Губы Герти дрогнули, она старалась улыбнуться.

— Рада за тебя, Эс, — прошептала Герти, затем резко повернулась и схватила старшую сестру за руку. — Ты заслуживаешь большего, — с жаром сказала она, кивая головой в сторону спящей матери.

— Эдвард купил квартиру в Мейфэре, — выпалила в ответ Эсси. — Он хочет показать ее мне. Мы собирались туда сегодня вечером, сразу после прогулки в Гайд-парке.

Эсси замолчала, чувство вины комом встало у нее в горле. Последнее время она часто воображала, лелеяла в себе надежду, что если Эдвард действительно так нежен с ней, как ей казалось, то, возможно, у них есть шанс на совместное будущее. Это будущее виделось ей со свежим постельным бельем, пахнущим лавандой, с отдельными спальнями — одна для Герти с письменным столом — и светло-желтой кухней, на которой тушится говядина и пекутся яблочные пироги — совсем как у миссис Ярвуд. Ведь, несомненно, это что-то да значит, что он везет показать ей свою новую квартиру. Возможно, он тоже воображал, что когда-нибудь они будут жить вместе в этой квартире…

* * *

Они вошли, и Эдвард закрыл массивную парадную дверь его новой квартиры. Сердце Эсси замерло. Они первый раз за сегодня остались наедине.

Фредди настоял, чтобы они пошли на свидание вместе.

Эсси уже собиралась уходить, когда он пришел со двора, где чинил курятник, и заявил:

— Подожди, я пойду с тобой, Эс.

Его глаза смягчились, когда он подошел к ней и положил руку на плечо.

— Я знаю, что ты встречаешься с Эдвардом Хэпплстоуном. Денни рассказал мне, что видел вас, — в темных глазах брата читалась обида. — Он беспокоится, что я не присматриваю за тобой, ну, когда все это случилось, а я… отсутствовал.

Правда, как только они подошли к зданию, где располагалась квартира Эдварда, и остановились возле его огромной двери, Фредди посмотрел на свои сшитые вручную суконные брюки, пыльные сбитые ботинки и быстро распрощался:

— Надо встретиться с парнями тут неподалеку, — пробормотал он смущенно.

Итак, Эсси и Эдвард могли оставаться одни в новой квартире, пока Фредди не пропустит пинту пива в ближайшем пабе, а может, и две или три пинты, это уж как пойдет. Эсси не могла осуждать брата за то, что он не захотел переступать порог роскошной берлоги своего босса. Он и сам мечтал в будущем обзавестись собственным скворечником для них с Роуз Джонс, но его привязанность к матери, Эсси и девочкам делала невозможным откладывать на эту мечту ни пенни.

Эдвард накинул на дверь цепочку, а ключ убрал в карман жилета. Затем взял Эсси под руку и повел по широкому коридору в огромную пустую комнату, где стены были оклеены сине-зелеными шелковыми обоями. Люстра, свисавшая с позолоченного потолка до пола, вдруг взмыла вверх и засветилась. Эсси ахнула.

— Очень красиво, — пролепетала она. — Сине-зеленый мой любимый.

— Я знаю. Запомнил, — он улыбнулся и пристально посмотрел на Эсси. — А как тебе вид из окна?

Она подошла к эркерному окну и посмотрела на Лондон — это был совсем не тот город, который она привыкла видеть. Это был Лондон блестящих черных автомобилей, элегантных женщин в модных пальто с меховыми воротниками и манжетами и мужчин в котелках. Эсси вся затрепетала и впервые с тех пор, как умерли близнецы, почувствовала, что ее переполняет счастье. Возможно ли, что и она сможет жить в таком Лондоне? И забрать сюда свою семью? И тут она вспомнила, что еще не знакома с семьей Эдварда. Она все хотела спросить его, когда вернется из Швейцарии его сестра и когда он представит ее своим родителям, но не знала, как это сделать, чтобы не показаться бесцеремонной и навязчивой.

Меж тем Эдвард порывался продолжить экскурсию по квартире. Они заглянули в основную спальню, затем прошли в роскошно оборудованную ванную, где ножки у ванны были в виде когтистых лап хищника, а из кранов золотого цвета всегда текла горячая и холодная вода. И наконец, осмотрели две маленькие спальни в дальней части квартиры.

— Я планирую переехать через пару месяцев, — с гордостью заявил Эдвард.

Он обнял Эсси и крепко сжал.

— Но сначала я должен отлучиться из Лондона по делам компании, что принадлежит моей семье. У нас появились многообещающие перспективы в Бостоне. Может, когда-нибудь я там обоснуюсь навсегда.

— Ты хочешь сказать, что можешь переехать в Бостон? — у Эсси перехватило дыхание, щеки запылали — как глупо было думать, что у них возможно совместное будущее, — смешно и нелепо.

— Возможно… Со временем, — он беззаботно пожал плечами. — Посмотрим.

— И когда ты отплываешь?

— Завтра. Но сейчас у меня есть кое-что для тебя, чтобы ты не забывала меня, пока я в отъезде. — и, сделав паузу, он тихо добавил: — Я вернусь за тобой, обещаю.

Эдвард достал из кармана кошелек. К нему была прицеплена крохотная заколка для волос в виде пастушьего посоха. Гребень посоха был усыпан бирюзовыми камушками.

Эдвард отцепил заколку, и она подошла к нему, чтобы рассмотреть вещицу поближе.

— Так это шпилька! — вырвалось у Эсси. — К нам на фабрику приходили дамы с такими шпильками в волосах. У одной из постоянных клиенток миссис Рубен была такая, усыпанная бриллиантами. Она даже позволила мне ее подержать. Ты представляешь?

— Ну…

И вдруг Эсси обмерла — Эдвард отвечал за проведение работ на Чипсайде. Фредди рассказывал, что у них на работе между парнями существует негласная договоренность делить между собой часть найденной добычи, а Эдварду отдавать остатки. А что, если и Эдвард утаил часть драгоценностей? Она таращилась на заколку. А чем он расплатился за эту квартиру — своими накоплениями, наследством или украденными бриллиантами? Эсси в ужасе отмахнулась от наползающей тени сомнений, успокоив себя мыслью, что Хэпплстоуны — люди состоятельные. Респектабельные. Она даже упрекнула себя в том, что могла подумать иначе, проведя рукой по стене и ощущая фактуру шелка…

— Это тебе, — сказал Эдвард, приблизился и скрепил заколкой ее локоны. — Красиво. Как и ты, — он склонил голову набок, и в его зеленых глазах стоял лишь один вопрос.

Эсси знала, что не должна этого делать, но, вопреки рассудку, приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Его губы хранили вкус вишневого сиропа. На мгновение они отстранились друг от друга, но затем поцеловались с большей уверенностью. Он обнял ее, поднял и усадил на стол. Ее сердце бешено забилось, дыхание стало прерывистым, когда его пальцы скользнули по волосам, щекам, шее…

Медленно Эдвард расшнуровал ее ботинки, и они со стуком один за другим попадали на пол. Затем, положив руки ей на плечи, он впился в нее горящим взглядом.

Он обещал, звучало в голове Эсси. В горле у нее пересохло, сердце рвалось наружу, а ноги так и просились раскрыться, обхватить Эдварда за талию и тогда уже полностью отдаться этому новому чувству, пышущему жаром и желанием, от которого у нее ломило и ноги, и руки. Но она не знала, как себя вести, и поэтому ничего не делала, продолжая сидеть на столе, напряженно сдвинув колени.