заплачет», — подумали Эммилия и Алказар одновременно.

Только у него, вместе с этой мыслью, в самом тёмном уголке сознания промелькнуло, казалось бы совсем не уместное для данной ситуации чувство — радость. И лёгкая улыбка коснулась его губ.

Вампирша была сбита с толку внезапной сменой настроения. Вампирша удивлённо взглянула на эту темноту и не смогла припомнить, была ли она здесь раньше.

— Нет! Я не шучу, ты мне просто надоела, — резко произнёс он и впервые посмотрел ей в глаза. — Я играл с тобой, пока ты была мне интересна. Ты была моей излюбленной игрушкой, но игрушки имеют свойство надоедать. А знаешь, что с ними тогда происходит?

— Нет. Не говори, — давя слезы, произнесла Алиса.

— Отчего же, скажу, — Ал вновь расплылся на мгновение в злорадной улыбке и, грубо схватив девочку за горло, притянул к себе в упор. — Их выбрасывают или убирают в далёкий тёмный чулан, куда-нибудь подальше, с глаз долой, и забывают о них, как о ненужных вещах.

Даже Эммилия вздрогнула от этих слов, с такой злостью и ненавистью они были произнесены. Почувствовав жар спиной, Эммилия обернулась и увидела, что тьма в его сознании разрасталась сильнее, словно питалась болью Алисы. Всё чувства Эм напряглись, как будто рядом была опасность. Вампирша постаралась отойти от тьмы дальше, но в эфемерном пространстве сознания это сделать было практически невозможно.

— Больно… Ты делаешь мне больно, — прошептала девушка, она плакала, не в силах больше сдерживать слёзы.

— Вот только не надо так говорить! — оттолкнул он её, и собеседница упала на мокрую траву. — Ты и понятия не имеешь, что такое настоящая боль. Ты не веришь в то, что я могу быть жестоким эгоистом, что ж, я решил тебе это доказать. И благодари своих богов за то, что меня не заинтересовало твоё худощавое тельце, иначе м-м-м… — парень цокнул языком и задумался на секунду. — Тебе было бы гораздо больнее.

— Нет. Я не верю! Это не ты! У нас же возникла «обратная связь», ты сам говорил! — Алиса почти кричала. — Я читала твои стихи и всегда понимала ту печаль и любовь, которые в них были. И я всегда чувствовала, что ты любишь меня, когда был рядом! — голос сорвался, и она в слезах посмотрела ему в глаза. — Скажи, ты боишься серьёзных отношений из-за Александры?

Девочка попыталась его обнять, но он снова грубо оттолкнул её. Если бы Эмммилия в тот момент хотя бы на миг оказалась в сознании Алисы, а не Алказара, она бы вряд ли узнала своего подопечного. Тот смотрел на Алису жутким злобным взглядом, казалось, что цвет зрачков стал чёрным.

— Я боюсь! ХА! — Алказар громко и наиграно засмеялся. — Это всё, слышишь, ВСЁ, АБСОЛЮТНО ВСЁ БЫЛО ЛОЖЬЮ!!! А ты, глупая и наивная, повелась на мою стандартную историю про мёртвую девушку для развода таких, как ты. Это была чистой воды ложь, как же вас легко обмануть сопливой историей.

Алису и Эммилию отшатнуло, как от удара, — такая сила была в голосе, что ощущалась почти физически. В этот момент у Алказара промелькнула одна маленькая мысль, полная тоски и боли. У вампирши, связанной в тот момент напрямую с сознанием её подопечного, сдавило сердце от жуткой боли, а в груди росла пустота, поток эмоций нахлынул на неё, но тут же отпрянул, как дикий зверь от огня. Несмотря на его уверенный тон и твёрдые слова, мысленно он извинился перед той самой Александрой. Её призрачный образ даже попытался проявиться в мыслях, но был моментально задавлен пустотой и безразличием.

«Да, хотел бы я, чтобы это было ложью», — подумал он, а вслух же сказал. — Теперь ты знаешь, что можно подделать и боль, и любовь, да вообще любые чувства и эмоции. Холодный расчёт открывает безграничные возможности перед тобой. Я лишь талантливый актёр, что убил в себе все ненужные чувства, — глоток и пустая банка отправляется во тьму. — А если я и проявлял эмоции, то это был наигранный спектакль. Аплодисменты, занавес, конец. Чего не сделаешь ради достижения цели и получения выгоды.

Эм поняла, что Алказар специально действует максимально жёстко. А цель очевидна: он хочет заставить Алису ненавидеть его, чтобы она больше никогда не думала о нём, чтобы у неё даже и мысли не возникало связаться с ним вновь, когда пройдёт некоторое время. Он рубил с плеча всё, что их связывало, чтобы раз и навсегда. Парень не хотел больше её видеть и слышать, поскольку боялся проявить слабину и пойти на попятную. Тогда весь хоровод переживаний запустился бы вновь, пока они снова не оказались бы на этом моменте.

«Он ломает её волю, — подумала Эммилия. — Причём на ментальном уровне, сам того не осознавая. И весьма умело, а будучи теперь вампиром, он таких девочек может толпами подчинять или осквернять им мозг. Ал говорил, что в их мире магии нет, но видимо небольшие проблески всё же есть».

— И какая же тебе выгода с этого? Какая цель⁈ — истерично крикнула Алиса, поднимаясь на ноги.

— О, выгода есть всегда, хоть и минимальная, а цель… Тебе не понять, мы разные и думаем по-разному. И не кричи, крик — это суррогат доказательств в споре.

— Лжец, подлец, предатель… а что касается секса — этого бы не было! Вот ещё, напридумывал там себе!..

«О, она пошла в атаку», — отметила Эммилия.

Тьма уже почти занимала всё пространство вокруг вампирши, а значит, захватила сознание её подопечного. От неё исходил жар и смрадный запах, такой знакомый для Эммилии, но сразу наблюдательница не смогла вспомнить, откуда она его помнит. Тьма липла к Эм, когда соприкасалась с ней, но, поскольку девушка была лишь гостьей из будущего в этом сознании, темнота не могла причинить ей никакого вреда.

— Какие комплименты, молчала бы уж, — прервал он её. — Секс пока меня не сильно интересует, у меня есть приоритеты повыше этого. К тому же я не собираюсь спать с кем попало, тем более с такой малолетней шлюхой! Ладно меня, себя то не