– Я хочу знать сейчас.

Мужчина тяжело вздохнул, посматривая в стекло заднего вида. Лицо его осветил желтый свет дорожного фонаря, заставляя глаза снова сверкнуть.

Черт, не верю, что этот красивый мужчина оборачивается огромным косматым монстром! Хотя, нет, я же все видела своими глазами… скорее, мне просто сложно это принять.   

– Хорошо, – он фыркнул. – Я же знаю, что ты не отвяжешься от меня.

Я никак не стала комментировать это, а просто приготовилась слушать, жадно рассматривая лицо Вильгельма.

– Даже не знаю, с чего начать…

– Начни с истории вашего появления, – помогла я, ведь это тоже играло важную роль.

Брюнет кивнул, соглашаясь.

– Оборотни появились на земле довольно давно, и все время скрывались от людских глаз. Мы понимали, что другие, поэтому осторожничали. Тогда же были созданы законы, которые запрещали охоту на людей, – мужчина помолчал, будто припоминая, что было дальше. – Не все складывалось гладко. Оборотни нарушали законы и не брезговали человечиной – я имею ввиду не только употребление в пищу, но и секс, – Вильгельм как-то покосился на меня. – К тебе это не относится, – и снова уставился на дорогу. – Ты читала легенды о Жеводанском звере и знаешь, что происходило во  Франции. Так вот – людей в деревушке действительно убивал оборотень, Аркадия. Хотя, повторяю, законы уже действовали.

– Я читала, что жители считали зверем Антуана Шастеля, – заметила я.

– И были правы. Антуан был придурком, каких свет еще не видал. Непонятно, как он унаследовал ген волка – о его матери ничего неизвестно, возможно, все дело именно в ней. В общем, Шастель младший рос вне волков и не знал всей своей природы. Но когда тот понял, что с ним что-то неладное – старательно скрывался от отца, который был очень набожным человеком. Антуан убил несколько человек, потому что привык питаться их мясом в поездках, а когда понял, что на него открыли охоту – решил выпустить из подземелья привезенных из Африки зверушек, которых потом пристрелили и сделали из них чучела. Таким образом, он скрывал свои преступления. Не знаю, что с ним потом случилось, но, думаю, ничего хорошего.

Вильгельм замолчал, продолжая вести машину.

Я некоторое время сидела, молча, пережевывая информацию.

Ладно, с легендой все понятно, вопросов нет.

– Хорошо, – я кинула. – Теперь я хочу услышать правду себе.

– Немного позже, – мужчина неожиданно свернул к придорожному кафе и остановился на парковке. – Умираю с голода.

– Может, меня съешь? – ехидно спросила я.

Мужчина улыбнулся.

– Своих жен не едят, – Вильгельм протянул руку к моим коленям и достал из бардачка кошелек. – Их любят, ценят, берегут и занимаются с ними сексом, – он выпрямился и открыл свою дверцу. – Пойдешь со мной или останешься здесь?

– Останусь, – выпалила, не задумываясь, все еще прокручивая ранее услышанные слова о женах.

– Хорошо, – Вильгельм пожал плечами и вышел, закрывая машину. Вот же… Кажется, доверие ко мне исчерпано, возможно, даже решетки на окна поставят.

Брюнета не было около пятнадцати минут, когда наконец-то он появился в дверях кафе, держа что-то в руках, и направился прямиком к машине.

– Держи, – он сел и протянул мне какой-то фастфуд. – Приедем только утром, так что стоит перекусить.

– Не хочу, – я скривилась и отвернулась к окну. – И так тошно.

Послышалось недовольное рычание.

– Ешь. Иначе больше ничего не расскажу.

Чертов шантажист.

Я нехотя взяла еду, стараясь не касаться руки Вильгельма, и стала понемногу откусывать. Едва почувствовав вкус, я поняла, что ужасно проголодалась, ведь за ужином я толком ничего не ела, так как голова была забита мыслями о побеге.

– Ну вот, – мужчина тоже ел. – Только сопротивлялась.

Когда с едой было покончено, мы наконец-то двинулись в путь, а это означало, что я снова могу задавать вопросы.

Горизонт уже окрашивался в розоватый цвет – близился рассвет. Сейчас даже прошедшее приключение кажется сном – будто я и не сбегала из дома, не слезала по простыне вниз и не лезла через забор. 

– Я все еще жду продолжения, – напомнила я. 

Вильгельм хмуро покосился на меня, но кивнул.

– Я помню.

Неожиданно раздался телефонный звонок, и брюнет взял трубку, даже не глядя, кто звонит.

– Слушаю, – грубым голосом ответил он. – Да… Нашел… Потом поговорим… Что-нибудь серьезное?.. Понял, – и сбросил вызов. – Итак, – он покачал в стороны головой, разминая шею. – Продолжу рассказ.

Если честно, меня трясло. Трясло от неизвестности и от того, что я уже узнала. Я бы не назвала это страхом, но чувство было равное ему. Волнение? Я еще толком ничего не узнала о себе, но голову уже посещают мысли о том, что я буду со всем этим делать и как жить.

– Я вожак стаи, Аркадия. Все жители поселка подчиняются мне, а я, в свою очередь оберегаю их. В подробности пока вдаваться не будем. Так вот. Много лет назад, я заключил с твоим отцом сделку – мы мирно живем своей жизнью, а охотники не охотятся на нас. Все элементарно. Со временем мы с Киром стали неплохими друзьями и частенько помогали друг другу в тех или иных делах. Мария была его Отводящей. Она предчувствовала беду и много раз спасала твоему отцу жизнь.

Я слушала и не верила, что Вильгельм сейчас рассказывает о моих родителях. Это было что-то неизведанное для меня, непонятное. Я четырнадцать лет прожила в детском доме, не зная родительского тепла и любви. Кажется, брюнет рассказывает о чужих людях. Да и ко всему прочему, они, оказывается, не совсем люди.

– В один вечер Кир рассказал мне, что Мария ждет ребенка, а это не означало для них ничего хорошего. Законом было запрещено смешивать кровь, а твои родители пренебрегли этим. Кир попросил у меня защиты, и я согласился. Ты родилась 19 июля, в одном из домов моего поселка. Роды были тяжелые, но все обошлось. Вы около трех лет прожили здесь, так как по договору моя территория неприкосновенна для охотников. На тот момент уже все знали о совершенном преступлении, но их руки были связаны. Если бы они сунулись на мою территорию – началась бы бойня.

Я уже не смотрела на Вильгельма, но слышала каждое его слово и представляла себе все те события. Голова уже болела, возможно, из-за того, что ночь выдалась очень насыщенной, но я не хотела прерывать рассказ.

– Твоих родителей убил оборотень, Аркадия, но не из поселка. Я думал, что это все из-за кровной мести, но немного ошибся. В ту ночь, целью была ты, а твои родители просто мешались. По просьбе Кира я уберег тебя. Решив запутать след, я отправил тебя в детский дом, где тебя должны были почти сразу же определить в другую семью, о чем я успел позаботиться, а сам стал уводить зверя прочь. Я придерживался позиции – «хочешь спрятать – спрячь на видном месте».