Шрифт:
Закладка:
– Первое желание… – на ходу напомнила матери, на чем та остановилась.
– Тайное. Запретное. В день смены браслетов твой отец сбежал из храма. Его бы неминуемо схватили, но он призвал дар и пожелал уйти от погони.
Мама обернулась и послала мне нечто, отдаленно напоминающее улыбку. Ободряющую. Наверное, показалось.
– Он спасся?
– Как всякий, кто желает впервые, он был неаккуратен, – прохрипела мама, запыхавшись. – Да и мог ли он знать, как желать правильно? Запретному не обучают, не в Тантале уж точно. И потому он не уточнил свою мечту… А значит, мироздание было вольно исполнить ее по-своему. Твой отец спасся, но угодил в еще большие неприятности.
– Прямо как мы сейчас, – проворчал Чейз, подталкивая меня под пятую точку.
Намекал, что надо ускориться. И добраться к точке перехода раньше черноторговцев с сетками и крюками.
– В тот день с традиционной молитвой в храм приезжала она. Как всякая представительница высшей касты, она имела свой транспорт, закрытый от щекочущих взглядов толпы. А еще – очень пышный наряд с многослойной вуалью до пят.
– Ты будто видела лично…
Задохнувшись от быстрого бега, я помахала рукой, умоляя сбавить темп. В сравнении с поджарой «гордостью Сеймура» я была жалкой копией склизкой улитки. Немощной, слабой.
– Я слышала эту историю много раз, – пояснила мать, заворачивая к бурому болоту. – Их миры не должны были столкнуться, но, убегая от стражей, твой отец налетел на девушку и случайно сорвал ее вуаль. Спасение стало погибелью для обоих: она мгновенно его полюбила.
– Вот так сразу?
– С первого взгляда, Иви, – хмыкнула маменька с легкой издевкой.
А еще мне велела поменьше читать «непотребств»!
Холм с аркой уже виднелся впереди. Несколько минут – и будем у точки выхода. А там до Сеймура всего ничего… Какая-то бездна.
– Девушка помогла ему скрыться, спрятала в своем экипаже. Желание было исполнено, и твоего отца тут же настигло проклятье богов. За нарушение закона этого мира. «Вот так сразу», – добавила мама, не дожидаясь моего уточнения. – Свободный и лишенный оков, джинн стал меняться. Приобрел черты тварага – существа до того неприятного, что на словах не передать…
Я поморщилась, с трудом принимая мысль, что липкое чудище из кошмаров – мой родственник.
– Поначалу все было не так и страшно. Немного чешуи, зеленые пятна на коже, узкие зрачки…
– Но как же влюбленная девушка?! – я задыхалась от быстрого шага, но продолжала сыпать вопросами.
Рот упрямо отказывался произносить «моя настоящая мать». При всей скрипучей натянутости наших отношений, вырастила меня Эмили Харт.
– Обратной силы желание не имело. Она любила его в любом виде, и после череды секретных встреч понесла… – мама запнулась, облокотилась на гладкий ствол.
– От тварага.
– От свободного джинна, Иви, – поправила она и продолжила подъем в гору. – Но… немножко проклятого.
– Ага, самую капельку, – фыркнула я и, мучаясь одышкой, посеменила следом.
Со всех сторон выходило, что я куда больший монстр, чем Чейз. У него даже рожек нет, а у меня вон какая наследственность… ароматная!
– Девушка не замечала его пугающей внешности, не смущалась чешуи, – объяснила мать, забравшись на холм первой. – Продолжала встречаться с ним в лачуге на побережье, а спустя время поняла, что носит дитя. Это все усложнило: в Тантале у них не было шанса на счастье. Всякий новорожденный джинн встает на учет и получает именные браслеты.
– И тут бы все узнали, что красавица любит чудовище. Тогда он пожелал во второй раз, да?
Я влезла на холм следом. Устало уткнулась лбом в неактивную портальную арку, пытаясь отдышаться. Мойси нигде не было видно, как и красной керрактской каэры.
Третий тросик все еще тянулся в сторону леса. Мерцающая нить иногда подрагивала, словно таинственный проходимец шел, зажав ее в пальцах.
– В Тантале есть древний закон, – выдавила из себя матушка, с вершины холма оценивая местность. – Всякого, кто осмелится там сбросить оковы и загадать желание, настигает кара.
Я тоже отлепилась от арки и принялась осматриваться. Если Мойси жив, нам надо его забрать. Не факт, что он сможет вернуться с тем, с третьим… А у нас было два троса и два карабина на четверых.
Второй закон проходимцев объявлял «точку выхода» мирной зоной. Какими бы ни были отношения между путешественниками, оказавшись в чужом мире, они обязаны помогать друг другу.
В пользу того, что Мойси до сих пор жив, свидетельствовали пропавшие ботинки. Не каэра же их сожрала, верно?
– Божественное проклятие, так? – я повернулась к маме, припомнив слова Чейза.
– После первого желания меняется внешность, – кивнула она. – После второго появляются характерный болотный запах и слизь. Так что нарушителя будет легко учуять в толпе… Третье тайное желание приносит смерть.
– Ма-а-ам… – я замотала головой, не уверенная, что хочу знать всю правду.
Существо в моем сне пахло. И оно желало!
Твараг велел мне жить… и я жила. Делала вдохи. А он сам?
– Я… я не знаю, Иви, – Эмили Харт обернулась, поймала мой взгляд. По маминому лицу пробежала судорога. – Не знаю, выжил ли после третьего желания твой отец.
Земля Керракта перестала дрожать, и лес вокруг наполнился странным гулом. Этаким басистым пением толстых древесных стволов.
– Уходим! – прервал поток откровенности Чейз. Напрягся всем телом, достал из кармана саер и подтолкнул меня к порталу. – Эмили, уводите ее. Живее.
– Но Мойси… – протянула я нерешительно.
– Керрактова бездна… Живо! – рявкнул он на нас.
Охнув, мама послушно потянулась к пряжке на моем ремешке, помогая активировать карабин. Трос налился цветом, серебро нагрелось. По портальному омуту пошла алая рябь, проявляя очертания Лурдского серватория.
– Иви, прыгай первая, – мать пихнула меня в поясницу, прикрывая от леса плечом.
Нервно озираясь по сторонам, я сделала шаг. Не так-то легко заставить свое тело войти в мутный коридор Междумирья! Эйна ведает, я бы предпочла, чтобы меня снова туда закинули силой.
– Ау-у-у! – шею больно ужалила какая-то пакость. Я зажала кожу, ощущая, как под пальцами наливается соком огромная шишка.
– Оу-у-у… – вторила мне мама, на глазах оседая на землю. У нее из шеи торчала какая-то острая красная веточка.
Чейз потянулся ко мне рукой, пытаясь втолкнуть в портал. Но поймал воздух: я уже рухнула рядом с «гордостью Сеймура».
Мгновение спустя Адамиан с надсадным стоном приземлился сверху. Трехтонный каменный голем! И мое лицо по самые уши зарылось в багровую керрактскую пыль.
Глава 20. Рогатая история
– У-умм-мвх-х… – мой рот рождал какие-то неприличные звуки. Язык опух и едва шевелился, глаза приоткрывались лишь до состояния узких щелок.
Лба коснулось теплое красное лезвие и сдвинуло волосы в сторону. Мой взгляд уперся в знакомый саер и в державшего его незнакомого мужчину.
Рогатого.
Матерь архова, пошли мне другие галлюцинации!
– Не диковинка, но почти, – улыбнулся рогатый глюк и прогладил мои дрожащие пальцы по всей длине. – Какие интересные гости в нашем мире. Сегодня просто день открытых порталов! Видишь, Ансай,
