— Добрый вечер. — Коршун, в отличие от размякшего Ванина, не повелся на чары красавицы, помня о том, что темные ведьмы всегда остаются темными. Эта же ему была незнакома. — Мы зафиксировали несанкционное использование темной магии из вашей квартиры. Могу ли я войти? — он вопросительно изогнул бровь.

— Входите, — женщина подвинулась и мужчины прошли в холл.

Геннадий успел заметить невысокую фигурку домовихи, мелькнувшую за спиной хозяйки квартиры. Домовые редко показывались незнакомцам, поэтому колдуна не удивило поведение маленькой женщины. Он снова посмотрел на молодую ведьму.

Сильная. И даже не пытается это скрыть. А в глазах неприятный озорной блеск женщины, которая, как и всякая ведьма, привыкла пакостить не по причине, а просто забавы ради. Только с кураторами подобное вряд ли получится. И все же Коршун покосился на своего молодого напарника. Ванин еще не искушен в подобных делах. Стоит за ним приглядеть, иначе Северский ему голову с плеч снимет.

— Вы можете объяснить, почему использовали незаконно темную магию? — спросил Гена.

— Я же всего чуточку, — девушка улыбнулась, включая все свое обаяние, что в кипе с красотой и магической силой действовало почти безотказно.

— Но вы не представились, — напомнила блондинка, а Коршун отчего-то подумал о том, насколько несправедливо определение, что все ведьмы брюнетки. И вот у него перед глазами истинный образец настоящей, потомственной ведьмы.

— Да. Конечно. Наша оплошность, — Коршун погрузил руку в карман, не сводя взгляда с лица ведьмы. Затем достал жетон и показал ей.

— Геннадий Коршун, младший куратор округа, — прочитала она вспыхнувшую рядом с жетоном огненную надпись, активированную магией мужчины. — Очень приятно.

— А вы? — он прищурил взгляд.

— Вероника Земская, — представившись, темная улыбнулась. — Документы предоставить? — уточнила она и вопросительно изогнула тонкие брови пепельного цвета.

— Нет. Я вижу, вы не лжете. Итак, почему вы нарушили правила? — не поддаваясь на обаяние ведьмы, спросил куратор.

— Это простое недоразумение. Вы можете проверить. Прошу, — ведьма сделала приглашающий жест и мужчины вошли в ее квартиру. Впрочем, квартирой назвать столь роскошные апартаменты у Геннадия бы не повернулся язык. Здесь все было дорого. Вещи, украшения, мебель. Много техники, много драгоценных безделушек, к которым ведьмы, так уж повелось, испытывают особую любовь, сродни той, что чувствуют сороки, глядя на блестящие предметы.

— У вас здесь красиво, — подал голос Ванин, ступая за старшим. — Я бы даже позволил себе сказать, роскошно.

Земская обернулась к стажеру.

— Что поделать. Люблю все красивое и имею возможность баловать себя, чем не каждый может похвастать в наше время, — сказала она и подмигнула молодому мужчине. Тот смутился, покраснел и Коршун, заметив подобную реакцию, заговорил с Никой, понимая, что она попросту пытается очаровать его напарника, причем, для этого глупца ей не пришлось даже применять магию.

— Госпожа Земская, давайте не будем терять ни ваше, ни наше время, — предложил он сухо.

— Конечно, конечно, — женщина прошла вперед, открыла дверь, за которой оказалась комната без окон. В ней пахло воском, палеными травами и серой.

— Вот здесь я и согрешила, — шутливо сказала она и крикнула, обращаясь в пустоту, — Варвара, приготовь-ка нам с господами кураторами чаю! — и уже добавила, обращаясь к Геннадию, которого правильно оценила как старшего в паре кураторов. — Вы же не против чая, господин куратор?

Вместо ответа Коршун зашел в комнату, поднял руки и выпустил магию, озарившую на миг помещение, освещенное лишь светом свечей, стоявших на полу.

Сила куратора вылилась в черную тень и медленно поползла по полу, ощупывая каменный пол, лишенный и намека на ковер. Конечно же, подобное здесь было лишним. На этом полу чертились руны, призывалась сила.

Коршун искал. И нашел.

Есть!

Он едва не воскликнул слово вслух, но вовремя опомнился. Собравшись силами, велел своей магии воскресить то, что происходило в комнате недавно. То, что и было нарушением ведьмы Вероники.

Сила показала ему кипящий котел, травы, домовиху, помогавшую варить зелье…

Гена потянул носом запахи, восстанавливая отвратный аромат неприятного варева. И тут же ощутил толику запаха серы, как бывает после темной магии.

Но здесь все оказалось банально. Девица просто варила молодильное варево. Вряд ли для себя. Ей подобные ухищрения были не нужны. А значит, для кого-то в подарок. Возможно, подруге. Представить себе Земскую торгующей зельями мужчина так и не смог.

— Вижу, вы уже сами все поняли? — ведьма изогнула тонкую бровь. — Лучше один раз увидеть, чем сто услышать, не так ли, господин куратор.

— Ваше зелье в списке запрещенных, — произнес он.

— Признаю и готова понести штраф в указанном по протоколу размере, — ответила Вероника бодро.

— Хорошо. Вам придет на электронную почту квитанция. Будьте любезны оплатить в срок, — сухо сказал он и сделал шаг, чтобы покинуть комнату, но на мгновение, всего на долю секунды, задержался.

Ему показалось, что он упустил нечто важное из виду.

Внутри ворочалось сомнение, но его магия молчала.

«Был бы здесь Демитр…» — отчего-то подумалось мужчине.

— Идем, Ванин. Ты займешься после оформлением штрафа для госпожи Земской, — позвал он своего напарника.

Ника проводила кураторов до двери, мило улыбнулась, уточнив:

— Вы точно не желаете чаю? Моя домовушка отлично варит чай из трав.

— Нет. Благодарим, — бросил Коршун и не удержавшись, добавил, — на будущее прошу не нарушать закон даже в такой малости.

— В городе такой контроль, просто приятно, — она улыбнулась и по ее глазам, мерцающим, лукавым, таящим в своей глубине нечто потаенное, Геннадий вдруг понял: нарушала, нарушает и будет нарушать. По мелочам. Просто из вредности, потому что она ведьма. Темная, вредная ведьма и чертовски, что уж говорить, привлекательная.

— До свидания, госпожа Земская, — он кивнул женщине и вышел, проследив, чтобы Ванин первым покинул квартиру темной.

Так ему было спокойнее.

Она же немного постояла у дверей, слушая звук удаляющихся шагов, затем, когда кураторы удалились достаточно далеко, произнесла:

— Варвара, в квартире чисто? Эти идиоты не додумались отслеживающее заклятье оставить?

Домовиха вышла из спальни.

— Ничего нет, — ответила она.

Ника улыбнулась и произнесла:

— Как удачно мы сегодня сварили зелье, не правда ли? — и рассмеялась, крайне довольная проделкой.

— Ты едва не попалась, — тихо проговорила Варя.