Отправляя покойника в загробное путешествие, чукчи надевали упряжь на убитых на могиле оленей не с левого, как обычно, а с правого плеча.

Помимо «переворачивания», «оборачивания», придания зеркального ракурса, замену одного пространства другим обеспечивало также «выворачивание». По поверьям многих народов, в том числе славян, когда путника в лесу начинал «водить» леший, заплутавший человек, чтобы оказаться в привычном знакомом месте, должен был вывернуть наизнанку свою одежду. У якутов заблудившийся не только надевал платье наизнанку, но и перекладывал стельки обуви задом наперед.

Впрочем, так же поступали в сходных ситуациях и русские люди на Пинеге. Известны и другие варианты «изнаночной» реакции восточнославянского населения на ту или иную напасть. На Витебщине, когда у ребенка заболевал живот (от сглазу), его облачали в вывернутую наизнанку рубашку, надевали на голову вывороченную шапку, после чего переносили задом наперед через дорогу три раза. Там же, на Витебщине, чтобы отогнать нежелательного спутника-животное — например, увязавшуюся за человеком собаку, лошадь, овцу, — путник во избежание злокозненного действия с их стороны должен был отмахиваться от них вывороченным платьем или шапкой, а затем, надев то, чем отмахивался, в вывороченном виде, продолжать путь (Толстой Н. И., 1990. С. 123–125).

Камчадалы (ительмены) считали Землю «изнанкой» верхнего этажа Нижнего мира (Орлова Е. П., 1975. С. 131). Аналогичные представления были и у других сибирских народов (Романова Е. Н., 1997. С. 75). В этой связи нельзя не вспомнить известный анекдот о Ходже На-среддине. Когда какой-то простак, указав на минарет, спросил, что это такое, Ходжа, не задумываясь ответил: «Это колодец, вывернутый наизнанку». Поразительно глубокое по сущностному смыслу определение, позволяющее спроецировать его на языческое понимание Нижнего и Верхнего миров: Нижний мир — это вывернутый наизнанку Верхний мир, и наоборот. В русле этой главной идеи зло есть не что иное, как вывернутое наизнанку добро, тьма — вывернутый наизнанку свет, смерть — вывернутая наизнанку жизнь и т. д.

5. Ориентировка. Определенная ориентация относительно сторон света и покойника в могиле, и погребального комплекса в целом стала практиковаться еще в палеолите. Во всяком случае, в неандертальских захоронениях позднемустьерского времени (около 60/55— 40/35 тысяч лет назад) ориентировка выступает как достаточно устоявшаяся черта погребальных правил (Смирнов Ю. А., 1985. С. 19). Главный смысл ритуальной ориентации заключается в том, что она показывает направление, в котором умерший (его душа) или жертвенный дар должны отправиться, чтобы попасть в уготованное им пространство. С развитием горизонтального осмысления Вселенной ориентировке как условию достижения иного мира придается все большее значение, что нагляднее всего запечатлено в погребальной обрядности.

У селькупов труп помещали в могилу ногами на север или вниз по течению реки, так как считалось, что Нижний мир, а следовательно страна мертвых, находились на севере, и попасть туда можно, спускаясь вниз по реке. Обдорские самоеды (западносибирские ненцы), по наблюдениям В. Львова, клали покойных немного набок, глазами на запад (Львов В., 1908. С. 26). В нганасанской сказке два брата-шамана, избавляясь от опасности, грозящей им со стороны мертвых, поворачивают сани в сторону солнца. Младший брат при этом говорит: «Эти сани пусть в сторону солнца смотрят, пусть в тундру, в сторону мертвых людей не глядят» (Мифологические сказки и исторические предания нганасан, 1976. С. 87).

Таким образом, юг и восток — «хорошие» стороны, ассоциируемые с местонахождением Верхнего мира; север и запад — «плохие» направления, совмещающиеся с «нижней» дорогой. Особенно неприятна северная сторона. Сказочный вогульский богатырь Кедровое Ядрышко, взяв себе жену с низовой (северной) части Оби, претерпел из-за этого много несчастий (Чернецов В. Н., 1935). Северные тундровые самоеды считались у обских угров колдунами и вообще людьми, знающимися с нечистой силой.

Примерно такое же понимание «полуночной стороны» мы обнаруживаем у финнояэычных народов. Герои «Калевалы» едут на север Лапландии, в Похъелу, как в Нижний мир. Лоухи, хозяйка Похъелы, — злая ведьма. Вслед Вяйнямёйнену, похитившему у нее волшебную мельницу Сампо, летят такие угрозы:

Заточу в утес я месяц,

Я в горе упрячу солнце,

Я морозом заморожу.

Застужу я сильной стужей

Все, что вспашешь и посеешь…

Изведу народ твой мором

И весь род твой уничтожу.

(Калевала, 1979. С. 472, 473)

Как выясняется далее, ни одна из угроз этой разгневанной колдуньи не была брошена на ветер, и народу Калевы пришлось пережить очень тяжелый период: во-первых, он был поражен страшным опустошительным мором; во-вторых, посевы и травы были истреблены морозом; в-третьих, оставшиеся в живых голодные жители Калевы долгое время прозябали в темноте и холоде, без месяца и солнца.

В жертву верхним богам ненцы приносили белых оленей — днем, на самых высоких холмах, обратив животных к востоку. Напротив, духам Нижнего мира жертвовали темного оленя; ритуал совершался в пониженной местности после захода солнца, голову животного поворачивали к западу.

Особенно сложной ритуальная ориентировка выглядит у якутов. Проводы жертвенной скотины на небо осуществляли у них так: сначала втыкали один за другим три столба с изображением птиц на верхушке, «лицом» на юг; к первому из них привязывали жертвенную корову. Далее по той же линии (на юг) расставляли в ряд девять елок. От елки к елке натягивали тонкую волосяную веревку, украшенную пучками белых конских волос; она шла от первого столба с птицей, поднимаясь все выше и изображая дорогу, по которой шаман (его душа) последует на небо, «гоня» перед собой жертвенную корову (Серошевский В. Л., 1896. С. 645–646).

Представление о горизонтальном местонахождении темных и светлых сил носило двойственный характер. У обских угров мир мертвых находился на севере, но запад тоже был темной стороной — там жили злые духи; что касается юга и востока, то они ассоциировались с Верхним миром и считались одинаково светлыми добрыми сторонами. Кеты, полагавшие, что страна мертвых находится на западе, связывали север с местообитанием злого женского божества Хоседам, поедавшего души людей; светлые начала совмещались с востоком — страной света и возрождения, и с югом, где жило доброе женское существо Томам — хозяйка светлой солнечной страны, куда улетают птицы.

Обычно в ритуальной практике сибирского язычества было задействовано не менее семи жизненно важных направлений. Остяцкий богатырь Сонгхуш, прежде чем отправиться в Нижний мир, посетил «семь концов Земли» (Karjalainen K. F., 1900. S. 38). У якутов насчитывалось семь «земных дорог»: северная, южная, западная, восточная, юго-западная,