— А ты сразу мумию в лабораторию грузи.

Казна заворчала, что так нельзя: мумий выпьет всё сразу, магистресса Матильда ругаться будет, и вообще, это трофей, его надо хранить отдельно, и нечего добром разбрасываться, вдруг пригодится…

Продолжая бубнить, кошелёк вырвался у меня из рук, плюхнулся на пол и пополз к бочкам. Добравшись до первой, он раззявил горловину и сделал “ам”. Сразу проглотить огромный сосуд не получилось. Маленький кошелёк растягивался, запихивая в себя громадину, кряхтел и стонал:

— Ы-ы-ы!

— Нет, не влезет, — покачал я головой, — слишком большая.

— Влежет! Ы-ы-ы!

Такому упорство можно было позавидовать. Кошелёк раздулся, как питон, обедающий мамонтом средней упитанности. Перебирая завязочками, он медленно заглатывал бочку, пока не запихнул целиком. Если бы не видел своими глазами — никогда бы не поверил, что такое возможно.

— Ик!

— Ты смотри, получилось.

— Ик! Где следующая?

Казна не успокоилась, пока все бочки не исчезли в ненасытной утробе. Проглотив последнюю, кошелёк сыто икнул и попросил не беспокоить до Калькуары.

* * *

Обратный путь на метле мы проделали за день. Вылетели рано утром, сделали остановку на обед в “Трёх пескарях” и к вечеру приземлились на пороге “Красного орка”.

Кейри пулей вылетел из дверей, взволнованный и растерянный.

— Владыка! Владыка! Что случилось?

— Да ничего, вернулись.

— Вас перехватили по дороге? Мне пришло срочное письмо из “Приюта вдохновения”, что вы так и не появились.

— Ой, — Клэр махнула рукой, — мы там и правда не были. Слегка ошиблись поворотом.

— Не волнуйся, всё в порядке. А в “Приют” напиши, чтобы вывеску на повороте сделали побольше.

Я не стал рассказывать отельеру, где мы пропадали. История освобождения тысячелетнего узника не для всяких ушей. Лучше, чтобы о нашей роли вообще никто не узнал: если Василий сломает систему магии, за его освобождение и убить могут.

— Напишу обязательно. Не стойте на пороге, заходите, — Кейри с опаской оглядел улицу.

— Что-то случилось?

— Ох, — лысый отельер покачал головой, — ваш Корнелиус у нас случился. Я ему говорю: уехали они, не знаю насколько. А он: я буду их караулить. Каждый день приходит, весь день сидит, пристаёт с разговорами, клиентов распугивает.

Клэр закашлялась. Я подхватил багаж, метлу и рысцой побежал в гостиницу. Общаться на ночь глядя с Корнелиусом у меня никакого желания.

Впрочем, утром Кэйри принёс нам завтрак в номер и радостно доложил: прилипчивый теоретик не появлялся. То ли устал ждать и вернулся домой, то ли потерял надежду и бросил попытки поймать нас.

— Хорошо. Очень хорошо!

— Ваня, — Клэр радостно обняла меня, — есть предложение: проведём в Эльф-Дорадо несколько дней? Погуляем, купим гостинцы домашним.

— Отличный план, согласен.

Так мы и сделали. Сходили на выставку модного художника-мариниста, съездили в парк развлечений проведать монстра, заглянули на концерт гнома-виолончелиста и отправились за подарком для Дитя Тьмы.

— Вот вы где!

Корнелиус выскочил перед нами, как охотник из засады.

— Так и знал, что поймаю вас в городе.

Лицо прилипчивого теоретика светилось от счастья. Будто он нашёл потерянных в детстве родственников, не меньше.

— Хозяин вашего отеля, Гейри, кажется…

— Кейри.

— Да неважно! Ничего он не понимает, так и знайте. Я его спрашиваю: когда приедут? Он говорит: нескоро. А я всем сердцем чувствую — вы рядом. И угадал! Честное слово — угадал! Пошёл по городу куда глаза глядят и прямо на вас вышел.

Клэр закатила глаза и простонала. Надо спасать ситуацию, решил я, или он доведёт нас обоих до белого каления.

— Корнелиус, — я взял его за пуговицу и притянул ближе, — скажи, а что ты здесь вообще делаешь?

— Вас искал, я же говорю.

— Я не про сейчас, я про вообще. Что ты забыл в Эльф-Дорадо?

Он вдруг замялся и отвёл взгляд.

— Чего молчишь? Тут же в основном молодожёны и женихи с невестами. Почему ты нас своей суженой до сих пор не представил?

— Ну, я не то чтобы женюсь…

— А что? Не увиливай, пожалуйста. Или ты нас на свадьбу не хочешь приглашать?

— Так ведь это, куда приглашать-то? Невесты у меня нет.

— Тогда зачем ты приехал в Эльф-Дорадо? За светлыми шпионишь? А может, ты наёмный убийца? За кем охотишься? В долю возьмёшь? Мы поможем, не сомневайся.

— Нет, нет, нет! Ничего такого! — Корнелиус потряс головой.

— Рассказывай, — я перешёл на громкий шёпот, — мы не выдадим.

Клэр сдавленно то ли булькнула, то ли фыркнула — она разгадала мой манёвр и изо всех сил пыталась не захохотать в голос.

— Нет! — Корнелиус попытался отодвинуться, но я крепко держал пуговицу. — Я не агент! Я добропорядочный сударь!

— Да мы же свои.

— Нет!

— А зачем ты сюда приехал? А?

Он дёрнулся. Нитки затрещали, и пуговица осталась у меня в руках.

— Меня мама сюда отправила, — Корнелиус надулся и смотрел волком, — чтобы я познакомился с кем-нибудь и наконец-то съехал от них с папой.

— Да ты что! Сочувствую, дружище.

Корнелиус мгновенно переменился в лице.

— Тогда давайте развлекаться! Если уж мы друзья, помогите мне развеяться от грустных мыслей.

За мой спиной разочарованно вздохнула Клэр — я ошибся, и рыба сорвалась.

Не давая опомниться, Корнелиус схватил нас за локти и потащил через толпу.

— Я знаю отличное заведение, где можно весело провести время. Поверьте, вам ужасно понравится. Там музыканту заказываешь песню, какую хочешь, он играет, и ты поёшь. А остальные слушают. Здорово, правда? Я петь не силён, но там и не надо хорошо уметь. Главное — желание! Вы бы видели, какие там люди собираются. Как душевно поют! Ничего, послушаете тройку-другую песен и сами захотите спеть.

Тёмные боги, наш теоретик нашёл местную версию караоке. Нет, только не это!

— Так тебя мама отправила искать невесту? — на ходу спросил я.

— Да, вроде того. Ничего страшного, ещё дюжину дней здесь посижу, мама соскучится и вызовет обратно домой. Ну или две дюжины. В крайнем случае четыре.

Что же делать? Как бы мне избавиться от него?

— Корнелиус, погоди, надо сделать остановку.

— Зачем?

— А… Клэр хочет купить сахарного сорона на палочке.