Погодите, если я за кем-то гонюсь, это ведь не разведкой называется? Я взбираюсь на дерево, качая головой. Честно говоря, я не вполне понимаю, что такое «разведка». Пока парни проворачивают важные и хитропродуманные дела, я просто верчусь рядом, переполненная энтузиазмом, и перебираю в голове слова вроде «разведка», потому что они подходят под момент. Мне явно нужно подучить шпионскую терминологию.

Может быть, пока была возможность, нужно было пошпионить за военными? Хотя однажды я все же была в военном лагере. Там никто не был настроен романтично и Прикосновения Флирта пользы не приносили, но мне нравилось наблюдать за учениями и слушать приказы. Пикантное зрелище. Но только потому, что я не должна была участвовать в марш-бросках и прочем. Мне бы такое точно не зашло.

Добравшись до верхушки бузины, я нагоняю фейри, укравшую ожерелье. Она неуверенно сидит на самой высокой ветке, прижав колени к груди. У нее прямые серебристые волосы, точно такие же, как у дерева, и кожа цветом как кора. Удивительно, насколько она сливается с деревом.

Фейри закрывает рот руками и издает какие-то странные свистящие и щелкающие звуки, золотая цепочка ожерелья все еще зажата в ее пальцах.

Она ждет, склонив голову, а затем высовывает язык, и я тихо вскрикиваю от удивления.

– Ого, этой штукой можно выбить кому-нибудь глаз.

Язык фейри длиннющий, покрытый какими-то бугорками и зеленой слизью. Фу.

Через мгновение мы обе слышим ответный свист вдалеке. Довольная, фейри встает и как обезьянка цепляется за ветви, чтобы, спустившись к корням бузины, встать лицом к генфинам.

Тут я понимаю, что она абсолютно голая. Видно абсолютно все. Ее соски похожи на кору дерева. И волосы на лобке такие же, как серебряные нити листьев.

Я поворачиваюсь к генфинам.

– Если кто-нибудь из вас ее заценит, так и знайте, я до смерти замучаю вас Страстью, пока спите.

Но они только вылупляют глаза при ее внезапном появлении и смотрят исключительно выше шеи. Словно знают, что я подумываю убить их эрекцией.

– Ваш залог принят, – говорит она, голос фейри оказывается намного более глубоким и сиплым, чем я ожидала.

Я замечаю, что ее босые ступни и голые ноги слегка мерцают, а затем становятся коричнево-зелеными, подстраиваясь под цвет лесного ковра. Верхняя часть тела все еще серая, и выглядит она очень странно.

– Ты – хамелеон, – говорит Силред с легким благоговением в голосе.

Фейри кивает и снимает три ряда заплетенных в косы древесных полос, которыми оплетены ее предплечья.

– Наденьте это на лоб.

Парни обмениваются взглядами, а затем послушно надевают повязки. Удостоверившись в выполнении своего приказа, фейри свистит, и из ниоткуда появляются еще две девушки-хамелеона. Тоже голые.

– Девчат, вы что, не можете надеть какую-нибудь одежду защитной расцветки или нечто подобное? Выглядите непрофессионально.

Трое хамелеонов берут за руки моих генфинов и тянут их вперед. Меня охватывает иррациональный гнев. Сильная ревность застает меня врасплох, если быть честной, но… Ронак пялится на задницу одной из них?

Я разворачиваюсь и оказываюсь прямо перед ним, и он как будто знает об этом. Его глаза тут же поднимаются. У меня вырывается рык, пока я смотрю на него.

Черт. Я становлюсь озлобленной будучи невидимкой.

– Это мое первое и последнее предупреждение, Не-Первый, – тычу я ему в лицо. Он проходит сквозь меня. Будь я в физическом теле, я бы выглядела более грозной. – Мы поговорим об этом позже! – я провожаю взглядом Силреда и Эверта, когда они проходят мимо. – И за вами двумя я тоже слежу.

Хамелеоны ведут нас к кругу из маленьких бузин. Старшая отпускает руку Эверта и идет вперед к дереву. Она прикладывает ладонь к одному из сучков, и с помощью лесного волшебства земля внезапно разверзается, открывая лестницу из твердого грунта.

– Сейчас вас примет Рогатый Крюк, – говорит она, и ее кожа меняется, подстраиваясь под окружающее пространство.

– Спасибо, – отвечает Силред, пока они втроем направляются к лестнице. Мы начинаем спускаться, и земля над нами снова закрывается.

– Обнадеживает, – бормочу я.

Парни же кажутся ни капли не обеспокоенными тем, что мы практически погребены под землей. Удивительно.

Здесь должно быть непроглядно темно, но корни бузины, торчащие из грунта, излучают мягкое голубое свечение. Внизу лестницы находится узкий коридорчик. Парням приходится пригнуть голову, чтобы пройти. В конце коридора – дверь. Ронак сжимает кулак, стучит по ней один раз и, не дожидаясь ответа, входит. Силред тяжело вздыхает.

Комната внутри странная.

С потолка и стен свисают всевозможные крюки разного размера, на которых разместились разнообразные и, как я предполагаю, украденные вещи. В основном украшения, но есть и одежда, и оружие.

В центре, освещенный синим светом светящихся корней, стоит человек в серебряной маске. На ней четыре рога с каждой стороны, которые расположены от макушки вниз до подбородка. Маска закрывает даже губы и глаза, оставляя лишь небольшие прорези, через которые Рогатый Крюк может видеть и говорить. Глядя на него, стоящего посреди развешанных сокровищ, я понимаю, почему его так прозвали.

– Добро пожаловать, – приветствует он нас. Ронак скрещивает руки на груди, а Эверт и Силред встают по бокам от него. – А, генфины. Не могу сказать, что раньше мне доводилось иметь дело с вашим видом.

– Генфины не из тех, кто имеет дело с ворами, – отвечает Ронак.

Силред снова раздраженно вздыхает, но Рогатый Крюк просто смеется.

– Действительно. Однако раз вы здесь, то что-то украли, – говорит он, кивая на ожерелье, зажатое в руке Эверта.

Эверт разжимает ладонь, но прежде чем он успевает отдать ожерелье, Рогатый Крюк щелкает пальцами, и оно летит прямо к нему по воздуху.

– Ого, – выдыхаю я. – Парни. Он может передвигать вещи, не прикасаясь. Как это называется? Теле-что-то. Теле… фон, телемаркетинг, телеграф, телескоп, телепатия… А, на языке вертится!

– Ты обладаешь телекинезом, – говорит Ронак.

– Да, я про это!

Рогатый Крюк играет ожерельем, крутя его между пальцами. Он оставляет слова Ронака без ответа, подвешивает ожерелье в воздухе перед собой и рассматривает в синем свете.

– Оно дорого стоит. На нем герб королевского ювелира. Очень ценная вещица, – Рогатый Крюк снова щелкает пальцами, ожерелье взлетает и опускается на пустой крючок за его спиной. – Что ж, отлично, вы заслужили услугу. Но прежде скажите, знаете ли вы, почему я требую не просто дорогую безделицу, а непременно украденную.

Силред отвечает.

– Потому что ты торгуешь секретами.

Фейри кивает.

– Именно так. Любой хороший вор, который стоит своих денег, может выкрасть нужное и получить за это плату, – говорит он, обводя рукой множество выставленных предметов. –