— Не стало нашей страны, как и многих других, — усмехнулся Гуров.

— А ты не любитель нашей Родины?

— Что значит «не любитель»? Боишься слова «патриот»? — Антон прищурился. — Да ты же сам раньше на государство работал, по тебе видно. Военная выучка, промытые мозги, оттуда и навыки. Начнём с того, что все мы родились в разных странах, и ты, и я, просто на приблизительно одной территории. И то не факт.

— Я тоже родилась в России, — сказала Ви и подняла руку. — Чего вы так уставились? Том удочерил меня в одном из детдомов Сахалина. Он занимался благотворительностью на Дальнем Востоке, наверняка и там преследовал какие-то цели.

— Похоже, твой отец-англичанин любит эту страну больше, чем мы, — сказал Антон и, посмотрев на Е, добавил. — Вернёмся к теме. Ты первый начал, уж извини. Тебя Том из тридцатых выдернул, там была совсем другая страна. Я хорошо учил историю и знаю, что даже после появления мирового правительства патриотизм не изменил своей пошлой сути. Нам с детства внушали, что нужно любить родину, то есть страну, то есть государство. Причём слепо и беспрекословно, чтобы пойти на жертву в нужный момент под каким-нибудь благородным предлогом. Но ты вдумайся, лысый. Что значит «любить»? Ну хотя бы на примере влюблённых. Пожертвовать всем, в том числе жизнью и свободой ради второй половинки? Это, конечно, можно, но зачем готовиться заранее? Если человек любит, он и так это сделает, нельзя воспитать и привить любовь к чему-либо. Когда мы кого-то любим, мы заботимся о человеке, беспокоимся о нём и не остаёмся в стороне, если ему грозит опасность. Естественное чувство. Так что любовь к своей стране — это беспокойство о ней, а не слепое потакание воле её правителей.

— Хорошая речь, — Е похлопал в ладоши с наигранным восхищением, но быстро посерьёзнел. — Я это всё и без тебя знаю. Только все проблемы государства появляются из-за отдельных людей, жадных до власти, тупых, нездоровых психически. То, что происходит сейчас — отличный пример.

— Я так не думаю, — сказал Гуров и покачал головой. — Все правители-диктаторы, тот же Вождь, они разве не часть народа? Не его отражение? А кто допустил его к власти? Пусть за него и не голосовали. Было даже какое-то сопротивление, Том показывал в первый день. Помните? Но сопротивляться могли сильнее и в большем количестве. А ещё у него есть помощники и приближённые. Они же не с Марса прилетели, они тоже часть народа. Я уверен, что всем тогда было плевать. Главное, свою шкуру спасти. Лишь бы завтра было что поесть.

— Ты упрекаешь людей за естественные потребности, а я упрекаю властных ублюдков, чьи потребности далеки от еды и сохранения жизни. Хватит. Каждый останется при своём. Мы вроде собирались быстро перекусить и дальше двигать?

— Именно, — протянула Ви.

— Да, согласен, — сказал Антон.

— Пойду отолью. Не скучайте.

Е отошёл на край леса, чтобы покурить в одиночестве. Как же ему не нравились такие разговоры. Иногда точки зрения рознились настолько сильно, что не хотелось даже что-либо обсуждать. Куда хуже, когда твой оппонент вроде бы и на твоей стороне, но мыслит в ином порядке. Так всё и работает. Перед большой проблемой большое общество объединяется и сплачивается, а стоит всё уладить, как эта масса начинает цапаться друг с другом из-за разных взглядов на мир. И это при отсеве совсем уж полоумных точек зрения, которые не выдерживают никакой критики, если есть логика и критическое мышление. Покурил так покурил.

Когда Е вернулся, костёр почти погас. Иви и Антон куда-то пропали.

— Мать вашу, надеюсь, вас не похитил Кощей бессмертный, пока меня не было, — пробурчал Е.

Он съел свою порцию, затоптал кострище и пошёл к лошадям. Гуров и Ви, как оказалось, были уже там.

— А мы тебя потеряли, лысый!

— Это я вас потерял, — возмутился Е. — Могли бы сказать, что уже пора.

— Джентльмены, Фердинанд говорит, что город называется «Не-сло-ви-но-минск», — с трудом выговорила Ви. — Городок огорожен периметром, ломиться через КПП рискованно, придётся искать обходной путь.

— Ну и названьице, — сказал Гуров. — А нас на подходе не накроют?

— Прорвёмся! — подбодрил товарищей Е и неуклюже забрался в седло.

***

К рассвету они добрались до города. Несловиноминск встретил гостей высоким сетчатым забором у границы леса. За периметром виднелась малоэтажная застройка и всего две цветастые многоэтажки будто собранные из пластикового конструктора.

Широкая дорога вела к КПП. У ворот отдыхали трое солдат, на работу или несение службы происходящее не походило. Первый картонкой раздувал угли в мангале из кирпичей, второй с голым торсом лежал неподалёку на скошенной траве, а третий отжимался на кулаках прямо напротив ворот. Выглядели бойцы опрятнее и живее, чем на московских блокпостах, но всё равно не вызывали опасения.

Иви предложила спешиться и вместе с лошадьми скрыться в лесу недалеко от обочины. Оттуда можно было пройти вдоль периметра и обогнуть город.

— Мужики на рассосе, — ехидно заметил Е, выглядывая из-за деревьев. — Ну что, может, прорвёмся? Сколько времени сэкономим?

— Тебе лишь бы прорваться, — буркнул Гуров. — Они наверняка уже знают про трёх беглецов из деревни.

— Ага. Да ты посмотри у них ни оружия, ни раций.

— Рации ещё сто лет назад устарели. А насчёт оружия я бы не торопился делать выводы. Может быть, у них в задницах у каждого по выдвижному пулемёту? У тебя вон рука железная и нога.

— Парни! — шикнула Ви. — Проклятье…

— Эй! Вы кто такие?! — послышался басовитый голос со стороны дороги.

Е обернулся и увидел солдата с псом на поводке. Собака напоминала отъевшуюся немецкую овчарку, вдобавок обколотую курсом стероидов.

— Вот сюрприз, — прошептал Е. — Свернуть ему шею?

— Вы чо там шкеритесь?! Щас Мухтара спущу на вас! — крикнул солдат. — Вы из Балтыков?!

— Так и есть! — Гуров вышел вперёд.

Е хотел одёрнуть Антона, но передумал. Если у того появилась идея, пусть пробует. Это лучше, чем трупы солдата и псины на обочине.

— Ну а чего там кучкуетесь в деревьях? Айда