизбежность, нравилась замечательная цельность Дуэйна.

– А я отвечу взаимностью, – тихо сказала я, забыв обо всем от близости Дуэйна, от искреннего тепла и симпатии, которую он и не думал скрывать. – Только скажи, если тебя нужно будет откуда-нибудь столкнуть.

Он тяжело вздохнул, взглядом лаская мое лицо, и отозвался почти шепотом:

– Мама однажды сказала: человека необязательно подталкивать, чтобы он влюбился. Тебе не понадобится прикладывать особых усилий, Джессика.

* * *

Следующий час беседа текла самым непринужденным образом: Дуэйн рассказывал истории о своих клиентах-оригиналах и предлагал угадать, правду он говорит или придумывает. Самые невероятные байки оказывались правдой, из-за чего пошатнулась моя вера в человечество: я убедилась, что у половины населения страны коэффициент интеллекта меньше ста.

Мы приехали. Я посмотрела по сторонам и ахнула:

– Каньон?! Ты привез меня на драг-рейсинг?

Не подумайте, я не жаловалась. Просто удивилась и слегка занервничала.

Дуэйн кивнул, въехав на свободное место ближе ко входу. Там было подозрительно пусто, словно это было его личное место, хотя я не увидела никаких надписей или указателей.

Дуэйн заглушил мотор:

– Да. Посмотрим гонки, а еще здесь хорошо кормят. В перерывах сможем поговорить. Ты только держись поближе, народу будет много.

Обойдя машину, Дуэйн открыл мою дверцу и подал мне руку. Мы пошли к ближайшему из трех больших костров. Я вообще не хожу за ручку, но руки Дуэйна мне очень нравились – большие, шершавые, и от этого прикосновения на душе становилось тепло и хорошо.

– Ты есть хочешь? Тут есть из чего выбрать. Чили, ребрышки на гриле, кукурузный хлеб, капустный салат – правда, чуть хуже, чем в городском клубе.

Я отметила, с какой ностальгией он упомянул капустный салат, и решила выведать рецепт у Джулианны Макинтайр.