Моржана, хорошо видя отчаяние на лице принцессы, холодно спросила:

— Что случилось, Тилания?

Латиша, кивнув в сторону Амелии, ответила:

— Это из-за нее и из-за Джены.

— Я-то здесь причем?

Пожалуй, сама Амелия понимала ситуацию хуже всех. Ни Шейн, ни остальные не были ей близки, так что сам факт того, что ее имя упоминали в этой истории, удивлял.

Латиша, тяжело выдохнув, посмотрела на Амелию и вкрадчиво заговорила:

— При том, что Джена воспользовалась девушкой, над которой все это время издевались из-за тебя. Джена обещала той ученице, что сделает что-то, если та подбросит Шейну артефакт. И, знаешь, я не удивлюсь, если Джена обещала помочь ей с местью.

— Какой артефакт? — удивленно спросила Джулиана.

— Не знаю, — принцесса снова повернула голову к двум сестрам, и только сейчас заметила, что те успели подойти ближе, — я впервые слышу о таком артефакте, но его действие, судя по всему, похоже на клятву.

— Клятву? — шокировано повторила Флорен. — И у Шейна сейчас эта штука?

Латиша кивнула.

— Артефакт сработал сразу же, когда его подбросили ему. Я застала только тот момент, когда та девчонка убегала от Шейна, а он не знал, что происходит.

На мгновение наступила тишина. Все девушки в комнате, задумавшись над этой ситуацией, как-то странно побледнели. Все еще не понимала ситуацию одна Амелия, и тогда она спросила:

— Кто такая Джена?

Напряженные взгляды сразу перенеслись к ее лицу, и почему-то Амелия подумала, что лучше бы она вообще ничего не спрашивала.

— Наследная принцесса нашего королевства, — холодно отвечала Латиша, — которая сейчас пытается поднять восстание.

— Все равно не понимаю почему он убежал. — Джулиана, посмотрев на Латишу, напряженно нахмурилась. — Расстояние не преграда для клятвы.

— Для настоящей клятвы, — размышляла Латиша, — а тут скорее всего это было какое-то похожее заклинание, наложенное на артефакт. Шейн же не произносил клятву сам? Возможно, что из-за этого и условия действия заклинания другие.

— И он смог понять эти условия… — тихо прошептала Моржана.

— Или ткнул пальцем в небо, — отвечала Флорен, — пытаясь угадать их.

— И где Джена взяла такую штуку?

Как только прозвучал этот вопрос, все внимание снова вернулось к Латише, будто бы она знала все о действиях своей сестры. Но Латиша на все эти удивленные взгляды пожала плечами и устало ответила:

— Она наследница. Возможно, отыскала в сокровищницах королевства, когда посещала их в последний раз.

— Тогда ты почему о таком артефакте не знаешь?

— Потому что я не наследница, и мне вход в подобные места запрещен.

На этот раз пауза повисла не задумчивая, а растерянная. Теперь всем была ясна ситуация, как и причина ее возникновения. Правда, никто не знал, как именно теперь им стоило действовать. Озвучить этот вопрос осмелилась лишь сама Амелия:

— И что будем делать?

— Конечно, нам надо найти и вернуть Шейна, — заявила Моржана.

— Нет, — строго ответила Латиша, — не надо. Сейчас это не главное.

Остальные удивленно посмотрели на принцессу, но та, будто не замечая всех этих взглядов, приложила руку к подбородку и активно начала размышлять.

— О чем ты? — возмущенно спросила Моржана. — Он один, у него нет магии, и на нем наложено какое-то странное заклинание. Конечно, мы должны найти его!

— У нас мало времени, — холодно отвечала Латиша. — То, что мы должны сделать, это найти ту девчонку-самоубийцу, привести ее к директору и раскрыть все случившееся.

— И что нам это даст?

— Признание Джены опасной и возможное ее заточение под стражу. Так ей будет сложнее давить на шейна.

Джулиана, уверенно закивав, продолжила мысль:

— Наш директор — это архимаг империи, поэтому она, возможно, знает, как разобраться с этим заклинанием. Нам в любом случае придется раскрыть все это ей.

— Тогда у меня вопрос, — Эрсен, внезапно подняв руку, привлекла к себе внимание всех окружающих. — Если вы знаете, что та девчонка — это единственный наш шанс обвинить Джену, почему вы не думаете, что Джена уже могла избавиться от нее?

Наступила тишина. Все девушки, стоявшие уже практически в один круг, быстро начали бегать взглядами по лицам друг друга. И удивление, которое они видели, точно подсказывало, что никто не ожидал чего-то подобного.

— Разделимся, — уверенно заявила Латиша.

— Я позову на поиски еще некоторых людей, — соглашалась Эрсен.

— И я, — пылко ответила Флорен. — Надо найти ее до захода солнца.

* * *

С каждым днем обстановка во дворце становилась все напряженнее. Гнетущая атмосфера, витавшая в воздухе, была видна как на лицах слуг, так и на лице самой королевы. И Шанна, стоявшая сейчас в тронном зале перед ней, четко могла сказать, что последние несколько дней королева не смыкала глаз.

— В настоящий момент уже два фронта были сформированы, — докладывала Шанна, приложив руку к своей груди. Здесь она отчитывалась не одна. По правую руку от нее, всего в одном шаге позади, стоял Кеннет. Мужчина, также положив руку на грудь, не поднимал головы.

— Через южный берег? — уточняла Шерия, будто уже о чем-то догадываясь. — Они идут по морю?

— Верно. И через западные хребты.

— Понятно, — королева неосознанно застучала ногтем по подлокотнику, тем самым выдавая свое напряжение. — Остальные направления трудны для того, чтобы вести целую армию. Пока что вряд ли стоит опасаться о других сторонах.

— Прямо сейчас и силы противника не так велики, чтобы беспокоиться об этом. — Выпрямившись, Шанна опустила руку и легко улыбнулась. — После того, как во главе храма встала новая Святая, влияние священнослужителей ослабло. Народ начал поднимать восстания против самых ярких представителей храма, поэтому у них сейчас и своих забот хватает.

Шерия задумчиво хмыкнула. Даже в этой ситуации Шанна не забыла упомянуть достижение кого-то из членов ее семьи. Все-таки во главе храма стояла никто иная, как Моржана Дориан.

— Раз часть поддержки Джены со стороны храма ослабла, — недоверчиво отвечала Шерия, — почему мы все равно вынуждены вести себя осторожно? Кто остался на стороне Джены?

— К сожалению, кое-кто опасный остался.

— Что случилось?

Шерия напряженно нахмурилась и когтями буквально вцепилась в подлокотники. Шанна же наблюдала за ее реакцией с сочувствием. Даже учитывая их взаимоотношения в прошлом, радоваться тому, что чей-то ребенок поступал