Клеман спустился вниз.

– Пан Грабовский, вы знаете, что по законам военного времени бывает за шпионаж? – смерил он градоначальника подозрительным взглядом.

– Но я не бываю в сарае, – почти расплакался Грабовский, поняв намёк. – Клянусь Богом, я ничего не знал, ни о лестнице, ни об окошке.

– Не бываете в сарае? А на полу свежие следы.

Грабовский почувствовал себя плохо. Нужно было срочно менять направленность разговора. И тут ему на ум пришла мысль:

– Может, это конюх Гнат?

В разведке Клеман был не первый год. За эти несколько минут общения он успел приглядеться к градоначальнику. На русского шпиона тот не походил.

– Конюх Гнат? Он случайно не хромает?

– Хромает…

– Где он сейчас?! – почти закричал Клеман, едва не схватив Грабовского за ворот.

– Ушёл на рынок.

Барон Клеман уже не сомневался, что он на верном пути. Он снова поднялся по лестнице и произнёс в вентиляционное окошко:

– Дюран, я попрошу вас подойти во двор к сараю. Мне нужна ваша помощь.

Конечно, арестовать хромого конюха он мог бы и один. Однако… всякое может случиться, тут надо действовать наверняка.

Скучавший от вынужденного безделья Дюран решил, что уж лучше ловить русского шпиона, чем стрелять по пустым бутылкам, и на просьбу помочь откликнулся. Когда он подошёл к сараю, Клеман поведал ему о своих подозрениях.

– Да не сбежит он, если хромой, – отреагировал Дюран, но пистолет на всякий случай зарядил. Клеман также привёл своё оружие в состояние готовности.

План Клемана был прост: он встретит конюха у ворот и незаметно пропустит вперёд. Когда же тот окажется на середине двора, из-за сарая должен выйти Дюран. В результате конюх окажется зажатым с двух сторон.

Ждать пришлось недолго. Гнат, несмотря на хромоту, бодро, слегка покачиваясь, вышагивал по двору. В руке он нёс толстую палку, похожую на черенок лопаты.

– Стоять! – услышал он голос за спиной.

Двое: один спереди, другой сзади – оба с пистолетами наизготовку медленно направлялись к нему.

Гнат всё понял. Времени на обдумывании ситуации у него не было. Будь он опытней, он мог бы прикинуться дурачком, сказать, что ничего не знает, что сарай не открывал – открывать сарай ему незачем. А что касается лестницы, то ему, хромому, не подняться и на пару ступенек. Но действительность была сурова: два вооружённых человека спереди и сзади, открытая дверь сарая и злобный взгляд хозяина пана Грабовского. А совсем рядом забор, в котором есть скрытый лаз; и ещё берег реки с зарослями кустарника – там можно затаиться, а потом, когда стемнеет, добраться до дома, где квартирует Донадони.

И отставной поручик Игнатий Козинкевич не выдержал. Резко взмахнув черенком от лопаты, он ударил и того, кто был спереди, и того, кто стоял за спиной. Клеман вскрикнул от боли и выронил пистолет. Дюрану досталось по плечу, но пистолет в руке он удержал.

Прихрамывающий Гнат не бежал, а энергично ковылял. Вот он уже достиг забора, откинул вправо-влево две доски… В это время раздался выстрел.

Первым к лежащему на земле лицом вниз Гнату подбежал Клеман. На спине Гната виднелось большое красноватое пятно. Клеман перевернул Гната лицом вверх. Видно было, что конюх мёртв.

– Что вы наделали, Дюран! – барон с досады сжал кулаки.

Стрелявший без промаха полковник Дюран не понимал своей вины:

– Что я наделал? Я убил русского шпиона.

«И откуда Удино берёт в адъютанты таких идиотов», – с досады подумал Клеман. Ему ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть.

Но опытный, умевший оценить обстановку разведчик Огюст Анри Клеман быстро пришёл в себя. Вернувшись в особняк графа, он стал расспрашивать о конюхе горничную. И быстро пришёл к выводу, что толку от неё никакого. Оставался повар.

– Пан Збышек, вы окажете мне большую услугу, если вспомните, с кем в последние месяцы встречался конюх, – доверительным, располагающим к откровенности тоном произнёс Клеман. К его удивлению Збышек тотчас же откликнулся на его просьбу.

Если, говоря о поварах, люди всегда видят круглолицего розовощёкого толстяка, то повар графа Грабовского был полной противоположностью. Худощавый лицом и телом, остроносый, с маленькими настороженными глазками, которые он часто щурил, Збышек походил на испуганного зверька, готового на всё, лишь бы его не тронули, не обидели. Збышек поведал о том, как к ним по вызову конюха Гната приходил ветеринар и как пару раз видели конюха, о чём-то говорящего у ворот дома с французским офицером.

– А теперь напрягите память: ветеринар и офицер были чем-то похожи друг на друга? – тихо произнёс Клеман и почувствовал, как забилось сердце.

– Мне показалось, это был один и тот же человек, – также тихо ответил повар.

…Из особняка Грабовского они выходили вдвоём.

– Человек, который приходил к вашему конюху и которого мы ищем, опасный преступник, – поведал Клеман и протянул увесистый кошелёк. – Возьмите, пан Збышек, вы его заслужили. Поможете поймать, получите столько же.

– Что я должен делать? – с волнением в голосе спросил повар, пряча кошелёк с деньгами.

– Гулять по городу, всматриваться в лица людей, и офицеров, и штатских. Как вы сами убедились, этот человек умеет перевоплощаться.

– А если я его замечу?

– Проследить, куда идёт, где квартирует. И сразу же ко мне. Адрес я вам укажу. Если меня не будет, обратитесь к моему помощнику Полю… о, да он как раз идёт к нам!

В светлом летнем костюме и такого же цвета цилиндре ближайший помощник Клемана Поль не торопясь шагал по улице, выделяясь своим высоченным ростом. В эпоху молодости Поль жил в Англии, занимался боксом и даже делал успехи. Но однажды в драке в портовой таверне кого-то отправил на тот свет и, чтобы не попасть в тюрьму, а может, даже и на виселицу, сбежал домой в родную Францию, где уже вовсю гремела революция. Идущий рядом с ним Юзеф Мелешковский (он же Прокопий Мелешко) казался юношей. Подойдя к своему патрону, Поль и Мелешковский молча остановились.

– Что, опять ничего? – не скрывая