ты не в силах контролировать. Полностью очисти разум; оставь только то, что видишь, обоняешь, слышишь и чувствуешь. И самые насущные потребности. Свободный фейри может раскрыться когда пожелает.

– Я понятия не имею, как раскрыться когда пожелаю.

– Ты – фейри. Каждый фейри это умеет.

Я кивнула. Кажется, он знает, что делает, нужно просто ему довериться.

Следующие четыре часа Роан проводил со мной серию упражнений. Он велел мне закрыть глаза и описывать ночные запахи, ощущение ветра на коже, прикосновение пальцев Роана к бедренным косточкам и ребрам. Это упражнение настолько отвлекало нас обоих, что пришлось остановиться и перейти к куда менее приятному занятию – отжиматься до изнеможения.

Тяжело дыша, с дрожащими от напряжения руками, я подумала о моменте гибели Габриэля, его распахнутых пустых глазах, своей никчемности…

– Нет! – рявкнул Роан. – Не анализируй воспоминания и не представляй, как бы ты поступила по-другому. В твоей душе рана, и ты должна принять боль. Внутри тебя дыра. Тебе нужно заглянуть в эту дыру.

Руки дрожали от усталости, и от изнеможения я словно скатилась лет на десять назад, до уровня подростка.

– Заглянуть в свою дыру? Прости, но это звучит как-то неприлично.

Роан недовольно зарычал.

Я снова и снова пыталась принять боль, заглянуть в свою дыру, как требовал Роан, но он каким-то образом – видимо, через нашу связь – чувствовал мои мысли и был недоволен.

Когда мы сели обратно в машину, солнце окрасило небо в оттенки меда и барвинка. Чувствуя себя совсем разбитой, я завела двигатель.

– Нам предстоит много работы, – мрачно заметил Роан.

Я ничего не ответила, выруливая на дорогу.

* * *

На третью ночь наших тренировок в Темпл-Чёрч я так и не смогла раскрыться – и начала сомневаться в словах Роана, что каждый фейри это умеет.

Я лежала на брусчатке, пытаясь сосредоточиться на своем сердцебиении и слушая журчание фонтана. Пусть я и не научилась раскрываться, зато Нериусу полегчало. Сегодня он на несколько часов пришел в сознание и съел немного фруктов. Бранвен все еще злилась…

Пальцы Роана скользнули по моим плечам:

– Ты отвлекаешься, Кассандра.

Я заморгала и села.

– Да. Извини.

Роан тоже опустился на брусчатку рядом со мной.

– Тебе мешает твоя слабая человеческая половина.

– Знаешь, что мне в тебе нравится? Ты всегда знаешь, как поднять мне настроение. – Мы помолчали, слушая звуки льющейся воды, потом я сказала: – Нам нужен новый план, как добраться до Лондонского Камня.

– Забудь о Лондонском Камне. Король только и ждет, что мы туда вернемся.

– Я чувствую, что это ключ к моей силе. Ты сказал, мне нужно обрести гармонию с собой, и там я почувствовала гармонию. Моя родословная связана с Камнем. Мне просто нужно понять, как снова воспользоваться этой силой.

– Что значит «понять»? По-моему, ты сказала, что тебе достаточно просто прикоснуться к нему.

Я покачала головой:

– Я пыталась. Когда мы попали в засаду, я подумала, что просто прикоснусь к Камню и сразу установлю с ним связь. Хоть на секунду. Это лучше, чем ничего.

Роан стиснул зубы:

– И что же произошло?

– У меня не получилось… установить контакт. Все было не так, как в прошлый раз. Я не услышала крики, не увидела воспоминания короля. Я чувствовала силу Камня, но она была спрятана глубоко внутри. Я не слышала голос матери, как раньше. Не представляю, почему так вышло. Может, получится в следующий раз…

– Следующего раза не будет, Кассандра. Теперь у Камня днем и ночью дежурят две дюжины стражников.

Я прикусила губу.

– Я уверена, что это лучший способ добраться до короля.

– А ты уверена, что твоя цель – именно король?

Я уставилась на Роана:

– Ну разумеется. А что же еще?

– Ты чувствуешь себя потерянной, брошенной на произвол судьбы, мучительно одинокой. Ты услышала голос матери и отчаянно хочешь найти семью.

Слезы защипали глаза, дыхание участилось. Меня уже стала серьезно доставать способность Роана бесцеремонно влезать мне в душу.

Несколько секунд я слышала только собственное дыхание, потом встала и сморгнула слезы:

– Я готова тренироваться дальше.

* * *

Следующая неделя прошла как-то странно. Я ложилась с рассветом, когда небо розовело под солнечными лучами, а тело пульсировало от усталости. Я засыпала с маленькой рогатой фигуркой под подушкой, и мне снились шелестящий в дубах ветер и звенящая в крови чудная музыка леса. Просыпалась я поздно утром, когда Роана уже не было. Он занимался какими-то повстанческими делами, о которых никому не рассказывал. Роан так и не вычислил шпиона и не хотел рисковать. Зато теперь он доверял мне настолько, что вернул пистолет.

Как ни странно, большую часть времени я проводила с Нериусом, целыми днями сидя у его постели. Я читала ему с телефона книги – в основном романы о девственницах и мускулистых шотландцах. Нериусу явно нравилось такое чтиво: когда мы доходили до эротических моментов, он закидывал руки за голову и многозначительно шевелил бровями, поглядывая на меня.

Нериус по-прежнему был чертовски груб, но в свободное от чтения пошлятины время учил меня читать руны фейри. К концу недели его грубость сменили неуместные сексуальные намеки, которые меня не особо беспокоили. Я стала подозревать, что он подсел на мои пикси-эмоции: каждый раз, когда я заходила в его комнату, он выглядел необычайно довольным.

Когда я находилась не в обществе Нериуса, то спарринговала с Бранвен. Она дала мне два кинжала и научила нескольким базовым приемам. Я даже близко не могла сравниться с ней в скорости, но у меня получалось все лучше и лучше: я применяла смешанную технику, сочетая свои навыки рукопашного боя с приемами Бранвен.

Еще я смастерила два маленьких зеркальных браслета и всегда носила их на себе. Теперь я могла мгновенно переместиться. С пистолетом, кинжалами и зеркальными браслетами я чувствовала себя вполне готовой, на случай если убийцы короля Огмиоса явятся снова.

Роан начал просить меня найти в отражениях какие-то места или фейри, которых я раньше встречала. Дважды мы останавливались в миле от Двора Скорби, и я связывала нас с некоторыми комнатами. Мы наблюдали за происходящим внутри, и Роан проклинал мою неспособность передавать звук.

Как Повелительница Ужаса, я не добилась особого прогресса. Похоже, истинное «я» Кассандры не собиралось проявляться.

* * *

Я стояла у фонтана, мои мышцы горели от усталости. Два дня Роана не было в особняке, а теперь он снова разбудил меня в полночь мягким прикосновением к плечам.

От фонтана долетали слабые брызги. Предполагалось, что, если я сосредоточусь на ощущении воды на коже, это поможет