Та девочка росла на моих глазах. Я видела ее шестилеткой, таскающей за собой плюшевого медвежонка. Затем школьницей, все свободное время проводящей за чтением… И угловатым подростком… Девочка сильно болела – чем-то странным, с чем местные целители не справлялись. У нее не было друзей, только игрушки да книги. Порой она оставляла то, что дочитала, на лавочке в саду. Словно знала, что я приду и заберу.

– М-мило, – выдала я дрогнувшим голосом. Подогнула колени и обняла себя за юбку. – Пф-пф-пф… – выдохнула во влажную ткань, что уже начала подсыхать.

Здесь, наверху, было куда жарче, чем в овраге.

– Я хотела ей помочь, Иви, – мама отвела глаза. – Возможно, в нашем серватории было лекарство. Но старший хранитель, курировавший мои проекты, запрещал выносить с Сеймура технологии и делиться ими с другими мирами.

– Глупый закон. Мам, как это вообще связано с Танталой и со мной? – вздохнула я удивленно.

– У той девочки был совершенно замечательный серый медвежонок. Они зовут таких «Тедди». В свой последний поход в Хаврану я спросила у ее матери, где достать такую же игрушку для моей нерожденной малышки. Проходимцам запрещено проносить личную «ерунду», но я наплевала на правило и раздобыла такого Тедди…

– Мишку? – переспросила я, изумленно хлопая на нее глазами.

– Прости, Иви, я потеряла его в Тантале. И… и не только его.

Не припомню, чтобы моя мать была фанаткой плюшевых игрушек, чтобы так по ним убиваться.

– Еще ты потеряла там дочь, – договорила я сипло, тыкаясь острым подбородком в коленки. – Настоящую Еву. Ту, для которой был этот «Тедди».

– Д-да… Ты уверена, что хочешь знать все? – она сжала кулаки добела.

Я подняла глаза на Чейза, с безучастным видом вминавшего уставшее тело в ствол керрактского дерева. Он слышал все, что говорила Эмили Харт, но ничему не удивлялся. Будто раньше меня узнал правду. И теперь терпеливо ждал, пока закончится излияние признаний.

– Хочу, мам… То есть… – зажмурилась, словно от яркой вспышки. Проморгалась. – Не мам, а…

– Иви! – она глянула на меня строго и снова уселась на бревно. – Там, в Хавране, я нарушила третий закон проходимца. Вступила в контакт с местной и объяснила, что принадлежу иному миру. Все ради дурацкого медвежонка…

– Я тебя просто не узнаю, – проворчала я угрюмо.

Из мамы лились признания нестройным, бурлящим потоком. Меня сносило им, будто цунами. Прижимало к керрактской земле, и одна Эйна ведала, смогу ли я после этого подняться.

– Я нашла игрушку, а потом появился портал в Танталу. И я, не раздумывая, нырнула туда.

– Пошла в закрытый мир! – прошипела я с укором.

Со стороны казалось, что я куда разумнее и взрослее, чем хваленая «гордость Сеймура»! Я бы вот добровольно даже в Керракт не сунулась.

– Я давала обещание Алексу, говорила, что завяжу, – покаянно выдохнула матушка. – Но зуд проходимца не давал покоя. Я ошиблась, и… это было кошмарно.

– И что случилось в портале?

Я уже достаточно отдохнула и могла продолжать путь, но обмякшие от тяжелых новостей мышцы тянули к земле. Тело растеряло энергию, утратило силу. Разучилось бороться и желать.

Хотелось просто свернуться клубком между красных папоротников и уснуть. А, пробудившись, обнаружить, что мне снился очередной кошмар, ничего общего с реальностью не имевший.

– Я разрушила и чужое желание, и свое, – мама закатала рукава и принялась стаскивать с себя оборудование. Монотонно отщелкивать ремешки и зажимы, карабины и аптечку. – Я хотела побывать в закрытом мире, они надеялись его покинуть… И в итоге каждый заплатил страшную цену.

– Кто «они»?

– Твои родители. Их малышка должна была вот-вот появиться на свет, и они желали лишь одного – уйти из Танталы. И их желание – тайное, незаконное – могло сбыться, если бы не я.

С виноватым видом она передала мне свой пояс и жестом велела надеть. Я принялась отлаживать крепления, подгонять ремни под свою фигуру. В теории я знала, что и куда вдевать, но на практике пальцы действовали до стыдного неловко.

Мои родители… Я знала лишь одну семью – маму Эмили, папу Александра и сестру Шарлотту. Мысль о том, что где-то есть другая (и есть ли?), вызывала недоумение.

– Они надеялись уйти в мир, где нет магии. Изъявили волю… и прыгнули в портал, ведущий в Хаврану, – мама говорила спокойно, но все ее крепкое, поджарое тело сотрясалось от эмоций. – Но не учли того, что их желание будет смято моим… А там, где сталкиваются противоположные устремления, случается взрыв. Беглецов из Танталы отбросило назад, в их мир. Меня выкинуло следом.

– А ребенок?

– Их дитя родилось спустя пару месяцев. Здоровая крепкая девочка с темно-красными волосами и длинными пальчиками, – губы мамы дрожали. – Свое я потеряла еще при переходе, в черноте междумирского коридора. Иногда желания очень дорого обходятся.

Повисшая над керрактским лесом тишина изредка разбивалась дрожью земли. Сложилось впечатление, что тут всегда потряхивает. И дымящийся вулкан постоянно «на взводе».

– Почему они так хотели покинуть Танталу?

– Это красивая сказка, Иви. Только грустная, – мать потерла морщинку на лбу. – Может, хватит на сегодня?

– Не хватит, – потребовала я угрюмо.

Я так устала, что все вокруг оберегают меня от правды! И в момент, когда та раскрывается сама собой, я оказываюсь к ней не готова. Пугаюсь, сбегаю, творю Арх знает что!

– Всех, кто рожден в Тантале, заковывают в браслеты и ожерелья, – мать нагнулась ко мне и поправила крепление на поясе. – Временами украшения меняют на размер побольше, для этого джинн должен явиться в храм. Это и документ, и средство сдерживания…

– Браслеты запрещают желать?

– Не дают джиннам диктовать волю, – кивнула мама. – Шанс снять оковы есть лишь у высшей касты. Иногда кого-то из них призывают служить в иные миры, и Бездна дозволяет воссиявшим счастливчикам пройти своим коридором. Остальные обречены жить в Тантале. Там, где нет грез. До конца дней.

– Кошмарно…

– Это решение продиктовано необходимостью, Иви. Когда каждый житель – джинн, столкновение желаний неизбежно. Оно ведет к хаосу, разрушает материю мироздания, – она отряхнула колени и, морщась, втянула носом дымный воздух. – Но твои родители познали свободу любить. И не хотели, чтобы дитя родилось в неволе.

– Как они умудрились? Кхм… познать?

– Это было первое его желание, – мама грустно улыбнулась и проверила натянутый струной тросик. Сейчас он шел из пряжки на моем ремне и цепко соединялся с карабином в Лурде. – Вставай, Иви. Надо двигаться, я расскажу по пути.

Сделав над собой усилие, я поднялась и, пошатнувшись, шагнула к свободе.

– Время ли для сказок? – уточнил Чейз. Обхватил меня за талию, не позволяя завалиться обратно.

– Если вы не ошиблись, Адам, и Сеймур больше не блокирует ее дар… Иви стоит понимать, на что она способна, – сухо бросила мама и припустила по тропе вперед.

Придерживая пальцами