Черт!

Тем временем пассажирская дверь открылась, и меня туда буквально впихнули, пристегивая ремнями безопасности, но аккуратно, прошу заметить, швырнув при этом мой рюкзак на заднее сидение.

Я поежилась, пытаясь, справится с подступающей паникой, но как только брюнет сел за руль – меня стала бить мелкая дрожь.

В следующее мгновение, Вильгельм надавил на газ, развернулся и поехал назад, откуда я сбежала несколько часов назад.

Было страшно увидеть сейчас лицо мужчины, но я пересилила себя и обернулась к нему от проносящегося за окном леса.

Он был напряжен и не удивлюсь, если был в шаге от желания свернуть мне шею. Хотя нет, зачем? В его случае, можно просто откусить голову!

– Как тебе вообще в мозг могло такое прийти, – прорычал Вильгельм, не отрываясь от дороги. – Если бы дозировка снотворного была выше, ты могла убить их.

Это он сейчас о близнецах? Ну, да, кажется о них.

– Что с ними? – спросила глухо.

– Спят. Твое счастье, что  все так вышло, иначе волки разорвали бы тебя в клочья и даже я не смог бы тебе помочь, – он по-прежнему смотрел на дорогу. – Чокнутая.

– Я знала, сколько класть, – пробормотала, чтоб он просто успокоился.

Неожиданно он затормозил и обернулся, светя в темноте салона глазами.

– Знала?! – брюнет повысил голос. – А почему ты не думала, что я все-равно, куда бы ты не ушла, найду тебя? Носом землю перерою, но найду. Ты же знала! Так почему тебя все-равно черти дернули на побег?!

Я вжалась в сидение, боясь шелохнуться, ведь зрелище мне представилось жуткое. Не хватало, чтобы Вильгельм сейчас в зверя обернулся.

Кажется, он заметил мой испуг и сел ровнее, а потом, глаза его приобрели нормальный вид.

– Прости, – бросил он, и мы снова двинулись в путь.

Мы ехали молча около двадцати минут, когда я не выдержала и задала интересующий меня вопрос.

– Как ты меня нашел? – тихо спросила, разглядывая мужской профиль.

Брюнет молчал около минуты и только потом ответил:

– Тебе не понравится правда.

– Что может быть хуже правды о твоей сути? – зло бросила я.

Вильгельм обернулся ко мне.

– Я почувствовал, что ты отдаляешься, – мужчина повернул направо, и проезжающая машина осветила его лицо. – Решил, что это из-за того, что я далеко уехал, но все-равно решил убедиться, что все нормально. Когда я позвонил Егору, мне никто не ответил. С Антоном та же история. Позвонив Софии я услышал, что ты приняла снотворное и легла спать. Тогда-то я все и понял – сорвался и поехал обратно, – он хмыкнул. – Нашел спящих ребят под забором, твое творение, привязанное к ножке кровати и растерянную женщину, которую ты нагло обманула.

– А потом?

– А потом я заметил, что ты забрала телефон и отследил его, – Вильгельм все еще хмурился и говорил холодно. – Без этого поиски бы затянулись, но я бы все-равно тебя отыскал.

Хорошо, ситуация немного прояснилась, но…

– Один момент, – я поняла, что немного осмелела и решила идти до конца. – Как это ты почувствовал, что я отдаляюсь?

– А это как раз та правда, которая тебе не понравится.

Я напряглась.

– Говори, – скорее потребовала, чем попросила.

Мужчина обернулся ко мне и его глаза, в свете проезжающего грузовика сверкнули.

– Укус на твоем ухе – метка. Я поставил ее, осознавая все последствия.

– Что за метка и что за последствия? – не поняла я.

– По нашим законам, ты теперь моя пара.

– Что?! – воскликнула я.

– Жена, если тебе так удобнее.

Нет, не может этого быть! На меня поставили какое-то волчье клеймо, не интересуясь моим мнением!

– А мои желания не учитываются? – горько спросила я, поджимая от обиды губы. – Как ты посмел решать все за меня?

– Я уже говорил тебе, Аркадия, если твои решения будут неверными – я сделаю все за тебя, – спокойно пояснил мужчина, продолжая вести машину.

– И где же я была не права, раз уж ты поставил на меня свое чертово клеймо?!

Вильгельм помолчал.

– Сначала, я поставил его ради твоей безопасности – никто не посмел бы тебя тронуть, – это как обручальное кольцо в человеческом мире, но после того, как мы переспали, твой статус изменился.

«Твой запах изменился…»

– Ненавижу тебя, – прошептала я. – Лучше бы ты дал сожрать меня тому зверю, – и отвернулась к окну, пытаясь не заплакать.

– Хочешь сказать, что перспектива быть съеденной зверем, по-твоему, привлекательнее, чем быть замужем за мной?

– Ты тоже чудовище, – бросила, не оборачиваясь.

Мужчина хмыкнул.

– Поверь мне, милая, настоящее чудовище тот, что уже целый месяц охотится за тобой, но никак не я.

– О каких последствиях ты говорил? – спросила через несколько минут, прокрутив услышано в мозгах.

Казалось, он больше ничего мне не скажет, но он, все же, ответил.

– Многие не в восторге от моего выбора.

– Почему?

Мужчина опять повернул ко мне голову.

– Знаешь, я ведь могу не отвечать тебе.

– Знаешь, я ведь могу всадить тебе в спину нож, – в тон ему проговорила я.

Вильгельм усмехнулся, но ответил уже вполне серьезно.

– Все дело в том, кто ты. В том, кем был твой отец.

Я скрипнула зубами, потому что меня достало вытаскивать информацию клещами.

– Ну, и кем же был отец?

– Он был охотником на оборотней, Аркадия.