с помощью системы наведения и, прежде чем открыть огонь, вел его, пока он удалялся от зданий. «105-мм снаряды взрывались слева и справа, — рассказывал источник, наблюдавший за этим. — Автобус был вынужден остановиться». Экипаж AC-130 смотрел на свои сенсорные экраны, на которых объекты, излучающие тепло, такие как люди, выглядят темнее. «Из передней правой двери вышла единственная цепочка черных пятен, которая снова побежала по середине дороги, а 105-мм снаряды взрывались по обе стороны от нее». Офицер «Дельты», находившийся в самолете в качестве офицера связи наземных штурмовых сил, наблюдал за развитием событий с растущим беспокойством. Что-то было не так. «Они не выскочили из автобуса [как это сделали бы обученные партизаны], они просто бежали по середине дороги», — рассказывал источник.

«Кто вызвал огонь по цели? Была ли эта цель вызвана наземными силами?» — спросил офицер «Дельты», прежде чем самостоятельно вызвать операторов на земле, чтобы выяснить это. «Ответ отрицательный, мы не видели автобуса», — ответили там. Затем в сети раздался голос с другого AC-130 и сказал, что огонь вызвал экипаж. Экипаж AC-130, который уже стрелял — и собирался открыть огонь на поражение еще раз, — заново оценивал цель. «Вы могли видеть, что на экранах были изображены сдвоенные капли, одна немного меньше другой, они были как бы соединены», — рассказывал источник. «Я думаю, что они держатся за руки, — произнес офицер «Дельты». — Я думаю, что это родитель с ребенком. Прекратить огонь! Прекратить огонь!»

Призыв к прекращению огня оказался противоречивым. «Это было большое дело, потому что… это была единственная цель, в которую стреляли, когда она уходила из “Геккона” той ночью, — рассказывал источник в «Дельте». — К моменту своего возвращения, все еще были немного озлоблены, но потом просмотрели записи и увидели, что это были женщины и дети».

Независимо от того, были ли какие-либо реальные талибы на объекте — а данные свидетельствуют о том, что во время операции их там не было, хотя ранее в тот же день поблизости было замечено до восьми бронированных машин [58] — некоторые из них находились поблизости. Сотрудники в Масире, следившие за передачей с «Хищника», могли видеть приближающиеся танки. В 11.55 вечера операторы вызвали вертолеты, чтобы те эвакуировали их через двадцать минут. [59] Как рассказывал отставной офицер спецназа, находясь под защитой кружащих AC-130, спецназовцы смогли улететь до того, как танки подошли достаточно близко, чтобы создать какие-либо проблемы. На самом объекте, в качестве визитных карточек, операторы «Дельты» оставили несколько бейсболок с логотипами NYPD и FDNY[67]. «Это было что-то вроде “пошли на хер — мы тут были”», — рассказывал офицер оперативной группы «Меч».

Штурмовая группа с «Геккона» вылетела прямо на объект «Носорог», где дозаправилась, прежде чем вернуться на «Китти Хок» на рассвете. [60] Хотя остаются вопросы относительно того, вели ли штурмовые силы огонь на объекте «Геккон», нет никаких сомнений в том, что вертолеты обстреливались во время их полетов через Пакистан к цели и обратно. «Когда они пересекали Пакистан, в них стреляли чаще всего», — сообщил летчик 160-го полка, добавив, что огонь, скорее всего, велся со стороны гражданских лиц в племенных районах вблизи границы, а не со стороны пакистанских военных. Как только вертолеты покинули «Носорог», рейнджеры постепенно сужали свой периметр, загружаясь на два «Боевых когтя», которые приземлились на взлетно-посадочной полосе. Как только приземлился крайний «Коготь», военнослужащие тактической группы подобрали со взлетно-посадочной полосы инфракрасные маркеры, которые помогали самолетам ориентироваться, сели в самолет и убыли на базу. Рейнджеры провели на земле пять часов и двадцать четыре минуты. [61]

Вернувшись в Тампу, Фрэнкс уже собирался позвонить Майерсу, новому Председателю Объединенного комитета начальников штабов, когда его набрал Дейли с плохими новостями. [62] Удача оперативной группы «Меч» в тот вечер закончилась в Далбандине, куда с «Китти Хока» на «Черных ястребах» прибыло 26 рейнджеров из роты «В» 3-го батальона и два оператора 24-й эскадрильи специальной тактики ВВС, чтобы создать передовой пункт боепитания и дозаправки и выполнять функции сил быстрого реагирования для обеспечения операций той ночью. В группе «Меч» получили известие, что каким-то образом местные жители узнали, что в Далбандин прибывают американцы, поэтому рейнджеры оформили свое прибытие туда в виде десантно-штурмовой атаки, а не как обычную посадку, несмотря на то, что они все еще находились на территории Пакистана, условного союзника. Когда второй «Черный ястреб» — позывной «Храповик-23» — менял свое местоположение, он поднял облако пыли, которое закрыло посадочную площадку, создав то, что в авиации называют «пылевым вихрем», и дезориентировав летчиков. Вертолет сильно приложился о землю и перевернулся на правый бок, придавив нескольких рейнджеров, находившихся на борту, фюзеляжем. Несмотря на все усилия своих коллег, двое рейнджеров — специалист Джон Эдмундс и рядовой первого класса Кристофер Стоунзифер — погибли. [63]

Новость об аварии поразила оперативную группу, как удар под дых, но Дейли сохранял спокойствие. «К чести Делла Дейли… он относительно достойно реагировал на подобные серьезные инциденты, — сообщил офицер оперативной группы «Меч». — Он смог отделить это конкретное событие и не позволить ей управлять остальной частью операции». Но другие мгновенно вспомнили катастрофу «Орлиного когтя», которая также произошла в момент, когда вертолет менял местоположение в пылевом облаке на пункте дозаправки. [64] «Первое, что сказали люди, было: “Господи, у нас будет еще одна долбаная “Пустыня-1”», — вспоминал Раков.

Помимо печали по поводу явной трагедии и потерь, авария стала источником сильного разочарования в 160-м полку. Один из старших офицеров-«ночных сталкеров» отмечал, что полк вел свое происхождение от последствий «Пустыни-1», а с учетом того, что перед полетами в умах авиаторов еще были свежи сравнения между операциями «Носорог/Геккон» и «Орлиный коготь», основное внимание уделялось безопасной работе на передовом пункте боепитания и дозаправки в Далбандине. «То, что несчастный случай произошел именно там, поразило многих людей», — сказал он.

*****

В то время как рейнджеры и операторы «Дельты» летели обратно в Масиру и на «Китти Хок», группа из пятнадцати военнослужащих 9-го батальона психологических операций редактировала шесть часов необработанных видеокадров, снятых во время операции на «Носороге» и делала из них трехминутный видеоролик, который должен был быть отправлен в Пентагон. В конце концов, пропаганда и была основным смыслом проведения этой операции: продемонстрировать способность Соединенных Штатов высаживать войска в Афганистане, где им заблагорассудится. Рамсфелд, который не наблюдал за операциями в режиме реального времени, но оставался в курсе событий по телефону, хотел, чтобы фильм поскорее оказался в американских телевизионных сетях,